Книга Одна на две жизни - Галина Львовна Романова

Несколько человек, размахивая факелами, бежали наперерез. Их было много. Слишком много. Десять? Двадцать? Некогда считать! Рванув напрямик, машина тряслась и подскакивала на неровной дороге, забуксовала и опасно покачнулась, когда переднее колесо наткнулось на что-то. Алфизик закричал, слишком живо представив себе, как летит кувырком в грязь, теряя вожжи и контроль над ситуацией. Но машина выровнялась — не без помощи мерина.

— Вперед! Вперед!

Вот и аллея. Теперь прямиком до ворот. Если они открыты…

— Назад! — Знакомый голос, срывающийся на рев. — Мар, назад! Стой, Мар!

Машина внезапно вильнула колесами из стороны в сторону, пошла как-то боком. Мерин, не привыкший к тому, что груз движется самостоятельно, взвизгнул и поддал задом.

— Стоять! Мар, да остановись ты, брат!

Ариэл либо не знал, либо напрочь забыл кодовое слово, и мастер Молос почувствовал мстительную радость. Он все-таки победит! У него все-таки все…

Выстрел.

Второй… третий… Отчаянный визг раненого мерина. Сделав еще скачок, конь внезапно рухнул на колени. Громко, на весь университет, треснула одна оглобля. Машина по инерции врезалась в упавшего коня, забуксовала. Задняя нога забившегося в судорогах мерина попала ей под колесо, и она, покачнувшись, внезапно опрокинулась на бок. Мастер Молос вывалился наружу и на несколько секунд отключился.

А когда снова пришел в себя, кругом были люди. Два констебля поднимали его за локти. Еще двое стояли рядом. Остальные облепили машину. На глазах у все еще оглушенного падением и крушением всех надежд алфизика человек, которого он с некоторых пор терпеть не мог, вскарабкался на передок и, зарычав от боли и напряжения, отодрал переднюю панель, вынимая фигурку ушебти.

Ариэл освободился только через два часа. Ему предоставили служебную карету — такие в следственном управлении использовали, когда ехали кого-либо арестовывать, — и Ариэл не преминул воспользоваться ею. В конце концов, сегодня он славно потрудился на благо государства и имел право попользоваться жизненными благами. Тем более если возвращение на службу в Тайную канцелярию стало реальностью, ему время от времени придется разъезжать в таких каретах по делам. Пора привыкать. Кроме того, правая рука болела просто невыносимо. Швы, наложенные сегодня днем, разошлись, и, хотя ему перетянули рану жгутом, чтобы остановить кровь, он страстно мечтал о глотке чего-нибудь болеутоляющего.

Карета остановилась возле дома номер шестнадцать по Капустной улице. Выбравшись наружу, Ариэл запрокинул голову и ахнул. На втором этаже три окна гостиной были ярко освещены. Агния не спала, хотя было почти два часа ночи. Ее силуэт темным пятном виднелся в окне.

Боль внезапно схлынула, задавленная волной облегчения и глупого счастья. Чувствуя, что на губы сама собой наползает улыбка, Ариэл помахал рукой — и женский силуэт в окне ответил ему таким же приветственным жестом.

А еще через минуту он, прыгая через две ступеньки, взлетел на второй этаж и обнял свою женщину.

ГЛАВА 14

— Агни, собирайся!

Торжественный тон Ариэла немного сбил с толку. Последние два или три дня он то и дело исчезал из дома, убегая на целый день и отказываясь даже обсуждать с женщиной свои дела. От него нельзя было ничего добиться, кроме намеков, что у арестованного мэтра Молоса нашли кое-что интересное и важное. И вот он решил посвятить ее в свои дела?

— Куда?

— В полицию. Так надо. И не бойся — я с тобой!

— Ничего я не боюсь, — покачала головой она. — А зачем?

Вот сейчас он скажет: «Забери свое заявление!» И что ответишь? Что согласна? После того, что Ариэл для нее сделал, и после того, что между ними было, глупо продолжать сердиться на этого человека. Но и безоговорочно верить ему не получалось. Как же так? Если он действительно убийца Марека, как ей жить с этим? Она же обнимала и целовала того, кому должна желать если не смерти, то сурового наказания!

— Я хочу показать тебе кое-кого. Собирайся.

Внутренний двор следственного управления был все таким же — погруженный в вечный сумрак колодец каменных стен, заполненный народом. Люди, сатиры, несколько рогачей, лепрехуны, даже ликантроп — все спешили по своим делам, не обращая внимания друг на друга и не замечая посетителей, пока те не решались самостоятельно обратить на себя внимание.

Гордо держа руку на перевязи — Агния шла рядом, опираясь на его правый локоть — Ариэл прошествовал в холл, и почти сразу им навстречу попался знакомый рогач. Он выглядел довольным.

— Вы точны, — промолвил следователь гулким басом. — Добрый день, госпожа Боуди.

Агния кивнула.

— Зачем нас пригласили?

— Простая формальность, госпожа. — Холодный Туман предложил ей опереться другой рукой на его собственный локоть. Он был выше ростом, чем Ариэл, и держаться было неудобно. — Вы должны опознать одного…

— Двух, — тихо подсказал Ариэл.

— Да, двух человеков, — поправился следователь. — Процедура не совсем приятная, но нам всего лишь надо подтвердить или опровергнуть их личности. Вы знаете, так или иначе, обоих. Ваши показания будут занесены в протокол, после чего вас отпустят с миром.

— Я буду рядом, — негромко пообещал Ариэл, накрывая второй рукой ее ладонь.

Они прошли по узкому старому коридору, где стены нуждались в покраске, а доски пола поскрипывали и слегка прогибались, так угрожающе потрескивая под копытами тяжелого рогача, что Агния начала нервничать: вдруг полы не выдержат и проломятся? Справа шел ряд одинаковых дверей, слева было несколько окон с решетками. Коридор сделал поворот, и, вырвавшись вперед, следователь толкнул одну из дверей:

— Прошу сюда.

Просторная комната была почти пуста. В одном углу стоял письменный стол, где устроился секретарь, рядом — два стула. Третий стул находился у противоположной стены, подле боковой двери, установленный за невысокой оградой. Секретарь что-то торопливо дописывал и, привстав, подал Агнии перо:

— Прошу прочесть и подписать.

Она пробежала глазами сухой канцелярский текст, повествующий об ответственности за оговор невинного человека:

— Я должна… опознать преступника?

— Вы просто должны будете внимательно на него посмотреть и сказать, видели ли вы его раньше и при каких обстоятельствах. Это формальность, но она нам крайне важна.

— А если я не буду в этом так уверена? Ну мало ли…

— Так и скажете, что вы его не знаете.

— Хорошо. — Агния поставила подпись. Ариэл неловко, вкривь и вкось, нацарапал рядом свою фамилию левой рукой. — Я готова!

— Тогда присядьте… Давайте этого! — гаркнул следователь.

Его зычный раскатистый бас, казалось, был слышен даже на улице. Агнии показалось, что задребезжали стекла.