Книга Вечное царствование - Кэролайн Пекхам

медовую ловушку в поисках нектара, который будет равен моей гибели.

Я боролась с его силой, напоминая себе, кем он был, и не позволяя никаким другим мыслям проникать в мой разум.

Я отдернула голову, и Эрик ухмыльнулся, как сам дьявол: все притворное благородство исчезло, когда он предстал передо мной таким нечистым созданием, каким и был. Я открыла рот, чтобы выругаться на него, но он бросил на меня взгляд, который велел мне замолчать, мне потребовались все мои силы, чтобы сдержать себя в руках.

— Что ж, это начало, — сказала Валентина, и я задалась вопросом, когда она перестала давать нам уединение. — Но ты не сможешь заставить химию возникнуть силой. Мне жаль, Эрик, но она не очень хороша в этом.

Эрик не взглянул на нее, вместо этого столкнув меня со своих колен, так что я, спотыкаясь, поднялась на ноги. — С ней все будет в порядке.

— Теперь мы можем поговорить наедине? — Спросила Валентина, внезапно потеряв терпение.

Дождь начал барабанить в окно, и вдалеке раздался раскат грома, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом.

— Валентина, — предостерегающе прорычал Эрик, но я не была уверена почему.

Она вздохнула и перевела взгляд на окно. Дождь перешел в мелкую морось, и облака, казалось, посветлели. Если бы я не знала, что это безумие, я бы подумала, что Валентина виновата в изменении погоды.

Эрик выдворил меня из комнаты, и мое тело было слишком горячим, когда я попятилась, а его ненавистный поцелуй все еще обжигал мои губы.

Я была более чем рада сбежать, практически выбежав из гостиной и оказавшись на кухне. Вот только на кухню это было не очень похоже. Рядом с раковиной стояли чистящие средства и единственный огромный серебристый холодильник. Вот, пожалуй, и все.

Я могла бы догадаться, что было в холодильнике, но все равно открыла его и обнаружила сотню блестящих красных бутылок, на каждой из которых были названия Сфер. Отвращение поднялось во мне, и я испытала искушение разбить все припасы в приступе ярости, но это только вызвало бы у меня еще больше проблем с Эриком. Захлопнув дверцу холодильника, я прижалась к ней спиной и обнаружила, что соскальзываю на пол, обнимаю колени и прячу лицо в складках платья.

Это животное на самом деле поцеловало меня, овладело мной так, что я почувствовала, будто перешла черту, хотя я знала, что не было границ, которые я могла бы действительно установить.

Мой рот покалывало, как будто он был обморожен, и, возможно, так оно и было после того ледяного поцелуя монстра, чье сердце давным-давно перестало биться.

Мой желудок сжался в тугой комок, а сердце обернулось тугими тисками. Я не могла просто сидеть здесь на полу, ожидая, когда этот псих придет за мной, когда закончит разговаривать с Валентиной.

Я встала, подошла к раковине и открыла гладкий белый кран. Набрав воды в ладонь, я прополоскала рот и выплюнула ее обратно в раковину в попытке избавиться от ощущения губ Эрика на своих. Я надеялась, что это также может привести к короткому замыканию электрической энергии, циркулирующей по моим венам, потому что его очарование завладело мной, и я не хотела принимать этот факт. Потому что хуже всего в том поцелуе было то, что какая-то глупая часть меня хотела прильнуть к нему, и, хотя мне до боли хотелось верить, что это из-за магнетизма Эрика, я боялась, что ошибаюсь.

Эрик выбрал именно этот момент, чтобы войти в комнату, и я была рада, когда его глаза затуманились.

Да, Эрик, твои поцелуи — это настоящее наслаждение. Вот как сильно я их хочу.

— Мы уходим, — объявил он, поворачиваясь ко мне спиной.

Когда он скрылся из виду, я вздохнула и двинулась за ним, но дорогу мне внезапно преградила Валентина.

Она улыбнулась мне, но на этот раз в ее улыбке не было доброты, словно солнечные блики в ее глазах затянули темные тучи.

Когда я попыталась пройти мимо нее, она схватила меня за правую руку, закатывая рукав моего платья, как будто пыталась уличить меня в чем-то.

— Что ты делаешь? — Я в тревоге отстранилась от нее, когда ее холодные пальцы прошлись по внутренней стороне моего предплечья. И там, где она прикасалась, моя кожа начинала гореть.

— Ах, — выдохнула я, пытаясь вырваться из ее крепкой хватки, затем ее губы поджались, и она пожала плечами, отпуская меня.

— Проваливай, человек. — Она отступила в сторону ровно настолько, чтобы мне пришлось протиснуться мимо нее, на ходу решительно одергивая свой рукав. Она низко наклонилась, когда я проходила мимо, и прошептала мне прямо в ухо: — Если тебе нужен реальный совет насчет Эрика, я бы посоветовала тебе не доверять ни единому его слову.

Я выскользнула в коридор, мое сердце бешено колотилось от странного совета. И каким бы ни был смысл ее слов, это заставило меня усомниться в обещании, данном мне Эриком. Обсуждал ли он его с Валентиной? Может, они посмеялись надо мной, когда Эрик признался, что у него вообще не было намерения помогать моему отцу, но тогда зачем Валентине пытаться предупредить меня об этом?

У меня внутри все сжалось, когда я вышла из квартиры, обнаружив Эрика, ожидающего меня на лестничной клетке, выглядящего немного менее скучающим, чем обычно.

— Не смотри так грустно, у нас впереди еще несколько часов веселья. — Эрик направился вниз по лестнице, и я последовала за ним, хмурясь все сильнее.

— Если это твое представление о веселье, то, полагаю, у тебя не так уж много друзей.

Эрик взглянул на меня, его темп совпадал с моим, когда мы спускались по ступенькам. — О, отлично, бунтарка вернулась, — невозмутимо произнес он.

Мои мысли переключились на то, чему, как я была уверена, я стала свидетельницей в квартире Валентины.

Я молилась, чтобы Эрик не посмеялся надо мной, когда я озвучу свои мысли, затем напомнила себе, что мне все равно, что он думает обо мне. — Скажите мне, если я сошла с ума, но неужели Валентина… — Вызвала дождь? Я не могла вымолвить ни слова, зная, как безумно это прозвучит.

— Управляла погодой? — Предложил Эрик, и я повернулась к нему, не в силах поверить, что я действительно права.

— Неужели? — Я ахнула.

Он кивнул, и по его лицу расплылась прекрасная улыбка, которая так не вязалась со злом, таившимся в нем. — Я впечатлен, бунтарка. Ты сообразительнее, чем я думал.

— Как это возможно? — Спросила я.

— Я говорил тебе, что у нас есть способ не допустить, чтобы здесь светило солнце, — просто сказал