Книга Последняя искра - Алана Русс

— Я вернусь сюда к лету, — твёрдо сказала Эда. — Уж тебя-то я не подведу. Но чтобы поехать со мной как представитель пустынных земель, тебе придётся стать подданной рогатого короля!

Я пожала плечами. У меня всё равно здесь ни родины, ни флага. Какая разница, кому присягнуть на верность? Тем более что Федерации я ни в чем не клялась. Хотя даже если бы и так, попытка изловить меня на Авэль, как собаку, по-моему, срубала накорню все обязательства и долги.

— Давай попробуем. Стану гражданином пустынных земель. Чем чёрт не шутит, правда?

Эда оценила шутку и хохотнула, сжавшись в комочек не шезлонге и подтянув к груди коленки. Надежда зажгла в ней живой огонь, но во взгляде всё ещё скользило неверие.

— А если не выгорит? Что тогда? В Тёмные земли тебе нельзя… Останешься со мной здесь?

— Не знаю… — протянула я нерешительно. — Не уверена, что король станет терпеть меня, едва Ассаро и Авар уплывут за два моря. Найдет повод выпроводить, а оставаться без охраны…

Я виновато посмотрела на Эдану, стиснувшую губы до белизны. Совесть всё же призвала к порядку, заставив почувствовать укол вины.

— Я не верю, что отец на такое способен, — прошептала Эда, но не с целью развернуть спор. Она и правда, словно растерялась. — Лео говорил, что в академии появилась девушка с таким же даром, как у него. И я слышала, как папа обсуждал это с Эдмондом… Велор не хотел говорить тебе, что элементали пришли за тобой по приказу отца. Не хотел пугать. Но я и подумать не могла, что теперь, когда мы знаем, что ты и есть та самая целительница, папа снова будет пытаться…

— Он считает, меня опасной. Думает, могу на сторону людей переметнуться, или что там ещё… — я утёрла лоб тыльной стороной ладони. — И, знаешь, я будто бы даже понимаю его опасения. Натана ведь тоже была изгнана из людских земель за магиитворение, но сумела заслужить прощение. Если бы не она, наёмникам федератов ни за что подобраться к вам не удалось бы.

— Это другое! — замотала головой Эда. — Натана иппарианка. Федерация — её дом. Возможно, там у неё были родные и близкие. У неё было куда больше мотивов выслужиться перед Правителем.

Я только плечами пожала. Успела ли амбициозная магичка обзавестись семьёй, сказать не могла.

С тяжёлым вздохом я поднялась, прошлась немного и ухватилась за прогретые солнцем, отполированные деревянные перила. Уставилась вдаль.

Дообеденное солнце уже высоко поднялось, но с этой стороны путь ему преграждала махина купальни, поэтому на террасе властвовала тень.

Эда, немного погодя, молча встала рядышком. Тоже, как и я, глядела на суетящийся внизу народ, но всячески огибала взглядом величественную стену королевского дворца, восседавшего на холме, как на троне, подобно истинному и древнейшему из существующих правителю.

— Так а если не получится убедить принца? — первой не выдержала Эдана. — Нам нужен запасной план.

— Велор обещал помочь, — негромко отозвалась я. — Надеюсь, уж он-то меня не оставит.

— Не оставит, — подтвердила Эдана и тронула меня за плечо, доверительно заглядывая в глаза. — Но если что, ты можешь положиться и на Эда.

Я тихонько засмеялась, качая головой. Честное слово, вера Эданы в своих родных меня порой удивляла не меньше, чем моя собственная вера в Велора.

— Чего смеёшься? — нахмурилась Эда. — Эдмонд тебя не обидит! Он знает, как ты важна для Велора.

— Ну, скажешь тоже.

— Это правда, — упрямилась Эдана. — Знает. Он даже смеяться над ним прекратил, когда понял, что Велор действительно тоскует по тебе.

Тоскует.

Я сглотнула, вспомнив и воронку, оставленную руной в земле, и свою боль, что не унималась не первые дни, а недели, не давая ни уснуть, ни прореветься вдоволь, ни поесть. Но я почему-то и не думала никогда, что чувствовал в те мгновения Велор. Да и чувствовал ли вообще?

Просто знала, что Дракула помнит обо мне. Знала, и всё.

— Когда я поняла, что вы не выдумка, — начала я, и Эдана вся обратилась в слух, — мне казалось, меня располовинило. Казалось, будто я — это уже и не я вовсе. Словно я и в себе и… не в себе одновременно, — я хмыкнула, беспомощно поджав губы, не в силах подобрать правильные слова. — Наверное, это и впрямь можно назвать сумасшествием, но когда по ночам я видела путаницу снов Велора или о Велоре… Не знаю, как сказать правильно, но это и не важно. Мне просто становилось легче. Эти сны были настолько реальны. Они так дополняли меня…

Я замолчала, ковыряя крохотную вздыбившуюся занозу в отполированной древесине. Наверное, выразить то, что говорит душа, под силу лишь поэтам. Магия, окутывающая строфы, касается нутра, и лишь тогда всё становится понятным. Но понятным не уму — сердцу.

— Я понимаю, — к моему удивлению, тихо отозвалась Эдана. — В первые дни после перехода я очень боялась, что Велор умрёт, — Эда судорожно вздохнула, а я медленно перевела на неё недоуменный взгляд. — Руна отняла у него много сил, но… Мы умеем быстро восстанавливаться. Ты же знаешь.

— Знаю, — кивнула, не совсем понимая, к чему Эда клонит.

— Велор был опустошён, это правда. Но Лео сказал мне как-то, что не только магически. Честно, но иногда мне и самой казалось, будто Велор так и не вернулся на Иппор целиком. Понимаешь?

— Н-нет, — помотала я головой. — Что ты имеешь в виду, Эдана?

— Не знаю… я не знаю, как это объяснить, — засуетилась она. — Но мы ведь одной крови с ним. Я просто чувствовала, что он не в порядке. Ты нужна Велору, Лиззи! Не смей думать, что он забыл тебя. Я видела… — Эда с трудом связно говорить могла и, как обычно не рассчитав силы, крепко сжала мою ладонь. — Все видели, что он сам не свой был. Всё время.

— Непрошибаемый Воин Ночи страдал по человечке, выходит, — улыбнулась я. — Ну и дела.

— Не думаю, что чувствами мы слишком уж отличаемся от вас, людишки, — фыркнула Эдана сердито, и мы, глядя друг на друга с лёгким прищуром несколько секунд, обе рассмеялись.

Эда хохотала, согнувшись над руками, сложенными по-ученически на перилах. Я же, чуть подрагивая, смеялась беззвучно.

Просто выдыхала набранный в лёгкие воздух через нос небольшими порциями, но чуть громче обычного. Получалось фырканье, похожее на звук ручного насоса. И, кажется, это смешило Эду ещё больше.

— Прости за "людишек", — приложила она ладонь ко вспотевшему лбу, наконец успокоившись.

— Ничего, тёмная, — махнула рукой я. — Сочтёмся ещё. Будет время.

Снова посмеялись, смотря вниз на кочующий от тени к тени народ. Жарко. Солнце намеревалось сегодня, очевидно, переплавить весь песок в стекло.

Расслабленно свесив кисти рук, я, впервые за долгое время абсолютно спокойная и расслабленная, лениво моргала, блуждая взглядом туда-сюда. Цветастые платки местных рогатых дам, темнокожие нимфы с передвижными лотками-тележками и панголины всех цветов и размеров, топочущие вслед за хозяевами, вписывались в пейзаж идеально.