Книга Принц Севера - Гарри Тертлдав

Джерин пожал плечами.

— Лучше подготовиться к неприятностям, пусть даже они пройдут стороной, чем, наоборот, вляпаться в них неожиданно, как в ту ночь, когда все четыре луны стали полными.

— Не могу особенно с этим спорить, — признал Араджис.

Он оторвал зубами очередной большой кусок мяса от ребра, и изо рта его брызнул жир.

— Твои повара отлично работают, здесь тоже не о чем спорить.

— Я рад, что хоть что-то тебе здесь по нраву, — отозвался Джерин и дал знак одному из слуг, чтобы ему тоже принесли порцию ребер.

— Единственное, что беспокоит меня, пока я сижу тут и наслаждаюсь твоей едой, так это то, что мы могли бы уже выступить в поход против трокмуа и чудовищ, — сказал Араджис.

— Они никуда не денутся, великий князь, можешь быть уверен, — сказал Джерин.

Слуга положил перед ним на стол круглую лепешку, а на нее — несколько дымящихся ребер. Он попытался взять одно из них, но обжег пальцы и сунул их в рот. Араджис спрятал смешок в глотке эля.

— Я думал, вы терпеливей, милорд, — лукаво заметил Фэборс, сын Фабура.

Стрела была пущена настолько точно, что у Джерина загорелись уши.

— Не понимаю, почему все так нахваливают поваров, — проворчал Мэрланз Сырое Мясо. — Они все пересушили, хотя я сто раз им говорил, что люблю сочное мясо.

Джерин посмотрел на ребро в руках Мэрланза. Оно было опалено лишь слегка, сок и кровь текли на лепешку. Если Мэрланз хотел что-либо посочней, ему следовало отхватить кусок от пробегающей мимо коровы.

Собираясь это сказать, он взглянул на самого Мэрланза. Его борода очень быстро густела, а зубы стали невероятно длинными, белыми и острыми. Свет факелов отражался в глазах красными вспыхивающими огоньками.

— Мясо! — зарычал он. — Сырррое мясо!

Тыльные стороны его ладоней с каждой секундой все сильнее покрывались шерстью.

— Прошу прощения, — сказал Фэборс, сын Фабура, испуганно ахнув и отодвинувшись от соседа подальше.

Глаза Араджиса были готовы выскочить из орбит. Вэн начал вытаскивать меч, но потом резким движением загнал его обратно в ножны. Джерин понял, почему великан передумал. Он и сам чуть было не выхватил клинок, но вспомнил, что оборотней можно поразить лишь серебром. В остальных случаях их раны заживали в мгновение ока. Он, объятый неимоверным ужасом, видел это собственными глазами пять лет назад.

— Сырррое мясо! — повторил Мэрланз, утробно сглотнув слюну. В его рык вплелись теперь злобные подвывания.

— Дайте ему то, что он просит, — поспешил крикнуть Джерин перепуганным поварам, — Сырого мяса, и как можно больше.

Те тут же воспользовались предлогом покинуть главную залу. Джерин надеялся, что хотя бы у одного из них достанет храбрости вернуться. В противном случае Мэрланз попытается получить свое у тех, кто ужинал с ним.

Старший повар, пошатываясь под тяжестью груза, медленно внес в залу поднос с целым обрубком коровьей ноги. Он не поднес мясо Мэрланзу, а поставил его между очагом и алтарем Даяуса и поспешил обратно, причем гораздо проворнее, чем вошел. Джерин не стал его корить. То, что он вообще вернулся, уже само по себе было достаточно смелым поступком.

Лис поднялся и осторожно прошел мимо Мэрланза. Его челюсти значительно вытянулись вперед, чтобы вместить изменившиеся зубы, и рот превратился в пасть, из которой свисал длинный язык.

— Хороший волк, — сказал Джерин приветливо, словно разговаривал с дворовой собакой.

Он огляделся по сторонам, ища этих самых собак, но не увидел ни одной — они все выскочили из залы, когда Мэрланз начал меняться. Они не хотели иметь с ним ничего общего. Джерин тоже, но у него не было другого выбора.

Кряхтя, он поднял поднос и поставил его перед Мэрланзом. С величайшим подобострастием, словно хозяин какой-нибудь прекрасной гостиницы города Элабон, подающий важному постояльцу самое изысканное из имеющихся в его распоряжении блюд. На деле, его стремление угодить гостю было гораздо более насущным, чем у владельцев гостиниц. Ведь ни один из их клиентов, которому не понравится предложенный ужин, не станет рвать хозяина на куски.

Мэрланз перевел взгляд с сочившейся кровью ноги на Джерина и обратно. Он склонился над окороком и понюхал мясо, будто бы для того, чтобы убедиться, что его не касалось пламя. Затем, не прибегая к помощи ножа, лежавшего на столе у тарелки, стал пожирать пищу. Именно пожирать, другого определения Джерин не мог подобрать. Мэрланз отрывал зубами от окорока один кусок за другим, спешно пережевывал и торопливо проглатывал. Мясо исчезало с кости с поразительной быстротой.

Джерин поспешил на кухню.

— Этой ноги может не хватить, — прошипел он. — Что у вас еще есть?

Повар показал.

— Осталось только пол поросенка, которого мы собирались…

— Не важно, что вы собирались с ним сделать, — выпалил Джерин.

Некоторые доктора в городе Элабон считали, что есть сырую свинину нельзя. Но это, по мнению Джерина, была уже забота Мэрланза. Он схватил половину разрубленной туши за ноги и поволок в главную залу.

Когда он приблизился к Мэрланзу, его вдруг осенило, что барону в нынешнем его обличье прекрасно подошла бы и требуха, однако ему хватило здравого смысла не тащить мясо обратно. Вместо этого он положил его на стол перед Мэрланзом. Тот начал поглощать свинину все с той же волчьей целеустремленностью, с какой накинулся на говядину.

— Он не сможет все это съесть, — сказал Вэн Джерину, когда тот осторожно опустился на свое место.

— Хочешь сказать ему об этом? — отозвался Джерин, — Давай.

Вэн не двинулся с места. При всей своей невероятной храбрости он был далеко не дурак. Фанд положила руку ему на плечо, выказывая тем самым одобрение его здравому поведению. Это удивило Джерина: он ожидал, что дикарка, наоборот, станет подбивать чужеземца на стычку.

— Я бы попытался усмирить его силой, лорд Джерин, — сказал Араджис, переводя взгляд с Лиса на Мэрланза и обратно. — Однако твой способ намного лучше. Не сомневаюсь, тебе жаль потерять столько мяса, но ты бы расстроился еще сильнее, если бы потерял людей, которых этот оборотень мог бы ранить или убить. Справиться с ним было бы трудновато, если не невозможно, к тому же в своем привычном облике он хороший вассал.

— Последний аргумент имел для меня решающее значение, — сказал Джерин.

— За это я у тебя в долгу, — сказал Араджис. — И Мэрланз будет тоже в долгу, когда придет в себя.

Мэрланз превратился в волка не полностью, как это непременно случилось бы в ту пятилетней давности ночь. Сейчас он скорее походил на смесь человека и зверя. Это заставило Джерина задуматься: так ли же он неуязвим, как и оборотни, полностью перешедшие в нечеловеческое обличье? Однако опыт подсказывал ему, что некоторые эксперименты лучше проводить не в реальности, а в уме. К тому же, как сказал Араджис, Мэрланз был неплохим вассалом и, безусловно, хорошим воином, а таких надо беречь.