Книга Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели

– Дайте воды, – просипел Олесин голос откуда-то сверху. Оттуда же, откуда звучали гитарные рифы и ударная дробь.

– Всенесперменно, душа моя, всенесперменно!

Она еще не успела вновь разлепить глаза, а ее собеседник уже протягивал стакан с манящим розовато-волокнистым напитком, который мог быть как тягучим отваром из грибов-мухоморов, так и освежающим грейпфрутовым фрешем.

Олеся стала припоминать, как вчера после показа, сдобренного хорошей порцией виски с колой для поднятия рабочего настроения и тонуса, она согласилась на уговоры вынюхать пару дорожек в компании знаменитостей. Потом их не пускали в клуб «ЛЕБЕДЕФФЪ», несмотря на заказанный столик за пятнадцать штук баксов (выступал очередной западный диджей), но ее новая подруга Эльза вызвонила-таки своего парня, который был то ли промоутером клуба, то ли другом владельцев, то ли поставщиком им какого-то нового зелья, от которого сносит крышу почище чистейшей белой дамы, и они прошли в накуренный высоченный шатер, с кружащимися под куполом танцовщицами на трапециях и неграми в белоснежных ливреях, разносящими подносы с разноцветными таблетками и бокалами для запивки. Кто оплачивал столик, Олеся не знала, но это было неважно, потому что через минуту после того, как их оглушил диджей-сет, ее уже тянули то за один, то за другой стол, мелькали знакомые лица и незнакомые руки ощупывали, поглаживали, притягивали к себе то ее голову, то плечи.

Она танцевала под рассыпающейся сахарной пудрой с потолка музыкой. Временами пудра заканчивалась, и пока там, наверху, перемешивали новую порцию, чтобы засыпать в распылители, динамики вдруг выдавали порцию гитарных переходов, тяжелыми ртутными струями стекавших по гладким обнаженным рукам раскачивающихся в трансе клабберов. Вокруг танцевали или просто балдели переместившиеся с показа зрители и участники дефиле. Кто-то звал дальше в «Раут», кто-то предлагал позавтракать в «Лукулле», кто-то подносил стаканы, которые она, не считая, выпивала, заедая сначала ягодами из вазочек на столах, а потом беря причудливой формы пирожные из рук компании, к которой ее прибило танцевальным течением. Сначала это были эклеры с белковым кремом, а когда что-то гнилостное стало сочиться из надломленного теста, оставляя на пальцах ощущение крупинок соли, ее вырвало прямо на барную стойку, и она отрубилась.

Теперь Валерий Леонтьев стоял перед ней и протягивал стакан с живительной влагой, но сил оторвать голову от подушки не было. Певец сел на край постели, пытаясь помочь ей припасть губами к прохладному стеклу.

* * *

В Париже огромная очередь на кастинг для участия в world campaign модного дома «РиоД» обсуждала свои перспективы и сетовала на то, что уже много лет ходят слухи: чтобы стать рекламным лицом одного из самых фешенебельных брендов, надо лично быть знакомой с владельцем «РиоД» Арчером Бруно.

– Нет, спать не обязательно, – с горячностью убеждала товарок одна из манекенщиц, – достаточно просто поприсутствовать с ним на званом ужине, построить ему глазки. Он уже в возрасте, все равно ничего не может, но ему приятно внимание молоденьких моделей.

– Молоденьких? – с усмешкой передразнила ее подруга – шикарная негритянка, способная дать Наоми сто очков вперед, но почему-то не добившаяся столь значительных успехов на подиуме.

Наоми нужна только одна. Так же как и Клава Шиффер, и Кейт Мос. Клоны и дублеры не будут востребованы. Зачем на подиуме или в модном журнале вторая Девон Аоки? Уже есть одна, и она не собирается уступать пальму первенства. Чтобы выбиться из сонма осаждающих кастинги начинающих моделей, нужно привнести что-то свое, предложить пресыщенному рынку что-то особенное, необычное, способное заставить трепетать бестрепетные сердца фотографов и редакторов гламурных изданий. Или пленить сердце Арчера Бруно. Третьего не дано.

