Книга Большая книга приключений с привидениями - Валерий Гусев

– Вот, – сказал Мишель. – Кладу ее сюда, на верхнюю полочку. Согласны?

– Еще как! – сказал Алешка, хотя не видел ни нижней, ни верхней полочки.

Мишель запер сейф, повернулся к ребятам:

– Все? Я могу наконец спокойно покушать?

– А я могу? – спросил Алешка. – А Элька?

– Идите на кухню, Нюра вас накормит.

– А за столом нам, конечно, нет места? Мы, значит, гости второй свежести?

– Не в этом дело. Как только, Алекс, ты сядешь за стол, тут же примчится Грей. А его на сегодня уже хватит. Гости и так перенервничали.

Грею, кстати, не до гостей было. Он сам так переволновался из-за этой суматохи, что забился в будку и лежал там до тех пор, пока за гостями не закрылись крепостные ворота. Кстати, и сэр Джон прятался там же. И они не ссорились – их объединила общая проблема.

Когда ребята пришли на кухню, Алешка сразу же кинул взгляд на столик – тарелки и кружки на нем были пусты. Алешка взял у Эли кроссовку и протянул ее тете Нюре:

– Не вы обронили?

– Батюшки! – Она всплеснула руками. – Наша! То-то я смотрю, Васька ногой шлепает. Где ж он ее оставил?

– На месте преступления, – сурово сообщил Алешка. – Вы ему передайте: будет лучше, если он явится с повинной. Чистосердечное признание и искреннее раскаяние облегчат его вину. А помощь следствию тоже зачтется при вынесении приговора.

Здорово сказал. Только тетю Нюру он не напугал. Она из его слов ухватила только одно.

– К тебе, что ль, явиться? И Ваньке тоже? Ладно. Ты где будешь-то?

– Я буду ждать их возле Черного рыцаря. В полночь.

– Да хоть на рассвете. – И тетя Нюра запустила половник в кастрюлю на плите. Хорошо, что не кроссовку – ведь она так и держала ее в руке. – Садитесь за стол, сейчас подам.

Едва ребята уселись за стол, как в кухню вошел папа. Он уже вернулся из Лондона. Он был веселый и находчивый.

– Еле вас отыскал, – сказал он. – Хватит вам сидеть за стенами замка. Завтра едем в Лондон за достопримечательностями. Оттягиваемся по полной программе.

– С моста поплюем? – спросил Алешка с надеждой.

– Этот аттракцион отменяется – у меня денег мало.

– Бедная у тебя редакция, – хихикнул Алешка. – Пап, а ты не знаешь, что такое роскет вок?

– Роскет вок? – Папа наморщил лоб. – Нет таких слов в русском языке. Откуда ты их взял?

– Так… Где-то промелькнули.

– Здесь, в Англии? Так ты у Мишеля спроси. Он Англию лучше меня знает. Пятый год здесь живет.

– Пап, а что за штучка такая – приборчик небольшой, с экранчиком. С кнопочками?

– Сканер, наверное, – сказал папа. – А если сканер, то с его помощью можно любую сигнализацию просчитать.

– А сейф можно просчитать?

– Наверное, я не пробовал.

– Пап, а вот такая фиговина вроде баллончика с острым носом?

– Портативный газовый резак.

Папа быстренько выпил чашку кофе и встал.

– Сергей Алексаныч, – огорчилась тетя Нюра, – а отобедать?

– Спасибо, я в городе перекусил.

Эля наклонилась к Алешке и шепотом спросила:

– А что твой папа перекусил? Проволоку? – У Эли иногда возникали сложности с русским языком.

– Арматуру, – хихикнул Алешка. – Он у нас зубастый. – Но потом все-таки объяснил это выражение: – Перекусил, Элька, это значит не до конца поел, наспех.

– А роскет вок?

– Я сам не знаю. – Алешка оглянулся на тетю Нюру и достал из кармана клочок бумажки. – Эта записка в сумке лежала, прямо на инструментах.

Алешка положил ее на стол, расправил:

– Загадочная тайна. – Как будто тайна может быть и не загадочной.

В записке было всего два слова и две цифры: эти самые «роскет вок» и через запятую единица и тройка.

Эля посмотрела и улыбнулась.

– Леш, ты английский в школе учишь?

– Изо всех сил. Перед отъездом учил.

– Плохо учил. Это не русские буквы «роскет вок», а английские слова. «Pocket book».

– Что-то знакомое. – Алешка наморщил лоб. – Book – это книга?

– Книга! – Эля радостно кивнула. Видимо, такие глубокие знания английского ее искренне порадовали.

– А «pocket» – это пакет! – разошелся Алешка.

– Карман, – поправила Эля.

– Клево. Книжный карман получается. Или карман в книге. Фигня какая-то.

Эля рассмеялась:

– Не зря я в тебя влюбилась. Книжный карман!.. Карманная книга, Леша. Книга в мягкой обложке, небольшого размера. Чтобы можно было ее брать в дорогу, чтобы она легко помещалась в кармане.

– Это интересно, – задумался Алешка. – А цифры тогда что? Ее цена, что ли? Или рубль, или три?

– Может, страницы? – предположила Эля.

– Может… А может, и совсем другое. – Он решительно встал: – Хватит чаи распивать! Пошли!

– Опять? Я уже сегодня набегалась.

– Тут недалеко, – успокоил ее Алешка. – Тут у нас есть большой специалист по книжным карманам. У него этих карманов – сто полок в кабинете.

– Дядя Мишель? Он нас прогонит.

– Спорим?

– Спорим!

– Пошли.

Мишель работал в кабинете за своим огромным столом. Он готовил всякие документы к предстоящему аукциону.

Ребята постучались и вошли.

Мишель недовольно поднял голову и открыл рот. Однако сказать ничего не успел, Алешка его обогнал и зачастил как автомат Калашникова:

– Скучно у вас. Что-нибудь почитать. После обеда. Детективчик какой-нибудь. Наша семья балдеет по детективам. В карманных обложках. Роскет вок!

– Да что ты говоришь? – Мишель расплылся в улыбке, и его доброе и толстое лицо стало еще добрее и еще толще. – И папа твой балдеет по детективам? – Тут в его улыбке что-то хитренькое мелькнуло.

– Папа больше всех. Он у них в редакции криминальные новости пишет.

Мишель улыбнулся еще шире и похвалил Алешку:

– А ты молодец. Брошкина правильно говорит, что в тебе что-то есть. Я с ней согласен.

– Я тоже, – сказал Алешка. – Можно мы какой-нибудь детективчик выберем? Почитать после обеда.

Мишель кивнул и снова склонился над бумагами:

– Только не потеряйте. И обязательно верните на место.

– Обязательно вернем, – твердо пообещал Алешка. – Если не потеряем.

Они подошли к книжным стеллажам. Алешка никогда не видел такого безупречного порядка на книжных полках. У нас дома книги на полках как-то самопроизвольно тусуются. Не успеешь их выровнять, отвернулся – обернулся, а они уже перемешались. Я как-то навел порядок на полке с нашими давними детскими книгами. Это было поздним вечером. А ранним утром первое, что я увидел, – такой раскардаш, будто у них ночью произошло неумолимое сражение.