Книга Крах плана Шлиффена. 1914 г. - Максим Оськин

На варшавско-наревском направлении спешно формировалась новая, 10-я армия В.Е. Флуга, призванная закрыть оголившийся участок фронта, однако к 20-м числам генерал Флуг имел в своем распоряжении только 22-й армейский корпус (из четырех Финляндских стрелковых бригад) А.Ф. фон дер Бринкена и 4-ю отдельную кавалерийскую бригаду. На подходе находился 3-й Сибирский корпус Е.А. Радкевича. Кроме того, к середине сентября в 10-ю армию должны были быть переброшены уже шедшие к западной границе эшелоны с частями 2-го Кавказского (П.И. Мищенко) и 1-го Туркестанского (М.Р. Ерофеев) корпусов.

На рубеже реки Нарев, под прикрытием крепостей Гродно, Ковно и Осовец, восстанавливались части разбитой 2-й армии, которые приводились в порядок командиром 6-й пехотной дивизии Ф.И. фон Торклусом. Вскоре командование над 2-й армией, куда стали перебрасываться первые подкрепления, с 23 августа принял командир 2-го армейского корпуса С.М. Шейдеман. Но пока Северо-Западный фронт фактически включал в себя только одну боеготовую армию – 1-ю – по-прежнему стоявшую севернее линии Мазурских озер от Кенигсберга и почти до Бишофсбурга, да разрозненные корпуса севернее реки Нарев.

В любом случае выходило, что П. фон Гинденбург, получивший два корпуса (11-й армейский и Гвардейский резервный) и кавалерийскую дивизию (8-я) с Западного (Французского) фронта в качестве подкрепления, и теперь имевший 250 тыс. штыков и сабель, был свободен в выборе дальнейших действий. Разгром 2-й русской армии окончательно передал инициативу в руки германских войск. Впрочем, немцы и так имели альтернативу дальнейших действий. Согласно предвоенным договоренностям с австрийцами, свой следующий удар немцы должны были направить в тыл русской Польше на Седлец, исполняя свои обязательства перед союзником, который как раз в это время из последних сил пытался прорвать русский оборонительный фронт в Галиции и Южной Польше.

Поэтому командование русского Северо-Западного фронта поспешило, прежде всего, озаботиться прикрытием направления через Нарев, понимая, что 1-я армия П.К. Ренненкампфа, стоявшая в Восточной Пруссии на Неманском направлении, по крайней мере, довольно свежа и многочисленна. 18 августа главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта Я.Г. Жилинский, внезапно сознавший, что теперь германцы могут нанести удар на Седлец для оказания помощи австрийцам, приказал 1-й армии «удерживаться во что бы то ни стало севернее Мазурских озер…»[264]. То есть – удерживаться в Восточной Пруссии.

Остатки 2-й армии занимали позиции по Нареву, но и враг получил значительные подкрепления, поэтому следовало задержать его вплоть до развязки под Люблином, где дрались 4-я и 5-я армии Юго-Западного фронта. Так или иначе, но немцы не рискнули прорываться к Варшаве, пока под Кенигсбергом находились 150 тыс. штыков и 20 тыс. сабель 1-й русской армии П.К. Ренненкампфа. Кроме того, конечно, на выбор дальнейшего удара повлияли и требования юнкерских кругов Пруссии, требовавших очистить от «восточных варваров» германскую землю. Но именно присутствие 1-й армии, начавшей 18-го числа медленный отход выдвинутыми вперед войсками, в Восточной Пруссии, и ее молчаливое спокойствие на уже захваченной территории, вынудило Гинденбурга и Людендорфа в качестве первоочередной цели поставить себе задачу очищения немецкой земли от русских.

Сепаратные устремления немцев стали причиной того обстоятельства, что австро-венгры были разгромлены в Галицийской битве. Движение германских корпусов в направлении на Седлец, возможно, позволило бы оттянуть часть русских сил из-под Люблина, куда была брошена 9-я русская армия. Это облегчило бы отступление австро-венгерских армий из Галиции, сокращая их потери. Исследователь справедливо говорит о плане германского командования продолжать борьбу 8-й армии в Восточной Пруссии: «Эта ошибка была роковой для всего хода операций в Восточной Пруссии и Галиции в 1914 году. Русские нанесли решительное поражение Австро-Венгрии на главном галицийском театре войны, они вынесли войну на территорию своих противников в Восточную Пруссию и Галицию и в решительный период операций на западноевропейском театре войны отвлекли на себя два германских корпуса с фронта своего союзника. Германия и Австро-Венгрия выиграли сражение под Танненбергом и у Таневских лесов, но проиграли всю летнюю кампанию на восточноевропейском театре войны»[265].

Дело в том, что, согласно предвоенным расчетам германского Большого Генерального штаба, в ходе обороны Восточной Пруссии от русского вторжения, следовало сначала разгромить и отбросить за Неман 1-ю русскую армию, а затем уже проводить операцию в форме «Канн» против 2-й русской армии. Это условие было нарушено русской победой под Гумбинненом. И вышло, что после поражения 2-й русской армии, в тот момент, когда немцы были обязаны броситься на Седлец, под Кенигсбергом стояла победоносная 1-я русская армия, полная сил и средств. Таким образом, вместо единственного решения – удар на Седлец – Гинденбург и Людендорф были вынуждены учитывать еще и русскую массу на восток от себя.

Результатом выбора, поставленного перед германским военно-политическим руководством, стал приоритет полного освобождения Восточной Пруссии от русских, и тем самым австро-венгры были предоставлены своим собственным силам. Такое нарушение довоенных договоренностей, да еще проведенное в момент, когда австрийцы терпели поражение в Галиции, после войны немцы старались оправдать любыми способами. Признавая вынужденный характер решения, германские участники войны говорили, что оставлять 1-ю русскую армию в своем тылу было никак невозможно. А ведь как раз в это самое время австро-венгерский главнокомандующий Ф. Конрад фон Гётцендорф пытался переломить сражение в Галиции, предприняв маневр 4-й армией М. фон Ауффенберга в район Львова против 3-й русской армии.

Австро-венгерское командование делало все от него зависящее, чтобы удержаться в Восточной Галиции до подхода немцев. А немцы, в свою очередь, двинулись против 1-й русской армии. Последний германский генерал-квартирмейстер В. Грёнер писал, что «опасение нового наступления [русской] Неманской армии заставляло принять решение сначала очистить Восточную Пруссию от русских, прежде чем оказать помощь своему союзнику»[266].

Войска 1-й русской армии на втором этапе операции:

– стратегическая конница Г. Хана Нахичеванского: из района западнее Фридланда и Кенигсберга,

– 1-я кавалерийская дивизия В.И. Гурко: от Алленштейна,

– 3-й армейский корпус Н.А. Епанчина: с обводов внешнего фортового пояса крепости Кенигсберг,

– 4-й (Э. Хан Султан Гирей Алиев) и 2-й (С.М. Шейдеман, которого с 23-го числа сменил А.Е. Чурин, в связи с назначением генерала Шейдемана на должность командарма-2) армейские корпуса: из района севернее Алленштейна,