* * *

В Москве Крисси Тадевосян, самая популярная телеведущая последних лет, прославившаяся бескомпромиссными интервью с самыми известными личностями гламурной тусовки и серьезного бизнеса, получила недвусмысленные угрозы. Был ли это кто-то из героев ее последних передач или отправленный в отставку ухажер (а простых парней у Крисси не было – сплошь одни олигархи и полукриминальные авторитеты), по горячим следам выяснить не удалось, да никто и не пытался – у правоохранительных органов забот полно, некогда им отслеживать взаимоотношения сливок шоу-бизнеса, большую часть которого они иначе как швалью не именуют.

Пикантность ситуации, если в данном случае можно говорить о пикантности, придавал тот факт, что с недавних пор за звездой телеэфира неотвязно следовал высокий моложавый мужчина с заметно обгоревшим лицом и кистями рук. Он появился несколько лет назад на одной из вечеринок «Понтиума» в «Рауте» и с тех пор стал настоящим завсегдатаем светских мероприятий и тусовок. Обожженный парень, не скрывающий своих увечий, носил длинные свитера, что все же не могло защитить его от любопытных взглядов. Он присутствовал на телеэфирах, которые вела Крисси, просачивался на все приемы и презентации, где она могла появиться в качестве гостя, дежурил у ее подъезда. Кто-то разузнал, что травмы получены им еще в Афганистане, но что он делал, чем занимался на протяжении последних двадцати лет – никто выяснить не мог или не пытался. Секьюрити даже самых закрытых ночных заведений Москвы не отказывали ему во входе. Говорили, что парочку фейс-контрольщиков, попытавшихся поначалу воспрепятствовать Афганцу, нашли через некоторое время на свалках и пустырях с пробитыми головами. Никто не мог доподлинно установить, является ли он тем, кто угрожает звезде, или, наоборот, выступает в качестве ее незваного телохранителя. Непохоже было, чтобы Афганец как-то особо зорко следил за тем, что творится вокруг Крисси, чтобы в необходимый момент вмешаться. Он пил абсент, завязывал романы с моделями, подолгу смотрел на танцующих или вел разговоры с барменами. Никаких поползновений подойти и завязать разговор с телеведущей он не делал. Тусовка терялась в догадках, угрозы по Интернету и в анонимных записках, подбрасываемых то тут, то там, продолжались, милиция бездействовала, Афганец никак не проявлял своего интереса, продолжая вести гламурно-затворнический образ жизни.

* * *

В Милане публика на показах очередной модной недели стала свидетельницей безобразной сцены. Мамаша Натальи Лесовиковой, некоторое время тому назад решившая быть ее персональным менеджером, как фурия налетела на дочь за кулисами, осыпая ее бранью и награждая неизвестно за что тумаками. Скользящая по подиуму с нерусской грацией Наташа за последний год выбилась в восходящие топ-модели, и ее уже узнавали журналисты и фотографы, поэтому этот инцидент вызвал шумиху, а не знающие русского языка журналисты придали случившемуся совсем уж негативную окраску. Что послужило причиной нападения, дотошные писаки выяснить не смогли, да и не особо это их интересовало. Важен был сам факт избиения, муссировавшийся на все лады. Через неделю, правда, об этом позабыли: у прессы появилась новая мишень для обсуждения. Люба Сухова вышла в платье невесты на показе Родриго Кабальо, будучи на шестом месяце беременности. Газеты взахлеб передавали эту новость, вновь возвращаясь к теме запрета использования в моде гиперхудых девушек-манекенщиц. Наташа и ее мама забылись на время, как забываются сотни историй, имеющих к моде весьма далекое отношение, но составляющих суть модной закулисной жизни.