Книга Японский ковчег - Игорь Курай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Белая хризантема
Когда он открыл калитку, в палисаднике тихо вел прощальную песню последний сверчок. Умолкли цикады, проводив жаркое лето. Давно миновала пора ирисов. Отцвели в свой сезон багровые и белые азалии, лиловые глицинии, темно-синие, будто обрызганные медным купоросом, гортензии. Осыпались пышные алые пионы. Поблекли «золотые шары» и разноцветные георгины. На куртине у бамбуковой изгороди распустились огромные хризантемы, закрепленные для прочности на проволочных каркасах или привязанные к бамбуковым колышкам.
Здесь было три пышных золотисто-желтых Тайё, четыре густо-махровых помпонных красавицы Кобуси цвета бордо с лепестками удивительно правильной формы, семь плотных шаров щетинистых Мари с лепестками, закрученными по спирали, семь изящных полумахровых кремовых Хоси с каплевидными киноварными навершиями на длинных, напоминающих иглы пинии, лепестках, и несколько перистых мелких Никко, похожих на кучку одуванчиков-переростков. Две гигантские белоснежные Одзара слегка покачивали плоскими кудрявыми венцами под легким бризом. Генералу Симомура вспомнились строки Кобаяси Исса:
Да, было что-то завораживающее в этой чистой белизне. Вот о таком цветке, наверное, писал и Басё:
Древние считали, что хризантемы обладают не только способностью вселять в человека надежду и помогать ему пережить житейские невзгоды, но и оберегают от дурного глаза, защищают от врагов, дарят жизненную силу. Советовали сажать побольше хризантем, чтобы беды и невзгоды обходили дом стороной. Но все беды не отведешь…
Симомура перевел взгляд на невысокую деревянную стойку под навесом, пристроенном к веранде слева. Там на керамических подносах стояло несколько авторских бонсаев. Вот эту композицию в виде пенька с разбросанными в причудливом беспорядке от корня к верхушке мелкими хризантемами горчичного оттенка придумала Ясуко. Ей пришлось колдовать четыре года прежде, чем цветы прижились на гнилушке и пошли в рост. Получилось «хризантемовое дерево». Жаль, в следующем сезоне, наверное, никто их уже не увидит.
Давным-давно любимая жена подвигла молодого офицера службы безопасности на выращивание карликовых растений. Это было их общее хобби. Ясуко тогда преподавала искусство бонсай в Академии садоводства. Сэйдзи однажды попробовал придти к ней в класс на занятия: подстригал вместе со всеми корешки, подтягивал проволокой веточки, подравнивал крону… Всего лишь за неполный год, конечно, не без помощи женушки, вырастил настоящий ясень высотой с рисовый колосок. Ему так понравилось, что увлекся всерьез и надолго: читал классические средневековые трактаты, изучал эстетику Дзэн-буддизма. Хобби удивительным образом дополняло его служебные интересы. Ведь разведка – то же искусство бонсай. Долгий кропотливый труд, требующий сосредоточенного анализа процесса и повседневного внимания, меняющий к лучшему наше привычное окружение.
Его персональный шедевр – бонсай, посаженный тридцать лет назад к третьей годовщине свадьбы, – стоял на подставке из криптомерии в противоположном конце веранды. Мощный ствол миниатюрной японской сосны на скале, сформированный по подобию знаменитой гравюры Хиросигэ из «Видов Эдо». В середине ствол изогнут на триста шестьдесят градусов, образуя законченный «дзэнский» круг и далее снова уходя ввысь. Когда-то создать такое дерево казалось ему невозможным, но потом увидел настоящую «сосну Хиросигэ» при храме в парке Уэно, тоже результат чьих-то многолетних трудов, – и решился. Ведь не зря поучал Ямамото Цунэтомо самураев былых времен в трактате «Сокрытое листвой»: «Всю жизнь прилежно учись. Каждый день становись более искусным, чем ты был за день до этого, а на следующий день – более искусным, чем сегодня. Совершенствование не имеет конца.». Работа удалась на славу. Хотел передать по наследству детям, но теперь уж едва ли…
Деревья все еще радовали глаз сочной зеленью, но в кронах крапчатых кленов-каэдэ там и сям уже мелькали изжелта-бурые и огненно-красные пятна. Наступала пора любования момидзи, осенним убранством лесистых гор. В этот день генерал неожиданно рано вернулся домой и еще застал на веранде лучи закатного солнца, медленно уходящего за горизонт. Все было как обычно. Ясуко на кухне готовила ужин. Рыжий кот Тора свернулся в клубок на рогожке. В воздухе веяло прохладой и покоем отрешенности.
Генерал весело бросил жене: «Тадаима![79]», снял туфли, прошел в комнату, аккуратно повесил в шкаф пиджак, положил на стул портфель. Потом открыл холодильник, достал банку пива, снова вышел на веранду и устроился в кресле-качалке. Итак, можно наконец расслабиться и отдохнуть. Хотя бы сегодня вечером. Его дело жизни успешно завершено.
Русские не только прислали официальный документ в подтверждение передачи Приморья, Сахалина и Курил, но провели на всех территориях референдум. В желании большинства населения сомневаться не приходится. Протоколы голосования, заверенные международными наблюдателями, лежат в сейфах МИДа, надежно спрятанные в одном из правительственных бункеров. Все те, кто должен был, согласно спискам, перейти в чикаро, уже на месте. Эвакуация закончена в срок без накладок. Треть населения в надежных укрытиях. Дети и внуки генерала Симомура тоже там. Остальные продолжают работать – жизненно важные производства не должны останавливаться. Пока… Теперь, что бы ни случилось, у Японии есть шанс на спасение, реальный шанс. А он, начальник Информационного агентства при кабинете министров Сэйдзи Симомура, заслужил передышку. Можно наконец оставить на время татэмаэ, должностное усердие, и хоть немного побыть в своей хоннэ, истинной сущности…
Завтра все будет ясно. Американские и русские ракеты должны перехватить астероид и нанести по нему сокрушительный удар. Но насколько сокрушительный? Этого никто не знает. Состав астероида до сих пор неизвестен. Удастся ли его расколоть? Раздробить? Отклонить с нынешней траектории? Полностью уничтожить наверняка не удастся. Ученые утверждают, что и сбить такую махину с курса нелегко. Но посмотрим.
Как сказал в пятнадцатом веке дзэнский патриарх Иккю,
Генерал отхлебнул пива. Друзья и сослуживцы предпочитают цельносолодовое «Эбису», а он со студенческих лет пьет «Кирин лагер» и теперь уж точно своих привычек не поменяет. Все-таки хорошее пиво варят в Японии. И сакэ неплохое. Да и вообще все прекрасно в родной Японии: и эти цветы, и эти клены, и горы, и реки, и моря. И эти огромные города, построенные трудом миллионов, и эти сверхскоростные поезда, и супертанкеры, и наводнившие мир автомобили, и компьютеры… И люди… Так много хороших людей – честных, порядочных, трудолюбивых… Хотя, конечно, есть и негодяи, но где их нет?
