Книга Первый великоросс - Александр Кутыков

— Юлишь, некошный! Это что ж, о потае таком многоценном все племя ваше знало? — Капь подозрительно вглядывался в вождя и наблюдал, верят ли остальные.

— Откуда ты знаешь, что он многоценный? Так, крохи непряшных звенелок… — не сменил тона Лесоок. — И у леса зеницы есть — не хуже твоих и моих. Он все видит. Кому надь — тому и говорит-вещает.

— Про свои бы сизые бельмы молчал! — отошел от него Коробец.

— Подождем Витея — пускай он мыслит про все! — заключил беседу Капь и обратился к Лесооку: — А ты сиди тут, не рыпайся! Ждать будем решения… Я бы тебя, нерусь, волкам скормил!..

* * *

Витей со товарищи возвращались понурые. Обратная дорога казалась еще дольше. Не дело в сих местах скакать верхом — гробишь себя и лошадку в усмерть мучаешь… Тут и летом очень не разгонишься. Лес, лес, дорог нет, паутина с ветвей в глаза… Было б ловчей на лошади — мерь, верно, имела бы их давно. Такие же дикари, не говоря о степных, в более открытых местах окружены лошадьми… В Залесье же и среди красного лета иной раз на земле мочижина. Гостинцы клонятся вдоль и бугрятся поперек. Дожди выедают проезды. Нет места, не зияющего рытвиной… Пешком проще тут и быстрей. А зимой — вообще сиди безвылазно в землянках и избушках, никуда не суйся. Право дело — будешь здоровей…

На исходе ночи Витей со спутниками ввалились в дом, замерзшие, попросили пить. Ростовцы проклинали тот час, когда решили выступить в эти леса. Вот и Витей не отомстил за павших товарищей… Молчали, сожалели, потом сообщили, что двое из племени находятся здесь. Один из них — тот самый Лесоок. Витей, не дожидаясь утра, приказал позвать его. Озарили лицо пленника светом лучины.

— О, боги, где он так-то?

— Я осудил — за язык его псивый.

— А узнали чего, напреж, для нас?

— Говорил, что кто-то выкопал и утек отсюда… — Коробец глядел на тяжело дышавшего Лесоока. — Верно, лгет, некошный.

— У этого некошного жар… — потрогал за ухом лежачего Витей и, покряхтев, проговорил: — Мож, сгнетет его жар до дня — с легкой совестью и мы будем…

Потом едва слышно поговорили в темноте. Витей жался к большой печи, хотя в светелке и так стояла жара. Перекинулись соображениями, что делать наперед. Решили боле не бедокурить — за бесполезностью, и никого не трогать. Сейчас, главное, отдохнуть, не заболеть да добраться до Ростова на усталых лошадях.

Уходили ни с чем. Двойственное чувство увозили из поселения. Как в болоте, утопли здесь. Предатель Синюшка сотворил главную подлость. Были б их бабы с детьми— сейчас дело б довершилось!.. Витей считал, сколько потерял людей и коней. Надо чего-то раздать семьям убиенных, но пусто у них. Есть конь лишний, а чужие две коняхи не дойдут — нечего и мучить.

— Встретится кто в Ростове — изрублю на мелкие кусочки! — пригрозил твердо Коробец беспутному местечку.

— Через годик-другой кто-то где-то непременно объявится! — загадывал Додон.

Перевясло молчал: кобыла его при нем — окрепла, шла даже резвей других…

— Витей, сиротам надо хоть чтой-то пожаловать на первое время! Будем проезжать Плещеево — может, чего там порыщем?

— Посмотрим, Капь…

Возле Плещеева немного отвернули… Не спешиваясь, вяло посмотрели в серые лица безвинной мери. Плюнули горько и воротились на дорогу…

Чаша неудачи была выпита до самого дна.

* * *

Светояр с Юсьвой упорно пробивались вперед. Юсьву здорово лихорадило. Не мешало бы согреться, но не было кресала. Светояр залез за пазуху, нащупал лишь кусок серебра, взятый им из дому еще в Ростов. Оно сейчас было ни к чему. Даже пуд червонного золота не спас бы их в промозглом за минувший день лесу.

Юсьва в бессилии повалился с лошади. Светояр склонился к нему и увидел, что у мерянина закатываются глаза, а дыхание редкое и тихое. Начал хлопать его по щекам, тер снегом, трепал ноги его и руки. Но Юсьва так и уснул на белом снегу…

Ветер стих. Похолодало еще. Светояр присыпал тело ветками, попрощался, отвел освободившуюся лошадь подальше, убил и напился горячей крови. Залез на испуганного страшной картиной коня и отправился дальше в путь.

Стемнело. Не выходившие на охоту уже две ночи голодные волки быстро почуяли свежий запах конской крови. Потянулись со всей местности разрастающейся тучей. Одна семейка перебежала дорожку другой: самцы, самки, совсем молодые волки посверкали желтыми глазами друг на друга и в темноту. Мягкие лапы легко и бесшумно понесли серых к ночной трапезе.

Первый волк, добравшись до убиенного коня, понюхал добычу, осмотрел собиравшихся собратьев и принялся рвать будто приготовленное кем-то специально мясо.

Тело под ветками тоже было найдено сразу. Добыча лежала, как на блюдечке. Скоп волков кушал, крутился, огрызался, игрался…

Но разве это охота — прибежали и поели? Ко всему прочему, некоторые твари не наелись! А куда-то на юг уходили следочки одинокого крупного животного, и по ним струился захватывающий запашок конины и человечины.

Звери в Залесье в большинстве своем неутомимы. К ненасытным волкам это относится в полной мере. Высунув языки, роняя с острых клыков слюну, оценивая по числу ввязавшихся в погоню свою силу, серые охотники понесли сухопарые тела за измученным человеком…

Места были незнакомые, но Светояр определил направление к Холодному логу и двигался поспешая — насколько это было возможно. Выпитая кровь пополнила силы. Лошадь бежала исправно. Копыта ее проваливались в намерзавший наст, но страх темного леса гнал лучше всадника. «Взойдет солнце — осмотрюсь окрест, а сейчас надо пробираться напропалую!.. Эх, была бы одежда сухая…»

Мысли оборвал треск кустарника сзади. «О, боги лесные! Волки!.. Путь-то заладился, но — волки!.. Куда же тут деться?..»

Вокруг, освещенные мутной луной, высились гладкие стволы елей, сосен, берез… Вот кудрявое дерево!..

Светояр бросил лошадь, слыша за спиной шорох мягких, летучих лап. Белкой влетел на ветвистое дерево. Хрупкие сучья с него крошились наземь. Снизу заклацали зубки. Другие хищники поодаль повисли на обреченной кобыле.

— Не достигнете меня, тати! — позлорадствовал Светояр.

Смотрел на стаю, на звезды, вдаль — куда правился… Кольчуга позвякивала. Под ней — деревенеющая телогрея и холодеющее от неподвижности тело… Но горячо, как и прежде, большое русское сердце.

«Сейчас цепану кого-то мечишком!» — захватила идея.

Один шаг на веточку ниже. Меч над головой взведен.

Два разбойника с охотничьим волнением пялились глазенками на близкие ноги человека, которые совсем-совсем рядом. «Может, ступит еще? Бросимся — и стащим!..»

Светояр держался крепко. Свесил ногу пониже. Волки азартно прыгнули. Рывок руки — плут получил по голове и, умирая, слабо визжал. Помешали ветки — удар немного застрял, а то бы и не пикнул серый!.. Второй волк отбежал, сел наблюдать, подходить охоты больше не проявлял.