Книга 100 великих чудес природы - Бертиль Бертильевич Вагнер

кактусам присоединяются их пустынные сородичи – агавы и юкки, а рядом с дубами возникают березы, осины и ивы. Всю эту странную смесь северной и южной флоры оплетает к тому же дикий виноград.

Животные также сумели обжить, казалось бы, неприступное ущелье и проложить по его крутым склонам свои тропинки. На дне, где сухо и жарко, поселились обитатели пустыни: пятнистый скунс, хлыстохвостая ящерица и желтый скорпион. А на более прохладных склонах обитают скалистые бурундуки, белки и аризонские серые лисицы. Изредка можно обнаружить на песке и след «американского льва» – грациозной горной пумы.

Но Большой Каньон – это не только своеобразный зоопарк и ботанический сад. Это еще и настоящий геологический музей. На его крутых обнаженных склонах можно изучать эволюцию природы Земли от древнейших архейских времен до каменноугольного и пермского периодов. Русло реки врезано в темно-серые граниты и гнейсы архейской эры, которые перекрыты красными песчаниками, сланцами и лавами. Выше последовательно расположены горизонтальные пласты кембрийского, девонского и других периодов палеозойской эры, богатые окаменелыми остатками животных и растений тех далеких времен. Окраска этих пород преимущественно красноватая, но на этом фоне отчетливо проступают сизые, серые и зеленые полосы.

Плотные известняки образуют отвесные стены, а легче разрушающиеся сланцы формируют более пологие, покрытые осыпями склоны. Из-за многочисленных изгибов реки на склонах и дне ущелья возникают останцы самой причудливой формы – те самые «храмы», о которых говорилось в начале. Конечно, в процессе их создания участвовала не только река. Ветер, несущий острые песчинки, смена температур, корни растений – словом, самые разнообразные силы миллионы лет создавали эти шедевры природной «архитектуры».

Грандиозные масштабы каньона и причудливые «храмы» на его склонах создают удивительное, просто фантастическое зрелище, которое привлекает в Большой Каньон многочисленных туристов. К тому же облик исполинского ущелья поразительно изменчив. Можно десятки раз приходить к каньону и каждый раз видеть его иным, непохожим на прежний. Изменение наклона солнечных лучей, причудливая игра облачных теней и влияющая на цветовую тональность знойная дымка, окутывающая дальний край ущелья, снова и снова меняют облик гигантского провала и фантастических природных построек, поднимающихся со дна пропасти и вздымающихся до уровня поверхности плато. Пестроцветные полосатые стены каньона постоянно меняют оттенки окрасок в изысканной гамме, от черного и пурпурно-коричневого до бледно-розового и голубовато-серого.

А если добавить к этому, что Большой Каньон, в сущности, не один: к нему сходится множество боковых, не менее живописных, хотя и не таких грандиозных – то станет ясно, что в данном случае путешественник имеет дело с целой страной, удивительной и своеобразной. Это как бы «горный хребет наоборот», не поднятый вверх, а врезанный в толщу плато Колорадо.

И глубинные части этой необычной страны, украшенной природными храмами и обелисками, порожистыми речками и водопадами, красочными обрывами и зарослями кактусов и кустарников, так и зовут побродить по ним неделю-другую, чтобы почувствовать дикое очарование этих суровых, но прекрасных мест.

И долго потом будут вспоминаться туристу его странствия по этому «коридору» в глубины геологической истории, долго будут стоять перед глазами грандиозные стены Большого Каньона и сказочный молчаливый каменный город, возникший там, внизу, чтобы остаться в памяти, как уникальный, ни с чем на Земле не сравнимый пейзаж.

Много на нашей планете удивительных уголков, много красивых и необычных творений природы. Но только об одном из них можно сказать словами отважного майора Пауэлла: «Это – самое величественное зрелище на Земле».

ПУСТЫНЯ БЕЛЫХ ПЕСКОВ

(США)

На самом юге США, у границы с Мексикой, между горами Сакраменто и рекой Рио-Гранде расположилась самая необычная в мире пустыня.

Ее можно было бы даже назвать дважды необычной, поскольку уникальны и цвет ее и материал, из которого она создана. Именно за цвет пустыня и получила свое название – Уайт-Сэндс-Дезерт («Пустыня Белых Песков»). На страницах этой книги мы уже встречались с красной пустыней Намиб, с желтой Сахарой, с бурой Гоби и зеленой Калахари. Но впервые мы столкнемся с пустыней абсолютно белого цвета.

Нигде на Земле, кроме, наверное, снежных просторов Антарктиды, невозможно найти столь огромное пространство (700 квадратных километров), занятое барханами и грядами такого странного облика. В первый момент кажется, что они и впрямь наметены недавней пургой, тем более что белые песчинки искрятся под солнцем, словно снежные кристаллы. И только палящая жара напоминает вам, что местность, открывшаяся глазу, находится не за Южным полярным кругом, а в штате Нью-Мексико.

Как же мог образоваться этот необычный ландшафт? Дело в том, что песок пустыни-альбиноса состоит не из зерен кварца, как в других песчаных пустынях: Намибе, Большом Западном Эрге в Сахаре или австралийской пустыне Симпсон. Белый покров Уайт-Сэндс слагают кристаллики гипса, точнее, его разновидности, носящей поэтичное имя селенит. Этот мягкий белый минерал похож на мел, но гораздо легче растворяется водой, поэтому редко встречается на земной поверхности.

В местах, где залегают пласты гипса и селенита, нередко образуются пещеры, промытые в них речными и дождевыми водами. Такова, например, известная Кунгурская пещера на Урале.

Возникновением гипсовых залежей наша планета обязана морю и солнцу. Их совместными усилиями и рождены все крупнейшие месторождения сульфата кальция (а именно таков химический состав гипса). Вот и на территории нынешнего американского штата Нью-Мексико в меловом периоде (около 100 миллионов лет назад) располагалось неглубокое море. Отступая, оно оставляло береговые лагуны, превращавшиеся затем в соленые озера. Солнечные лучи выпаривали рассол, и в осадок выпадали поваренная соль и гипс (селенит). Прошло еще 40 миллионов лет, и в палеогеновом периоде на месте высохшего морского дна начались процессы горообразования. Так возникли хребты Сакраменто и Сан-Андреас, верхние части которых были сложены смятыми в складки пластами селенита.

Дожди и горные потоки постепенно растворяли сульфат кальция и уносили вниз, в соленое озеро Люцеро. В этом бессточном водоеме под жарким солнцем пустыни вода постепенно испаряется, и озеро как бы «съеживается», оставляя вдоль берегов белую корку кристаллов селенита.

А затем за дело принимается ветер. Скатывающиеся с Мексиканского нагорья воздушные потоки взламывают корку, подхватывают селенитовые песчинки и уносят к подножью хребта Сакраменто. Ветер укладывает их в пологие барханы, достигающие 18 метров в высоту, которые медленно перемещаются на северо-запад. Иногда они карабкаются друг на друга, образуя необычные «двухэтажные дюны». Пояс движущихся барханов занимает восемь километров в ширину и протянулся на сорок километров.

Из-за того, что песок находится в постоянном движении, растениям нелегко прижиться в этом крае, хотя дождей здесь выпадает не так уж мало для пустыни – почти 200 миллиметров в год. Лишь неприхотливый тополь