Книга Нексус. Краткая история информационных сетей от каменного века до искусственного интеллекта - Юваль Ной Харари

христиане отнеслись к тому, что их свадебную церемонию будет вести робот? На традиционных еврейских или христианских свадьбах задачи раввина или священника можно легко автоматизировать. Единственное, что нужно сделать роботу, - это повторить заранее определенный и неизменный набор текстов и жестов, распечатать сертификат и обновить центральную базу данных. Технически роботу гораздо проще провести свадебную церемонию, чем управлять автомобилем. Тем не менее многие полагают, что водители-люди должны беспокоиться о своей работе, в то время как работа священников-людей безопасна, потому что верующие хотят от священников отношений с другим сознательным существом, а не просто механического повторения определенных слов и движений. Утверждается, что только сущность, способная чувствовать боль и любовь, может соединить нас с божественным.

Однако даже те профессии, которые являются уделом сознательных существ, например священники, в конечном итоге могут перейти к компьютерам, поскольку, как отмечалось в главе 6, компьютеры однажды могут обрести способность чувствовать боль и любовь. Даже если они не смогут этого сделать, люди, тем не менее, будут относиться к ним так, как будто они могут это делать. Ведь связь между сознанием и отношениями идет в обе стороны. Когда мы ищем отношения, мы хотим установить связь с сознательным существом, но если мы уже установили отношения с каким-то существом, мы склонны считать, что оно должно быть сознательным. Так, если ученые, законодатели и мясная промышленность часто требуют невозможных стандартов доказательств, чтобы признать, что коровы и свиньи обладают сознанием, то владельцы домашних животных считают само собой разумеющимся, что их собака или кошка - это сознательное существо, способное испытывать боль, любовь и множество других чувств. На самом деле у нас нет способа проверить, кто именно - человек, животное или компьютер - обладает сознанием. Мы считаем существ сознательными не потому, что у нас есть доказательства этого, а потому, что у нас складываются с ними близкие отношения и мы привязываемся к ним.

Возможно, чат-боты и другие инструменты искусственного интеллекта и не обладают собственными чувствами, но сейчас их обучают вызывать чувства у людей и вступать с ними в интимные отношения. Это вполне может побудить общество начать рассматривать хотя бы некоторые компьютеры как сознательные существа, предоставляя им те же права, что и людям. Юридический путь для этого уже проработан. В таких странах, как Соединенные Штаты, коммерческие корпорации признаны "юридическими лицами", обладающими правами и свободами. ИИ может быть включен в состав корпорации и таким образом признан аналогичным образом. Это означает, что даже те виды работ и задач, которые зависят от формирования взаимных отношений с другим человеком, потенциально могут быть автоматизированы.

Ясно одно: будущее занятости будет очень нестабильным. Нашей большой проблемой будет не абсолютная нехватка рабочих мест, а скорее переобучение и адаптация к постоянно меняющемуся рынку труда. Вероятно, возникнут финансовые трудности - кто будет поддерживать людей, потерявших старую работу, пока они находятся в переходном периоде, осваивая новый набор навыков? Наверняка возникнут и психологические трудности, ведь смена работы и переобучение - это стресс. И даже если у вас есть финансовая и психологическая возможность справиться с переходом, это не будет долгосрочным решением. В ближайшие десятилетия старые рабочие места будут исчезать, появятся новые, но и новые рабочие места будут быстро меняться и исчезать. Поэтому людям придется переобучаться и заново создавать себя не один, а много раз, иначе они станут неактуальными. Если три года высокой безработицы могли привести Гитлера к власти, то что могут сделать с демократией бесконечные потрясения на рынке труда?

 

КОНСЕРВАТИВНОЕ САМОУБИЙСТВО

У нас уже есть частичный ответ на этот вопрос. Демократическая политика в 2010-х - начале 2020-х годов претерпела радикальную трансформацию, которая проявляется в том, что можно назвать саморазрушением консервативных партий. На протяжении многих поколений демократическая политика представляла собой диалог между консервативными партиями с одной стороны и прогрессивными партиями с другой. Глядя на сложную систему человеческого общества, прогрессисты восклицали: "Это такой беспорядок, но мы знаем, как его исправить. Давайте попробуем". Консерваторы возражали: "Это беспорядок, но он все еще функционирует. Оставьте все как есть. Если вы попытаетесь все исправить, то сделаете только хуже".

Прогрессисты склонны преуменьшать значение традиций и существующих институтов и считать, что они знают, как создать лучшие социальные структуры с нуля. Консерваторы, как правило, более осторожны. Их главная мысль, наиболее известная в трудах Эдмунда Берка, заключается в том, что социальная реальность гораздо сложнее, чем представляется поборникам прогресса, и что люди не очень хорошо разбираются в мире и предсказывают будущее. Поэтому лучше всего оставить все как есть, даже если это кажется несправедливым, а если какие-то изменения неизбежны, то они должны быть ограниченными и постепенными. Общество функционирует благодаря запутанной паутине правил, институтов и обычаев, которые накапливались путем проб и ошибок в течение долгого времени. Никто не понимает, как все это связано между собой. Древняя традиция может казаться нелепой и неуместной, но ее отмена может привести к непредвиденным проблемам. Напротив, революция может казаться назревшей и справедливой, но она может привести к гораздо большим преступлениям, чем все, что совершил старый режим. Посмотрите, что произошло, когда большевики попытались исправить многочисленные ошибки царской России и создать идеальное общество с нуля.

Поэтому быть консерватором - это скорее темп, чем политика. Консерваторы не являются приверженцами какой-либо конкретной религии или идеологии; они стремятся сохранить то, что уже есть и более или менее разумно работает. Консервативные поляки - католики, консервативные шведы - протестанты, консервативные индонезийцы - мусульмане, а консервативные тайцы - буддисты. В царской России быть консерватором означало поддерживать царя. В СССР 1980-х годов быть консерватором означало поддерживать коммунистические традиции и противостоять гласности, перестройке и демократизации. В США 1980-х годов быть консерватором означало поддерживать американские демократические традиции и выступать против коммунизма и тоталитаризма.

Однако в 2010-х и начале 2020-х годов консервативные партии во многих демократических странах были захвачены такими неконсервативными лидерами, как Дональд Трамп, и превратились в радикальные революционные партии. Вместо того чтобы делать все возможное для сохранения существующих институтов и традиций, новый бренд консервативных партий, таких как Республиканская партия США, относится к ним с большим подозрением. Например, они отвергают традиционное уважение к ученым, государственным служащим и другим представителям элиты и относятся к ним с презрением. Они также нападают на фундаментальные демократические институты и традиции, такие как выборы, отказываясь признавать поражение и милостиво передавать власть. Вместо бёркианской программы консервации, программа Трампа больше говорит о разрушении существующих институтов и революции в обществе. Основополагающим моментом бёркианского консерватизма стал штурм Бастилии, который Бёрк