Книга Камень судьбы - Тимур Туров

Цепляясь за него, Глеб прогнулся и лег спиной на поперечные балки. Кокон над головой практически схлопнулся, став непроглядно-серым.

«Будем надеяться, что Скулария не видела, что меня внутри нет», – подумал Глеб и пополз, отталкиваясь ногами от приваренных наискосок уголков.

Он старался не думать, что под ним сейчас не менее тридцати метров пустоты. Гораздо более Погодина в этот момент интересовал другой вопрос – как, каким образом он будет спускаться по тросу? Получится ли это сделать вообще и получится ли это сделать быстро?

То, что спуститься вниз ему не суждено, Глеб понял, уткнувшись головой в металлический щиток, перегораживающий ферму стрелы. Трос проходил сквозь него через отверстие не более десяти сантиметров в диаметре. Можно было бы перелезть через щиток сверху, но едва Глеб просунул голову между балками, как водяной кокон, словно живой, сорвался с места и ринулся к нему, на лету вновь разворачиваясь в ловчую сеть.

Похоже, он чуял свою цель, едва та выглядывала из-под прикрытия железа.

Акунда Глеб заметил не сразу. Лихорадочно соображая, как же выбраться из ловушки, в которую он сам себя загнал, Погодин случайно скользнул взглядом по земле и едва не сорвался вниз от удивления. Он увидел, как зашевелилась гора тлеющего мусора, как огромные руки сатра разбросали обломки досок и куски кровельного железа. Выбравшись на открытое пространство, Акунд, припадая на одну ногу, побрел к крану. За ним потянулся кровавый след.

– Смарагд! – заревел он. – Бросай смарагд!

Глеб, судорожно вцепившись в балку, посмотрел на сатра. Сверху тот казался чуть ли не карликом, куколкой, которую шутник-художник раскрасил красными полосами и пятнами. Погодин не сразу понял, что это кровь.

– Смарагд! – От голоса Акунда, казалось, завибрировала вся конструкция крана.

Вывернув голову, Глеб поискал глазами Скуларию и увидел, что сатресса одолела подъем и теперь перебирается на стрелу. От него не укрылось, что в ее движениях появилась некоторая суетливость, как будто Скулария нервничала.

«Наверняка так и есть, – подумал Глеб. – Для нее заполучить изумруд означает больше, чем для политика средней руки – выиграть президентские выборы».

Ветер, утихший было, яростно засвистел в переплетах стальных конструкций крана. Скулария заскакала по балкам стрелы, на бегу, не глядя, метнула в Акунда веер огненных шариков и сразу же послала следом водяной бич.

«Она тоже устала. У нее не хватает сил на полновесные заклинания», – догадался Погодин, наблюдая, как огненные шары взрываются вокруг Акунда, расплескивая грязь, как толстый водяный жгут пытается обвить его, словно живой удав свою добычу, – и рассыпается туманом мельчайших брызг, как только сатра голыми руками раздирает его холодные объятия.

– Бросай! – Акунд уже не прокричал – провыл это слово.

Глеб в нерешительности вытащил из кармана футляр с камнем. Щелкнула застежка. Изумруд лежал в своем бархатном ложе, уютно светясь глубокой травяной зеленью.

«Дон! Дон! Дон!» – запел металл стрелы под копытцами Скуларии.

Глеб оглянулся – сатресса приближалась. Счет времени пошел на секунды.

Он перевел взгляд на камень. Что же делать? Отдать? Сбросить вниз Акунду? Навсегда отказаться от возможности стать кем-то, отказаться от могущества, славы, богатства… Или оставить – и бросить все силы на то, чтобы попытаться выкрутиться, каким-то образом стравить Скуларию и Акунда, под шумок улизнуть, а уже потом, в спокойной обстановке надежного убежища, трезво прикинуть, каким образом можно будет использовать смарагд.

«У тебя была на это масса времени, – упрекнул себя Глеб. – Чтобы использовать камень, нужно быть магом. И не просто магом, а наследником Ксенфа или чародеем, способным снять наговор на кровь, сделанный бывшим Владыкой».

«А вдруг во мне действительно есть скрытые способности? – немедленно ответил внутренний голос, второе «я», альтер эго Погодина. – Вдруг Часовщик не врал, и я маг нового, неизвестного за Пеленой типа? Ведь разговаривал же со мной изумруд! Ведь умею же я «входить в гейм»! Нет, абсолютно точно, я маг! Поэтому камень отдавать нельзя…»

«Да какой там маг! – продолжился диалог в голове Глеба. – Куда ты лезешь? С этой стрелы вместе с камнем ты скорее попадешь не в надежное убежище, а прямиком в ад. Акунд – сын Ксенфа. Смарагд принадлежит ему. Ты же сам хотел передать камень законному наследнику. Вот он, стоит внизу и ждет. Ты обязан это сделать! Обязан по всем законам, по всем правилам, и человеческим, и нелюдским».

«По каким еще правилам?»

«Тебя просил об этом старый Ксенф. Невыполнение воли умирающего – это… это…»

«Что? Грех? Ха-ха! Можно подумать, я один такой. А вокруг все – просто святые. Тот же Ксенф…»

«Акунд спас тебе жизнь. Ты обязан отблагодарить».

«Я не просил его спасать меня. Может, я бы и сам справился!»

Глеб чувствовал – борьба с самим собой заходит в тупик, аргументы и контраргументы он может генерировать до бесконечности, но это ничего не изменит.

Камень нужно отдать.

Ведь если Аскет тогда не соврал… а зачем ему врать?..

Он последний раз вгляделся в таинственную зеленую бездну, в недра изумруда, и словно наяву увидел бушующее море, обсидиановые глыбы на берегу Одинокого острова, колдуна в полированной маске и воинов Аталана, сжимающих в руках боевые весла.

– Клянусь семенем Всеотца, – долетел до Глеба сквозь свист ветра прерывающийся голос Скуларии, – я исполню любое твое желание, «коричневый»! Отдай камень – и ты станешь самым… самым…

Сатресса была совсем близко. Даже не оборачиваясь, Погодин чувствовал это. Те секунды, которые у него оставались на раздумья, закончились. Пришло время принятия решения.

– …Самым могущественным немагом в Москве! – Крик Скуларии полоснул Глеба по ушам. – Отдай!!

Двумя пальцами вытащив изумруд из футляра, Глеб посмотрел на застывшего внизу Акунда. Сатра больше не кричал. Он просто стоял и наблюдал за тем, как Скулария все ближе и ближе подбирается к Погодину. Выдержке наследника Ксенфа можно было позавидовать. На его глазах рушилось все – он же просто ждал, понимая, что повлиять на развитие событий не может, а может только просить, но это было бы унижением для гордого сатра.

Глубоко вдохнув – как перед прыжком в холодную воду, – Глеб разжал пальцы. Лучащийся зеленью камень на мгновение, казалось, завис в воздухе, точно не хотел расставаться со своим хранителем. Скулария взвизгнула. Собрав остатки сил, она черной пантерой бросилась вперед, совершила невероятный прыжок – и почти дотянулась до смарагда. Глеб видел, как рука повисшей на стреле сатрессы прошла в воздухе рядом с падающим камнем. Скулария промахнулась всего на каких-то пять сантиметров.

Изумруд медленно уменьшался в размерах, удаляясь от Глеба. В этот момент Погодину почудилось, как множество голосов прежних хозяев удивительного камня прокричали ему не то слова благодарности, не то проклятия. Но на самом ли деле он услышал этих людей и нелюдей или виной всему был шум ветра в ушах и усталость, навалившаяся вдруг, точно бетонная плита?