Книга Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы - Фредерик Лейн

Исследователи и их рассказы

Отношения между Венецией и португальскими принцами поддерживались с помощью визитов, которые наносили в Лиссабон галеры, ходившие во Фландрию. В 1454 году, когда венецианская флотилия ждала попутного ветра вблизи мыса Сан-Висенте, туда прибыли посланники принца Энрике – для торговли и с визитом. Альвизе да Мосто, молодому венецианскому купцу, находившемуся на борту одной из галер, так понравились рассказы гостей о неизведанных землях и возможности сказочно обогатиться, что он обменял свои товары на другие, пригодные для дальнего путешествия, и весной следующего года отплыл на юг вдоль африканского побережья. Ему понравилась торговля на реке Сенегал, и он вернулся с прибылью; местные вожди обменивали коня на рабов – от 9 до 14 человек, – а в Португалии за рабов-негров платили очень хорошо. На следующий год да Мосто вернулся в Африку. На сей раз он дошел до Гамбии. По пути на юг шторм отнес его корабль в сторону; так он открыл некоторые из островов на архипелаге Зеленого Мыса. Но Альвизе больше известен не как исследователь и первооткрыватель, а как рассказчик о новых землях. Неизвестно, в самом ли деле он первый увидел острова Зеленого Мыса, так как нет записей о том, что он пытался обосноваться на них или получить ленные владения. Это проделал несколько лет спустя один генуэзец, хотя Альвизе да Мосто 10 лет прожил в Португалии и описал не только свои путешествия, но и путешествия португальцев. Потом он вернулся в Венецию, сражался в войнах против турок, служил сенатором, флотоводцем и комендантом различных крепостей. Тем временем живой отчет о его участии в океанских открытиях португальцев стяжал ему славу мореплавателя. Более того, больше всего он достоин похвалы за то, что первым дал общее описание Экваториальной Африки, с помощью которого удалось нанести на карты ее очертания.

Гораздо больше заокеанских открытий сделали люди, имевшие не такие прочные, как да Мосто, связи с Венецией, – Джованни и Себастьяно Кабото, известные также как Джон и Себастьян Кабот. Кабото – генуэзская фамилия; Джованни Кабото получил венецианское гражданство около 1472 года, прожив в Венеции 15 лет. Он женился на венецианке, и его сын Себастьян родился в Венеции, однако сам он часто уезжал из города по разным делам. Будучи купцом, он посетил священные для мусульман места, даже Мекку, по его словам. Он не понаслышке знал о торговле восточными специями. В 1493 году он находился в Валенсии и участвовал в укреплении гавани, когда Христофор Колумб, только что вернувшийся из своего путешествия, проезжал через Валенсию, чтобы торжественно доложить испанскому правительству, что он нашел лучший и кратчайший путь в Индию. Кабот, который читал книгу Марко Поло, а в Леванте много беседовал с индийскими купцами, не верил, что туземцы и подарки, которые привез Колумб, в самом деле были из богатых восточных царств. Но путешествие Колумба подогрело его воображение и усилило желание повторить то, что, по его словам, сделал Колумб, точнее, не сделал, как подозревал хорошо осведомленный Кабот, – найти западный путь в Катай.

Кабот считал, что проще всего попасть в Азию можно, если пересечь западное море в высоких широтах, а затем пройти вниз вдоль побережья Азии до Ципанго (Японии), чьи богатства описал Марко Поло, а затем следовать далее в тропические страны, богатые специями. Каботу хватило здравого смысла поделиться своими планами с королем Англии Генрихом VII, который стремился воспользоваться коммерческими возможностями. Кроме того, он заручился помощью нескольких бристольских купцов, которые уже пересекали западный океан. Моряки запада Англии давно торговали и рыбачили западнее Исландии; возможно, они уже обнаружили Большую Ньюфаундлендскую банку. Они неохотно делились сведениями, способными привлечь конкурентов в места их промыслов, но, возможно, Кабот слышал об их путешествиях и именно поэтому поехал в Бристоль. Он наверняка считал Ньюфаундленд частью Азии; таким образом подтверждалось его предположение о том, что до Азии можно добраться сравнительно быстро в высоких широтах.

