Книга Хроники Дождевых чащоб. Книга 4. Кровь драконов - Робин Хобб

– Из драконьей шкуры, – выпалила она. – Это единственное, что может защитить от Серебра.

Она почувствовала, что над ними проносится тень, и подняла голову. В небе кружили драконы. В следующее мгновение воздух наполнился их трубным кличем.

– Надо поскорее наполнить ведра, а то вообще ничего не получим, – сказала она Рапскалю.

Он согласно кивнул.

* * *

Младенец орал мощно и разгневанно. Малта, смеясь и плача, возилась с застежкой туники. Когда она обнажила грудь, Фрон возмущенно впился в нее. Его плач прервался настолько резко, что Рэйн громко расхохотался. Их сын был худ, глазки у него запали, а ручонка, которая легла матери на грудь, напоминала птичью лапку, но он был жив – и собирался приложить все силенки, чтобы так оставалось и дальше. Он начал сосать настолько энергично, что Малта поморщилась – и снова засмеялась.

– Она меня услышала, – бормотала она. – Наконец-то! И она его изменила. – Слезы текли по ее лицу, попадая в уголки улыбающегося рта. Она подалась вперед, чтобы прикоснуться к драконице. Воздух выходил у Тинтальи из ноздрей такой слабой струйкой, что едва шевелил тонкие волоски у Фрона на голове. – Он исцелен, Тинталья! Он будет жить – и я позабочусь, чтобы он запомнил все, что я о тебе знаю.

Где-то вдалеке внезапно громко затрубили драконы. Малта повернулась к Рэйну:

– Наверное, они уже в курсе. Скоро Кало явится сюда, чтобы забрать то, что от нее останется.

Рэйн задал роковой вопрос, который заботил их обоих:

– Станет ли он ее кровным родственником, если заберет воспоминания Тинтальи? Сумеет ли он помочь Фрону, если это понадобится? Или в том случае, если у нас еще будут дети?

– Не знаю, – ответила она.

Другие дети. Наверное, глупая мечта. У них есть один ребенок, которого они теперь смогут лелеять. Сейчас Фрон задремал, а его животик надулся и округлился. Имеют ли они право надеяться на что-то еще?

– Смотри, Кало! Он летит очень быстро. Дорогая, нам пора. Пошли. Вставай, давай отойдем в сторонку.

Рэйн с трудом поднялся на ноги и наклонился, чтобы помочь Малте.

Кало приближался стремительно и ворвался в их разум резким приказом: «Прочь с дороги!»

Малта поспешно вскочила и попятилась, прижимая к себе малыша, который громко расплакался из-за того, что его разбудили. Следом за Кало летели и другие драконы: золотой Меркор и противная маленькая Верас.

– Я не хочу на это смотреть! – взвыла Малта, пряча лицо у Рэйна на груди. – Она еще даже не умерла! Как они могут?

– Таков их обычай, милая.

Он обнял ее и ребенка. Несмотря на испытываемый ею ужас, она повернулась и стала смотреть, как драконы приземляются рядом с павшей королевой.

Кало запрокинул голову и ощерился. Он приблизил морду к Тинталье, широко распахнув пасть, и Малта невольно закричала.

Из его пасти вырвался густой серебристый туман. Он наклонился к Тинталье и выдохнул струю тумана на нее, а затем резко мотнул головой и окатил драконицу струей из мельчайших капелек Серебра. Меркор приземлился рядом с ним. Кало протестующе затрубил, однако самец не обратил внимания на требование убраться с его территории. Он повторил те же движения, окутывая Тинталью облаком Серебра. Верас терпеливо дожидалась своей очереди. Туман опустился на лежащую пластом драконицу, покрывая ее магическим Серебром.

Легкий утренний ветерок подхватил клочья тумана.

– Назад! – заорал Рэйн сонным хранителям, которые вышли из здания купальни.

Они бросились наутек, однако туман оказался слишком густым. Малта накинула на малыша полу плаща. Они с Рэйном повернулись и бросились вверх по ступеням какого-то крыльца. Серебро шипело, опускаясь на брусчатку. Малта оглянулась. Несколько мгновений крошечные серебряные шарики словно подпрыгивали и плясали на мостовой, а потом метнулись в зазоры между камнями… и пропали.

– Посмотри на нее! – ахнул Рэйн.

Малта посмотрела на драконицу и оцепенела.

Тинталья была окутана движущимся Серебром. Оно скользило по ее шкуре, будто лаская. Странное вещество вскипало в ранах Тинтальи, пузырилось и шипело. В воздухе витал странный незнакомый аромат, и Малта опять вскрикнула. Плоть драконицы поглощала Серебро, оно ложилось на ее кожу, исчезая, как тушь, которую впитывает ткань. И как тушь, цвет Серебра задерживался на ней серебряной дымкой поверх синей чешуи, напоминая туман на окне. Малта затаила дыхание.

Она впилась взглядом в глубокий порез у Тинтальи на плече. Его края уже не гноились. Слизь и кусочки омертвевшей плоти поднимались на поверхность и стекали по драконьей шкуре. А за ними разрез закрывался: заполнялся здоровыми мышцами и зарастал бледными и мелкими чешуйками.

Тинталья утробно заворчала – возможно, выражая ощущение дискомфорта. Теперь Малта яснее чувствовала свою драконицу, разделяя с ней тревогу из-за непривычных ощущений и боли от столь стремительного восстановления изуродованного тела. Дыхание ее стало учащенным, а спустя минуту королева начала задыхаться, будто от поспешного полета. Биение сердца, разгоняющего кровь по ее исцеляющемуся туловищу, превратилось в слышимый всеми громкий стук. Ее глаза широко распахнулись, ничего не видя, и она открыла пасть, жадно заглатывая воздух.

– Серебро ее убивает! – дал волю их общему страху Рэйн.

«Нет! – Мысль Меркора была успокаивающей. – Думаем, она достаточно сильна, чтобы вынести этот процесс. А если нет – так мы ничего не испортили».

Обрызгавшие ее Серебром драконы замерли на почтительном расстоянии и наблюдали. Малта ненадолго сосредоточилась на них. Они лучились жизненной энергией. Чары их красоты давались им без всяких усилий. Они великолепны! Нельзя было сомневаться в разумности того, что они делают с Тинтальей. Они же мудрые драконы! Она должна им всецело доверять!

«Голодна».

Мысль оказалась настолько сильной, что заставила отшатнуться всех хранителей. Тинталья на мгновение смежила веки. Когда она снова открыла глаза, то окинула окружающих пристальным разумным взглядом.

– Мне нужно поохотиться, – объявила она.

Она неуклюже поднялась на лапы и замотала головой. Похоже, сперва ей было необходимо вспомнить, как надо двигаться, и только после этого попробывать взлететь. Она по-прежнему была страшно исхудавшей, но ее чешуя лучилась светом. Тинталья распахнула крылья, хорошенько их расправила и медленно сложила. Внезапно на брусчатку упал небольшой металлический предмет. Она посмотрела на выпавший из ее раны наконечник стрелы – и оттолкнула его лапой.

– Они еще заплатят! – пообещала она и добавила: – Лечу на охоту.

Тинталья, синяя королева, чуть присела – и рванулась в воздух. Поднятый ее крыльями ветер едва не сбил Малту с ног.

– Она летит! – громко воскликнула она и прищурилась. Гордость наполняла ее сердце. – Самая прекрасная из всех королев летит!