Книга Круговорот чужих страстей - Екатерина Риз

— Правда? — Алёна призадумалась. — Паша мне не говорил.

— Думаешь, он сам туда поднимался? Хотя, — Максимыч подбородок почесал, — Пал Андреич мужик деловой, наверняка, поднимался.

— Александр Максимович, а как вы на работу сюда устроились? Вы ведь не профессиональный садовник.

— Профессиональный? А что, этому ещё где-то учат?

— Конечно. И причём, довольно долго.

Мужчина головой качнул, удивляясь.

— Траву косить и листья в кучу сгребать?

— Заниматься растениями, деревьями, ландшафтным дизайном.

Максимыч ухмыльнулся и головой качнул.

— Чего только не выдумают. А я вот приехал к Пал Андреичу, взял косу и пошёл косить. И всё устройство на работу.

Алёна улыбнулась.

— Это хорошо.

— Конечно, хорошо. А коса в сарае старая была, пришлось точить. Это потом только машинку эту привезли. А раньше… — Он очки на носу поправил. — Страшное дело было.

— С косой?

— Да нет же, с усадьбой. Пропадало всё, заросло. Люди сюда даже заходить боялись, кто знает, кто тут поселился, бандиты, может, какие. Но и когда папаша, Костров, то бишь, купил, тоже особо не обрадовались. Понаехало рабочих, всё забором огородили, лето одно стучали-колотили, а потом всё забросили. И опять сюда ходу нет.

— Паша любит этот дом.

— И дом это чувствует. Что хозяин приехал. Дома — они такие, как живые.

— Александр Максимович, а что вы знаете про родственников Костровых?

— А что я должен знать?

— Паша говорил что-то о доме в самой деревне. Второй от выезда на трассу, — повторила Алёна скороговоркой.

— А-а. Живут там, Костровы тоже. У меня же жена из Марьяново, всех, поди, знаем. Но уж родственники или нет, это пусть Пал Андреич разбирается. У него и спроси.

Алёна согласилась.

— Спрошу.

Каша была сварена, и Алёна позвала Ваню с улицы завтракать. Тот тут же прибежал на кухню, уселся за стол. Крутанулся, посмотрел на садовника.

— Дядя Максимыч, ты будешь со мной кашу есть?

— А почему не поесть? Каша — дело хорошее. Щи да каша… — Он на Алёну выразительно глянул, а та глаза закатила.

— Научусь я варить щи, научусь. Я же обещала. Садитесь за стол, Александр Максимович.

После завтрака выдалось свободное время. Альбина Петровна взялась пыль вытирать, от помощи отказалась, и Алёна вышла с Ваней на улицу. Максимыч кусты подрезал, Ваня рядом с ним бегал, потом за Роско гонялся. Тот делал вид, что убегает, но Алёна замечала, что пёс, в отсутствие хозяина, стал как-то грустнее и степеннее. Но с Ваней играл и даже лизал в нос, что приводило мальчика в восторг. Алёна сидела в плетёном кресле на крыльце, наблюдала за ними, и настраивала себя позвонить Дусе. Позвонить ей было необходимо, вчера не смогла себя заставить, боялась, что снова начнёт плакать, а вот сегодня чувствовала в себе силы. И надо было предупредить тётку о скором отъезде в Испанию. Уже предвидела её реакцию и волну беспокойства, что на неё обрушится. Но прежде чем окончательно собралась с мыслями, на крыльцо вышел охранник, который постоянно находился в доме, приблизился к ней и негромко проговорил:

— Алёна Дмитриевна.

Она голову подняла, посмотрела на него, с некоторым смятением услышав от него своё имя и отчество, так её ещё никто не называл, только при получении паспорта.

— Алёна Дмитриевна, у нас проблемы.

Это было невероятно. Следующие полчаса Алёна провела, таращась на мониторы камер наблюдения. И то, что видела, уже не казалось чёрно-белым кино. Потому что одновременно с тем, что происходило у их ворот, по телевизору, в новостях рассказывали о том, что именно в эти минуты Павел Костров находится на допросе в Следственном Комитете. И чем всё это закончится, и выйдет ли он оттуда — неизвестно. А у ворот усадьбы стояла Ирина и на всю страну лила слёзы. Рядом с ней были журналисты, адвокат, представитель органов опеки, ей задавали вопросы, а она трясла перед камерами какими-то бумагами. И это тоже показывали в новостях, в прямом эфире. Хотелось закрыть глаза, зажать уши и отрешиться от всего этого.

— Как она оказалась здесь? Почему она здесь?!

Она задавала эти вопросы в никуда, и все это понимали, поэтому молчали. Охранники хмуро смотрели в мониторы, а Альбина Петровна в гостиной капала себе в стакан успокоительные капли. Только Ваня был спокоен и играл с машиной на радиоуправлении. Она жужжала и этим отвлекала его внимание от происходящего, чему Алёна была рада.

— Я уверена, я просто уверена, что мой ребёнок здесь! На территории усадьбы! Они пытаются всех обмануть, Регина говорит, что забрала его в Москву, но я не верю! — Ирина посмотрела прямо в камеру, в её глазах были слёзы. — Я просто хочу увидеть сына. Почему и кто его прячет? Павел в Москве, он арестован, а мой ребёнок с кем? И где?! — Она подошла к закрытым воротам и забарабанила в них кулаком. — Откройте немедленно! Я хочу видеть сына!

Калитка рядом с воротами открылась, и вышел охранник, Алёна знала, что это начальник смены. Он только утром был в доме и представился по всей форме. Борис Владимирович. На него тут же посыпались вопросы, но он стоял, как скала, обвёл всех собравшихся взглядом и громовым голосом оповестил:

— На территории усадьбы никого, кроме охраны, нет. Я прошу всех разъехаться.

— Пропустите меня внутрь! — потребовала Ирина. — У меня есть доказательства того, что я мать, что я имею право видеть сына.

— Девушка, вы не слышите? Его нет здесь. Павел Андреевич со всеми домочадцами уехали вчера.

— Я вызову полицию!

— Ради Бога. На частную территорию их всё равно не пропустят. Только по постановлению суда.

— Вы можете как-то подтвердить, что в усадьбе никого нет? — спросил кто-то из журналистов.

Охранник выдвинул подбородок.

— Я не обязан этого делать. Ещё раз прошу всех разъезжаться.

Ирина попыталась проникнуть за его спину, к калитке.

— Пропустите меня внутрь, я требую!

Начальник охраны довольно ловко её оттеснил, а пока Ирина вопила о применении силы, прошёл через калитку и наглухо закрыл её за собой. Ирина снова забарабанила кулаком, журналисты всё это снимали, а она ещё ногой пару раз от души по воротам заехала.

— Я никуда отсюда не уйду, пока нас не пропустят внутрь. Вы слышите? — Это относилось к охранникам за воротами. — Не уйду! Артём, вызывай полицию! — Видимо, мужчина по имени Артём был её адвокатом, потому что именно он полез в карман за телефоном.

Алёна зажмурилась, потом из комнаты охранников вышла. Альбина Петровна сидела на диване в гостиной, в руке держала стакан с лекарством и тревожным взглядом наблюдала за Ваней. Максимыч на стуле пристроился и смотрел по телевизору «шоу у усадьбы Марьяново», правда, без звука, чтобы внимание ребёнка не привлекать. Но и не слыша того, что главная героиня говорила, морщился и вздыхал. А когда Алёна в гостиную вошла, посмотрел на неё, головой огорчённо качнул.