Книга Остров Тайна - Владимир Топилин

Пленник молчал. Он тоже понял, что попался. Отпираться было бессмысленно. Все факты и доказательства налицо. Экипировка, карты, документы, оружие, форма советского солдата находились при нем, во вьюках на боках лошади. Единственное, что могло ему продлить жизнь – активное сотрудничество с разведчиками, которые «там, потом» могут замолвить за него словечко.

Впрочем, быть красноречивым, как это бывает во многих случаях у предателей, он не собирался. Справив небольшую нужду, неторопливо помыл руки в воде, поправил на голове старую, заношенную кепку и спокойно протянул их связать Ване.

– Гордый, что ли? – хмыкнул на его молчание Костя. – Видали мы таких… «там» тебе язык развяжут.

– Знаю, – холодно ответил тот, тяжело вздохнул и вдруг спросил: – А что мы все рекой да рекой прем?

– А тебе-то что? – выказал свое презрительное отношение к нему Костя. – Тебя везут – молчи, а то пешком пойдешь за конем.

– Берегом-то… быстрее будет, да и лошадки не так упарятся, – не обращая внимания, дополнил «ходок».

– Ишь ты! Заботливый какой. Лошадки упарятся… А хозяева твои с псами нас подопрут, это ладно будет?

– Не пойдут они нашим следом.

– Это почему так?

– Знают они, что я сюда поехал. Зачем им мой след?

– Так ты что, вражина, раньше нам об этом не сказал?

– А ты меня спрашивал?

Вышли на берег. Давая лошадям отдых, разместились на небольшой полянке, уселись под деревьями. Костя и Ваня расположились рядом, с автоматами наизготовку. Пленного привязали к иве.

Между тем день разыгрался. Свежее утро прогнало хмурую ночь. Туман рассеялся под лучами восходящего солнца. Пернатая братия приветствовала мир леса всевозможными трелями. Как ни в чем не бывало, игриво журчала речка, трепетали от течения воздуха пожелтевшие листочки осинок и берез, в матовом небе комковались редкие ватные облака. Ничто не напоминало о недавней перестрелке на заимке. Да и вообще казалось, что нет страшной войны.

Костя достал карту, стал определяться, сколько они прошли, где находятся. За два часа они кое-как преодолели три километра. Чтобы выйти к Хромому перевалу, им нужно было двигаться на северо-восток десять километров, а потом свернуть на юго-восток. Коровье болото, куда ушли Назаров с товарищами, справа, до него оставалось около десяти километров. Чтобы не разминуться с группой, им следовало выходить сейчас же.

Через двадцать минут двинулись. Теперь на лошадях поехали Костя и Ваня. «Ходок» шел между ними. Через некоторое расстояние, плутая по смешанному лесу, теряя время, мужчина спросил:

– Куда идем-то?

– Не твое собачье дело. Молчать! Куда надо, туда и идем, – досадуя на плохую дорогу, зло ответил Костя.

– Я это к тому говорю, что если на Хромой перевал, так у меня тут тропка есть, – будто не заметив его настроения, продолжил он.

– Рот закрой! А то сейчас свинец проглотишь! – почти закричал на него Костя.

– Не проглочу, – усмехнулся захваченный. – Не станешь ты в меня стрелять без нужды. Потому как я вам нужен. – И опять повторил предложение: – А насчет тропки той подумай. Тут она, под горой.

Костя остановил лошадь, повернулся, замахнулся на него автоматом, но бить передумал: «Может, и верно, лучше ехать по тропке, чем продираться по непроходимым дебрям». Все же предупредил:

– Ну, смотри! Если под засаду подставишь – первого пристрелю!

– Знаю, не Сусанин, – согласно ответил тот, указывая направление.

Действительно, через некоторое расстояние они вышли на едва заметную, но чистую, без поваленных деревьев, тропку. На ней печатались недавние следы лошадиных копыт.

– Сколько раз ты по ней к нам ходил? – сурово спросил Костя и, не дождавшись ответа, укорил предателя жестокими словами: – Как у тебя хватило совести свой народ продать?! А еще сибиряк… Сволочь ты, а не сибиряк! Была бы моя воля, я бы тя прямо щас!..

Тот, низко опустив голову, молча пошел вперед.

По указанной дорожке движение заметно ускорилось. Лошади пошли быстрее. По предварительной сверке с картой Костя определил, что они идут со скоростью пять-шесть километров в час. Выигрывая время, расстояние и силы, парни пришли к мнению, что надо остановиться на дневной привал. До Хромого перевала около половины пути. Встреча с Назаровым в назначенном месте должна состояться не раньше завтрашнего утра. Это в лучшем случае, если немцы не посадят товарищей в Коровье болото. У них было достаточно времени, чтобы собраться с силами и мыслями. За последние сутки от начала операции разведчики мало ели и совсем не спали. Парни нуждались в отдыхе.

Они нашли глухое место в горе, неподалеку от тропы. Захламленный лес, крутой взлобок и возвышенность давали им преимущество. Если бы кто-то пошел по долине вдоль ручья, лошади своевременно дали знать.

Подвязав животных, сняли с их спин вьюки, соорудили небольшой навес из брезента, достали сухой паек. Пленника посадили перед собой на его спальник, развязали руки, под стволом автоматов накормили, напоили, потом снова связали и лишь после этого начали есть сами. Костер не разводили, опасаясь, что немцы заметят дым.

После обеда Костя вывалил содержимое вьюков на землю, стал перебирать вещи «ходока». В полевой сумке находились точная карта района, компас, фиктивные документы на старшего лейтенанта Советской армии Говорова Михаила Ивановича, возвращавшегося из полевого госпиталя в действующую часть после ранения, награды, а также новая, возможно, ни разу не ношенная военная форма. Вооружение – револьвер системы «наган» и кавалерийский карабин, немецкий пистолет «парабеллум» и автомат «шмайсер», около десятка гранат и достаточное количество патронов, два ножа. К обмундированию прилагались плащ-палатка, теплая одежда, спальник и запас сухпродуктов на две недели.

– Неплохо для диверсанта… – рассматривая вещи и оружие, с надменной усмешкой говорил Костя. – Куда ж вы это, Михаил Иванович, собрались, хочу спросить? К теще на блины? Или к нам в окопчики вошек кормить? Наверное, нет, Михаил Иванович: вши вас не устраивают. Вам и так неплохо. Вон, сколько у вас всякого добра! А вещички-то, наоборот, для того пригодны, чтобы нашего брата уничтожать… – и сузил глаза во зле. – Что молчишь, шкура драная? Или я неправду говорю?! Сволочь. Ну-ну, молчи. Приведем тебя, там тебе язык на ленточки растянут.

На этом допрос закончился. Привычный к суровому промыслу Сибири Костя мог сутками распутывать следы зверя, скрадывать его на водопое и у привады, а вот общаться с людьми, в сущности, не мог. За два года войны в составе разведгруппы он разоблачил и обезвредил многих предателей. За смерть товарищей, погибших рядом с ним, он был готов задушить любого собственными руками. Он бы так делал каждый раз, если бы не строгий приказ доставлять шкурников живыми и невредимыми.

В отличие от своего товарища Ваня был не таким жестоким. Спокойный, уравновешенный характер Ивана больше располагал к сочувствию даже к предателям народа, некую обиду за их слабость и обман. Другое дело фашисты: это был явный враг, не достойный больше ничего, как получить пулю. Среди русских солдат, перебежавших на сторону вермахта, Ваня пытался рассмотреть заблудшие души, обманутые сладким пряником и мнимой свободой. Сегодня перед ними земляк-сибиряк. От этого было еще обиднее.