Книга Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

– Да, – ответил он тихо.

В его голосе прозвучала та правдивая интонация, которой яждала, и у меня на миг стеснилось дыхание от волнения. Вот, я получила, чтохотела – теперь он никогда мне не соврет. Вспоминая наш разговор теперь в новомсвете, я поняла, что он – если не считать вопроса о причине его пребывания влагере отца, – ни разу и не соврал. Ни разу.

– Она ведь его не знает?

– Несколько свиданий для создания картины, а так – нет.Понятно было, что его убьют, когда он согласится на меня работать, хотя ястарался его защитить. Квен был очень расстроен, – сказал он небрежно,глядя на пускаемую Зубастым рябь. – То, что мистер Смейзер оказался у меняв конюшнях, говорит нам, что убийца наглеет.

Я с досадой закрыла глаза, пересматривая свои прежние мысли.Трент не убивал этих колдунов. Это кто-то другой. Мне остается либо взятьденьги и помочь Тренту решить его небольшую проблему найма работников, либо небрать денег и сделать то же самое бесплатно. Деньги я возьму.

– А вы ведь сволочь, Каламак, вы это знаете?

Увидев, что я поняла, Трент улыбнулся. Мне только и удалось,что сдержаться и не плюнуть ему в лицо. Длинные пальцы Трента свисали с перил.Солнце позолотило его загар и почти светилось на белой рубашке, но лицо егобыло в тени. Ветерок шевелил пряди волос, почти касавшиеся моих выбившихсярыжих косм.

Небрежным движением он полез в карман рубашки и протянул мнеконверт – наши спины скрыли от Гленна это движение. Чувствуя себя будтоизмазанной, я взяла деньги и сунула под куртку, за пояс. –Прекрасно! – сказал он с искренней теплотой. – Рад, что мы можемвместе работать.

– Поворот тебя побери, Каламак!

– С разумной степенью уверенности я считаю, что этомастер-вампир, – сказал он, отодвигаясь.

– Который из них? – спросила я, сама себепротивная. Зачем я это делаю?

– Не знаю, – признался он, отковыривая кусочекраствора и бросая его в воду. – Если бы знал, я бы уже принял меры.

– Не сомневаюсь, – бросила я едко. – А почемуне убрать их всех и не покончить с этим?

– Я не могу начать валить вампиров наугад, мизМорган, – ответил он, встревожив меня тем, что принял мой вопросвсерьез. – Это противозаконно, не говоря уже о том, что вызовет войнувампиров, которую Цинциннати может не пережить. И от этого пострадают моиделовые интересы.

– Что совершенно недопустимо, – хихикнула я. Трентвздохнул:

– Когда вы пытаетесь язвительностью прикрыть страх, выкажетесь очень юной.

– А когда вы вертите в руках карандаш, то кажетесьнервным, – отпарировала я.

Приятно все же спорить, зная, что твой собеседник невцепится в тебя зубами, если спор станет слишком горяч.

У Трента дернулось веко. Поджав побледневшие губы, онповернулся к лежащему перед нами большому пруду.

– Я был бы благодарен вам, если бы вы не привлекали кделу ФВБ. Дело касается только внутриземельцев, людям тут делать нечего. Инасчет ОВ я тоже не уверен, что им можно доверять.

Мне даже интересно стало, как быстро он перешел ктерминологии «мы» и «они». Не только ведь я знала детали биографии Трента; мнене нравилось, насколько это нас сближает.

– Я думаю, что это какой-то набирающий силу ковенвампиров пытается завоевать себе плацдарм, убрав меня, – сказал он. –Это было бы куда менее рискованно, чем уничтожать один из младших домов.

Это не было хвастовством – просто констатацией факта, по яскривила губы при мысли, что беру деньги у личности, которая играет впреступном мире как на шахматной доске, впервые в жизни я порадовалась, чтопапы нет в живых, и он не спросит меня: «Почему?» Мелькнула в голове фотографиянаших отцов, и я напомнила себе, что Тренту верить нельзя. Мой отец верил – ибыл убит.

Трент вздохнул устало и с сожалением.

– Тайный мир Цинциннати весьма изменчив. Все моиобычные контакты замолкли или погибли. Я теряю нить событий. – Он глянулна меня. – Кто-то старается укоротить мне руки, или не дать их удлинить.Не имея в своем распоряжении лей-линейщика, я оказываюсь в тупике.

– Бедная деточка! – сказала яиздевательски. – А почему самому не поколдовать? Или наследственностьслишком попорчена мерзкими человеческими генами, чтобы справиться с серьезноймагией?

Пальцы его вцепились в перила так, что побелели костяшки,потом отпустили.

– Я добуду себе лей-линейщика. Предпочел бы нанять, ане похищать, но если каждого колдуна, с которым я говорю, убивают, я его простоукраду.

– Ага, – протянула я едко. – Этим вроде бы иславятся эльфы.

У него выступили желваки на скулах:

– Поосторожнее.

– Я всегда осторожна, – ответила я, зная, что мояквалификация в работе с лей-линиями куда как недостаточна, чтобы он меня«украл». У меня на глазах кончики его ушей постепенно утрачивали красныйоттенок. Я прищурилась, гадая, действительно ли они слегка заостренные, или этопросто мое воображение. В этой шляпе трудно было сказать.

– Нельзя ли как-то выделить основныепредположения? – спросила я.

Двадцать тысяч долларов, чтобы пропустить через сито весьпреступный мир Цинциннати и найти, кто хочет подпортить жизнь мистеру Каламаку,убивая его возможных служащих. Ага. Простенькая задачка. – У меня многопредположений, миз Морган. Много врагов, много работников.

– И ни одного друга, – добавила я ехидно, глядя наЗубастого, который высовывал из воды змеящиеся горбы, как миниатюрноелох-несское чудовище. И вдруг я выдохнула с присвистом – подумала, что скажетАйви, когда я приду и сообщу, что работаю на Трента.

– Если я узнаю, что вы солгали, я сама вас найду,мистер Каламак. И на этот раз демон не промахнется.

Он ответил коротким презрительным смехом, и я обернулась.

– Бросьте блефовать. Весной не вы против меня посылалидемона.

Легкий ветерок был холодным, и я туже запахнула куртку.

– А как вы…

Трент рассеянно глядел в нижний пруд.

– Услышал ваш разговор с вашим бойфрендом и видел вашуреакцию на демона. Я понимал, что это должен быть кто-то другой, хотя, долженпризнать, когда я освободил демона и послал его убивать его заклинателя, апотом увидел вас всю в синяках, это меня почти убедило.

Мне не понравилось, что он слышал мой разговор с Ником. Иличто он отреагировал также, как и я, когда получила власть над Алгалиарептом. Онпереступил с ноги на ногу и очень осторожно поинтересовался:

– Ваш демонский шрам… – он замялся, оттенокмучающей его эмоции стал сильнее. – Это был несчастный случай?

Я смотрела на расходящиеся круги, оставшиеся от исчезающихгорбов Зубастого.