Книга Братство обреченных - Владислав Куликов

Повисла оглушающая пауза…

— От кого? — пораженно прошептал Андрей.

— Ну не от тебя же! — В ее глазах читалось: какие глупые вопросы!

— Мало ли, может, моя любовь настолько сильная, что прожигает презерватив.

— За что тебя не люблю, так за то, что ты если уж ляпнешь, так ляпнешь.

— А за что любишь?

— За другое.

— За что именно? Покажи!

— Что, прямо здесь?

— Я же говорю, поехали ко мне.

— Тьфу.

«Однако», — вздохнул Ветров.

— Погоди минутку. — Даша удалилась в дамскую комнату. Вернулась через несколько минут. На ее лице появилось оживление.

— Две новости, — сообщила она, присаживаясь в кресло-пижаму. — Первая: я не беременна. Вторая: сегодня у нас ничего не будет. Потерпи неделю.

— А чего тогда приходила? — шутливо спросил Ветров, интимно пожимая запястье Беляночки.

— Тебя хотела увидеть! — с вызовом ответила она.

— И как, увидела?

— Да! Мне уходить?

— Да нет, посиди еще. — Андрей улыбнулся. — Очень жаль, что у тебя трудные дни.

— Обязательно об этом говорить вслух?!

Они погуляли по Москве, держась за руки. Андрей обрызгал ее водой из фонтана. А потом угостил мороженым.

— Ты схватишь воспаление легких, — шутливым тоном произнес он. — А я буду навещать тебя в больнице. Приносить апельсины. И делать непрямой массаж сердца и дыхание рот в рот. Давай, кстати, потренируемся прямо сейчас!

«Вот дурак!» — смеясь думала Даша, в ее груди теплело.

«Надо уговорить ее бросить мужа! — Душа Андрея парила в облаках. — Мы уедем в деревню. Вечером я буду возвращаться домой с топором в руках и колоть дрова. А утром — уходить на рыбалку. Ей придется научиться доить корову. Красота! У нас будет замечательная духовная жизнь! Надоел уже этот мегаполис… Одичали мы тут! Природу ничто не заменит! Мы с Дашей станем наслаждаться полями, ромашками, лесными озерами! Черт, чуть не забыл: надо в банк документы отнести для получения кредита на квартиру. Вдруг что-то выгорит? Завтра еще в издательство забегу, договор подпишу. Нужно будет попросить, чтобы срок сдачи работы отодвинули. Три месяца слишком мало. Хотя бы четыре. А заголовок «Черный Дельфин», по-моему, скучен. Требуется еще какое-то слово… Елки-палки, у меня в газете столько долгов накопилось! Завтра же сяду и закончу то интервью, которое с меня давно требуют. М-да, когда тут в деревню ехать?!»

На следующий день Андрей позвонил в ГУИН. Попенял знакомым, что не сообщили ему раньше о художественном конкурсе.

— Это не мы, это попечительский совет проводит, — ответили Андрею. — Вот телефон.

Он перезвонил, и ему все рассказали.

«Это интересно, — подумал Ветров и сел писать заметку. — За такие художества преступников никто не посадит… По-моему, блестящее начало! Или это заголовок?» В это время в его аську постучалась Беляночка.

«Трямки. Ты тут?»

Ветров вспомнил крылатую фразу: «Аська — цветок на могиле рабочего времени».

«Может, не отвечать? — подумал он. — Надо заметку закончить». Но от Беляночки пришло еще одно сообщение:

«Ты тут? Признавайся! А то я обижусь и уйду».

Андрей вдруг почувствовал, что ему будет очень грустно, если она уйдет. Даже если всего лишь из аськи.

«Я туточки. Приветики-приветики», — ответил он.

Конечно, по-хорошему, надо было заняться материалом.

«А, ладно! — Он мысленно махнул рукой. — Все равно конференция только в августе. Успею написать».

Морячок. Рад тебя видеть. Обнимаю и целую.

Беляночка. Я прыгаю до потолка от радости. Чем занимаешься?

Морячок. Я бросил все ради тебя!!!

Беляночка. Сибки. Приятно. А что ты бросил? Может, я подберу? Вдруг в хозяйстве сгодится?

Морячок. Поздно. Оно все сгорело синим пламенем!!!

Андрей не переставал удивляться, что делает с людьми Интернет. Вроде бы Беляночка давно обрела для него плоть и кровь. Но у него постоянно возникало ощущение, что в реале с ним общался немного иной человек. Ветров называл это «эффектом пользователя». Мол, персонаж, созданный в Сети, живет своей отдельной жизнью. А пользователь компьютера, стучащий по клавишам, — своей.

Вот и получалось, что на свидания в реале он ходил к Даше. Но она была лишь пользователем. А живая и озорная Беляночка, которая могла прыгать до потолка от радости и так трогательно говорить «сибки», жила только в Сети. Так же как, впрочем, и Морячок…

Беляночка. А как у тебя продвигается то дело, когда человека зря осудили?

Морячок. Ты про Куравлева? Пока никак. Ждем, когда дело придет. Но даже если его выпустят из тюрьмы, не знаю, будет ли хетт — энд. Мужик пережил стресс. Его перемолола наша правоохранительная машина. Это уже совсем другой человек.

Беляночка. Может, тот другой — тоже неплохой человек?

Морячок. Что я могу сказать? Поживем — увидим.

Беляночка. У меня деловое предложение. Я показала твою статью адвокату, он у нас в институте лекции читал. Классный специалист! Зубр! Его заинтересовало. Он готов помочь, и даже бесплатно. Как он сказал: есть дела для денег. И таких у него много. А есть — для души. Я могу вас свести, если ты не против.

Морячок. Да я готов за соломинку хвататься! Если он хочет, то почему бы и нет! Надеюсь, что на том свете нам всем это зачтется!

Беляночка. Если тот свет есть, то обязательно зачтется!

Морячок. А если нет, то получается: и вовсе бесплатно отработали.

Беляночка. Ну почему же бесплатно? Вот освободите вы его — и хорошо ведь будет на душе-то! И каждый раз, как вспомнишь, какое дело сделали, тоже хорошо будет. Значит, не совсем бесплатно.

Морячок. Это идеализм. А мы жалкие, ничтожные, корыстные люди. Нас будет душить жаба, если окажется, что того света нет и свечки мы ставили зря. И вообще лишали себя удовольствия ради каких-то десяти заповедей. Которые на поверку окажутся полной бессмыслицей, если того света нет.

Беляночка. Ты циник.

Морячок. Но ведь я и дорог тебе такой??

Беляночка. Не уверена…

«Ей что-то не понравилось, — мелькнуло у Ветрова. — Надо исправлять положение. Подключаю тяжелую артиллерию: комплименты. Это бьет безотказно!»

Морячок. Просто я хотел сказать, что люблю тебя, милая. Каждый день и час.