Книга Изгнанница. Клятва рыцаря - Рикарда Джордан

На следующее утро управляющий Лувра первым делом прислал в камеру Герлин придворного священника. Молодая женщина произвела на него хорошее впечатление. Она назвалась своим настоящим именем и охотно причастилась. Герлин научила Мириам правильно креститься. Авраама она представила духовнику как обращенного в христианство, помня, что «Константин» отлично знает молитвы. Что касалось исповеди, то здесь Герлин пригодилось его искусство составлять гороскопы. Во время поездки юный еврей постоянно демонстрировал ей, как с помощью намеков можно убедить собеседника в чем угодно и при этом не лгать. Герлин приглушенным голосом призналась духовнику в любовной связи с человеком, не подходящим ей по положению, которой она тем не менее наслаждалась. При этом молодая женщина вспоминала о ночи, проведенной с Соломоном, и даже расплакалась, так что пожилой и не слишком суровый священник принялся ее утешать.

— Одному Господу известно, почему на вас возложен этот крест, — сказал он, многозначно посмотрев на маленького Дитмара. — Но ведь ребенка уже окрестили, не так ли?

Герлин заверила его, что малыша приняли в христианскую общину еще в замке его отца, и удовлетворенный духовник наконец удалился — несомненно, чтобы обо всем доложить управляющему Лувра. Тот через пару часов велел привести мать и ребенка к себе.

— Значит, это отпрыск Львиного Сердца? — нахмурившись, спросил он и уставился на радостно лепечущего что-то Дитмара.

Герлин залилась краской.

— Сударь, я никогда не…

Мужчина ухмыльнулся.

— Да-да, вы в этом никогда не сознаетесь… Задним числом все становятся благопристойными. Но вы, по крайней мере, выбрали себе выгодного любовника — от Беренгарии у короля пока нет детей, не так ли?

Герлин промолчала в ответ.

Управляющий взял Дитмара за подбородок и заставил посмотреть на себя.

— Ну, вроде бы похож, — сделал он вывод. — Светлые волосы, глаза… Чувствуется кровь Плантагенетов. А вы родом из немецких земель… Король был там в заключении…

Герлин кивнула, хоть Ричард Львиное Сердце на самом деле находился в австрийской тюрьме. Злопамятный герцог Леопольд V взял его в плен на обратном пути из Святой земли, поскольку во время крестового похода английский король оскорбил его честь и достоинство. Позже в переговорах о выкупе принимали участие — небескорыстно! — как немецкий кайзер, так и французский король.

— Как бы то ни было… Похоже, ваша история правдивая. С ума сойти! — управляющий рассмеялся. — Но какая удача для нашего короля! Ваш любовник наверняка заплатит кругленькую сумму выкупа — и, чего доброго, еще и придет в ярость, если мы предложим воспитывать его сына при французском дворе…

Это был далеко не худший вариант судьбы заложника. Нередко родовитых детей воспитывали в семьях заклятых врагов их родителей, чтобы сохранить мир. При этом они, как правило, получали отменное образование и покидали двор щедро одаренными — и к тому же оставались с державшими их в плену друзьями на всю жизнь. Однако для Дитмара такое развитие событий было, по понятным причинам, невозможным. Герлин испуганно прижала мальчика к себе.

— Если бы я только знал, что мне сейчас с вами делать! — вздохнул управляющий. — Здесь, в Париже, от вас королю никакой пользы, и он наверняка захочет сам принять решение по этому вопросу. Лучше всего… да, отправлю-ка я вас в Вандом! А король решит, как с вами поступить. Возможно, ваше прибытие сразу же повлияет на ход осады… Завтра планируется отправить к королю повозки с провиантом и отряд охраны, и вы можете поехать вместе с ними. Вы ведь ездите верхом?

Герлин кивнула, однако тут же вспомнила об Аврааме и Мириам.

— А моя свита? — спросила она так высокомерно, как только могла. — Моя прислуга? Королю не понравится, если его… его подопечный будет путешествовать, как нищий!

Управляющий нахмурился.

— У вас еще и пожелания есть, маленькая принцесса! Без придворных дам и слуг вы никуда! Ну хорошо, ребенок благородных кровей, он должен путешествовать соответствующим образом. Значит, повозку для дамы и ее прислуги. Вроде мне говорили, что они евреи?

Авраам лежал в постели, так как все еще испытывал сильные боли, однако он чуть не помер со смеху, когда Герлин рассказала ему свою выдумку.

— Отпрыск Плантагенета! И все поверили этому! Низкий поклон, Герлин, я бы не смог придумать ничего лучше!

— Все равно правда когда-нибудь выплывет, — сказала напуганная Мириам.

Авраам кивнул.

— Но у нас будет отсрочка! Кто знает, что там происходит в Вандоме… Его ведь сейчас осаждают, не так ли? Тот или другой… В любом случае, там будет царить суета, а заключенным всегда легче сбежать в пути, чем из Лувра. Не падай духом, Мириам. У нас все получится!

Замок Вандом осаждал король Филипп. Впрочем, пока Ричард Плантагенет находился в плену, Франция присоединила к своей территории графство Анжу. Управляющие Плантагенетов и народ активно противились этому захвату. Короля Ричарда, а особенно королеву Алиенору любили. Отвагой Львиного Сердца гордились, равно как красотой и обаянием его матери. Ричард также никогда не притеснял своих подданных — еще находясь в Святой земле, он велел повысить жалованье тем, кто служил в пограничных отрядах, когда возникла угроза со стороны Франции. Поэтому рыцари и обитатели замков и крепостей решительно защищали их. Уже несколько месяцев король Филипп вел военные действия, и теперь, когда Ричард с войском высадился на берегах Нормандии, а навстречу ему двигался его шурин принц Санчо Наваррский со своим войском, противостояние усилилось.

На самом деле у Франции практически не было шансов удержать земли, однако король Филипп упрямо продолжал сражаться. В данный момент сражались с отрядами графа Вандомского, которого Филипп хотел выманить, взяв крепость в осаду. Однако это не давало ожидаемого результата. Город был окружен небольшими поместьями, которые также не подчинились королю и чьи хозяева знали различные способы, как тайно провезти продовольствие в город. И Филипп чрезвычайно обрадовался, узнав о существовании заложников, с помощью которых можно было бы шантажировать Ричарда Плантагенета.

Его наместник в Лувре, который, разумеется, был осведомлен о положении дел и надеялся получить выгоду благодаря благосклонности короля, постарался как можно быстрее отправить Герлин и ее свиту к королю. При этом он не жалел ни средств, ни сил на подобающее снаряжение и даже послал человека приобрести иноходца для Герлин. Изумленная, однако чрезвычайно довольная Герлин радостно поприветствовала мулицу Сирену. Кто-то, вероятно, обнаружил животное в конюшне еврейского постоялого двора и присвоил.

— Эта мулица нас никогда не покинет, — с улыбкой заметил Авраам.

Юный еврей с трудом взобрался на козлы крытой повозки. Его раны еще не зажили, однако пару дней назад Герлин выпросила мазь и травяную настойку, которые, по меньшей мере, облегчали его боль. Его веки еще были припухшими, из-за чего глаза превратились в узкие щелки, однако он все же мог видеть и хоть как-то управлять повозкой. Родовитых заключенных и их свиту не доставляли до места назначения в кандалах или в зарешеченной телеге, а полагались на их честное слово и перевозили в сопровождении нескольких вооруженных рыцарей.