Итак, Джон Кабот и его семья обосновались в Бристоле, а затем получили от Генриха VII особые права на любые земли, ранее неизвестные христианам, которые он откроет на том берегу океана. В 1497 году Кабот пересек Атлантику на небольшом судне «Мэтью», названном в честь его жены-венецианки Маттеи, с командой, состоявшей всего из 18 человек, включая двух бристольских купцов. Его путешествие продолжалось 35 дней; он высадился на Ньюфаундленде или, возможно, на острове Кейп-Бретон. Там он водрузил не только знамя Англии и знамя папы римского, но и, как он говорил другу-венецианцу, знамя святого Марка. Затем он проплыл 300 лиг вдоль побережья. Найдя более богатые и, по некоторым признакам, обитаемые земли, чем те, что он увидел на Ньюфаундленде, он решил, что доказал существование большого участка суши и подтвердил свои предположения. К такому же выводу пришли и те, кому он рассказал о своих открытиях, в том числе король Англии и бристольские купцы. Они спонсировали новую, более продолжительную экспедицию. На следующий год гавань покинули пять кораблей, они рассчитывали пройти дальше на юг, к торговым центрам Катая. Но Джон Кабот и его корабль назад не вернулись.

Достижения Джона Кабота затемнили неверные истолкования, сделанные его сыном Себастьяном, а также скрытность бристольцев, которые после его смерти отправились обследовать рыбные промыслы Ньюфаундленда. У них Джон Кабот считался признанным авторитетом в торговле специями. Кроме того, он умел составлять карты. Среди них, а также при английском дворе он считался географом и космографом. Похоже, что его таланты навигатора не пользовались таким же признанием. В тех водах его спутники-англичане обладали большим опытом; после путешествия 1497 года его мнение о широте, на которой они находились, было оспорено его спутниками. Посол герцога Миланского назвал Кабота «добродушным и весьма сведущим моряком».

Себастьян Кабот не отправлялся в путь до 1508 года, затем он решил закрепить права, дарованные его отцу. По его словам, которые вызывали сомнение у многих ученых, он отправился на северо-запад в поисках прохода в Катай, но вынужден был повернуть назад из-за льдов в том месте, которое позже назвали Гудзоновым заливом. Должно быть, Себастьян умел внушить к себе уважение; кроме того, он пользовался славой отца. Обосновавшись в Испании после того, как новый король Англии, Генрих VIII, не выказал заметного интереса к географическим открытиям, он стал главным лоцманом. За те 30 лет, что он занимал высокий пост, Себастьян обязан был проверять всех лоцманов, водивших испанские флотилии в Новый Свет. Он учил их определять широту по солнцу и звездам по методике, разработанной португальцами в конце XV века, которая только входила в обиход. О том, где Себастьян научился навигации по звездам, можно лишь гадать. Если он узнал эту науку от отца, значит, Джон Кабот значительно опережал большинство мореплавателей своего времени, в том числе Колумба.

Живя в Испании, Себастьян ничего не рассказывал о северо-западном проходе в Катай, который он, по его словам, открыл, но вынужден был отступить из-за льдов. Однако он собирался снова предложить свои услуги Англии с тем, чтобы исследовать тот маршрут. В этой связи он вспомнил о том, что он венецианец, и предложил венецианским властям воспользоваться его тайным путем в Катай к выгоде Венеции. Рассмотрев его предложение в свете политической географии, венецианцы сочли его непрактичным. Возможно, это была лишь уловка с целью получить деньги на путешествие. Более того, все же выйдя в море, он отправился во главе испанской экспедиции в устье Ла-Платы. На службе у Испании он пробыл до 1548 года, а затем, в семидесятилетнем возрасте, вернулся в Англию. Там его окружили почетом; он объявлял себя англичанином по рождению и поощрял англичан в поисках северо-восточного и северо-западного проходов в Индию.