Книга "По своим артиллерия бьет..." Слепые Боги войны - Владимир Бешанов

Вполне логично, что почти одновременно — 13 января 1931 года — Наркомат снабжения СССР ввел всесоюзную карточную систему на основные продукты питания и непродовольственные товары. Карточки выдавались только тем, кто трудился в государственном секторе экономики, а также их иждивенцам. Остальные 80 % населения страны в условиях централизованного распределения и отсутствия рынка должны были прокормить себя сами.

Современная техника стала массово поступать в войска в 1932 году. Правда, она не могла оказать существенного влияния на рост боевых возможностей РККА вследствие своего низкого качества, отсутствия инфраструктуры для ее эксплуатации, нехватки специалистов и недостаточности проработки вопросов боевого применения. Нарком Ворошилов, выступая перед военными руководителями, призвал догнать и перегнать «врагов» в боевой подготовке: «Мы должны твердо помнить, что каждая «передовая» капиталистическая страна имеет и свою «передовую» армию, в которой сконцентрированы все последние достижения военной техники, организации и военного искусства. Воевать нам придется именно с этими передовыми армиями, а чтобы успешно противостоять, надо быть не хуже организованными и обученными, чем эти передовые армии».

Куда там!

В 1932–1933 гг., после того как окончательно «сломали хребет кулаку», по всем марксистским приметам должно было наступить изобилие. Вместо этого пришел Голод. Репрессии во время заготовительных кампаний влекли уменьшение посевных площадей и истребление скота, поголовье которого сократилось вдвое. Сотни тысяч семей не самых худших хозяев, а именно за то, что хозяева, были депортированы на поселение, их имущество разграблено и приведено в негодность. Крестьянство превратилось в беспартийное население второго сорта. И год «сплошной коллективизации», и следующий, уже без кулаков, выдались «неурожайными». Что удалось собрать, Советская власть обменяла на станки. В результате умерших от голода историки пересчитывают до сих, но счет идет на миллионы.

Чтобы поддержать родственников, многие красноармейцы отправляли на родину часть своего пайка, что способствовало новому росту «отрицательных» настроений. Но и особые отделы не дремали: в 1933 году из армии изъяли более 22 тысяч бойцов и командиров. Иван Солоневич свидетельствует, что даже из концлагеря заключенные слали в деревню хлебные сухари: «На Украине крестьяне вымирают в большей пропорции, чем в лагере, и я реально видал крестьян, собирающих всякие объедки для посылки их на Украину. Значит ли это, что крестьяне в лагере не голодали? Нет, не значит. Но за счет еще большего голодания они спасали свои семьи от голодной смерти… Есть люди, для которых лагерь намного хуже воли, для которых разница между лагерем и волей почти незаметна; есть люди — крестьяне, преимущественно южные, украинские, — для которых лагерь лучше воли. Или, если хотите, воля хуже лагеря».

Продукты с тех самых пор и до развала СССР оставались дефицитом и мерилом зажиточности граждан.

Лишь мы, работники всемирной Великой армии труда, Владеть землей имеем право, Но урожаем — никогда.

Соответственно возросли масштабы помощи, которую оказывала армия колхозам. На расширенном заседании Реввоенсовета в ноябре 1933 года командующий войсками Украинского военного округа, где крестьяне вымирали деревнями, И.Э. Якир докладывал:

«Наш Украинский военный округ имеет 1000 подшефных колхозов. И в этих колхозах наши партийные организации и отдельные бойцы провели огромную работу по осуществлению с/х мероприятий по укреплению колхозов. И мы вправе сказать, что эту работу наши бойцы выполнили отлично. Мы проделали огромную работу на селе. Наши бойцы непосредственно сталкивались с колхозной массой, помогали укреплять колхозы, причем не только не было вредного влияния на них, но, наоборот, наши бойцы и партийные организации, участвуя в классовой борьбе на селе, показали, что политическое состояние бойцов и начсостава нашего округа весьма высоко».

Правда, ввиду отсутствия стимулов к труду добиться «кулацкой» производительности и «кулацкой» урожайности не удавалось.

Помощник командующего войсками Северо-Кавказского округа В.М. Примаков в своем выступлении отмечал:

«Размеры нашего участия видны из того, что если в прошлом году войска округа на совхозных полях отработали 1300 тыс. трудодней, то в этом году они отработали 2520 тыс. трудодней, причем только на одни войсковые части, т. е. на долю 5 дивизий пехоты и 2 дивизий кавалерии, пришлось 1520 тыс. трудодней в текущем году».

А как там насчет догнать и перегнать «передовые» армии?

«Боевая подготовка СКВО в минувшем году и в этом году в середине работ была сломана, и программа была нарушена призывом всех частей округа для работ на совхозных полях. На работе новобранцев это отразилось так, что новобранцы вместо 3 месяцев работы по боевой подготовке работали только 1,5 месяца, а остальные 1,5 месяца целиком провели на «Гиганте», на Белоглинском совхозе и на других гигантских совхозах края. Так как у нас имеется полная уверенность в том, что состояние совхозов потребует в будущем году такого же нашего участия в их работе, потому что от нас потребуют спасать урожай, и снова потребуют участия большой массы пехоты в уборке урожая, — нужно это дело заранее учесть и заранее нам сказать: постройте ваш план с учетом того, что с 15 июля по 15 августа вы будете работать на совхозных полях. Это нам будет гораздо легче сделать, и нам удастся гораздо лучше провести подготовку войск, чем если мы будем всякий раз получать указания о нормальной плановой работе, а потом, когда срок подходит, эти указания ломаются, и все дивизии идут на уборку урожая».

Кстати, в будущем году планировалось овладеть «подвижными формами операции и боя стрелковых (кавалерийских) соединений в сочетании с глубоким, надежно обеспеченным маневром в тыл противника мотомеханизированных войск и авиации».

Апофеозом стало принятое в мае 1932 года решение о формировании в составе Дальневосточной армии Особого Колхозного корпуса в составе трех стрелково-колхозных и одной колхозно-кавалерийской дивизии общей численностью в 60 тысяч вооруженных колхозармейцев — «чтобы укрепить безопасность советских дальневосточных границ, освоить богатейшие целинные и залежные земли, обеспечить население Дальнего Востока и армию продовольствием, значительно сократить ввоз хлеба и мяса из Сибири на Дальний Восток, развить экономику Дальнего Востока». Основной «производственно-тактической единицей» колхозных дивизий являлся колхоз-батальон, «насаждаемый на важнейших путях и операционных направлениях». К примеру, 3-я колхозная стрелковая дивизия не только специализировалась на коневодстве и выращивании зерновых, но и прикрывала железнодорожную магистраль Хабаровск — Чита. Срок службы для колхозоармейцев установили четыре года.

Руководил этим уникальным оперативно-сельскохозяйственным объединением помощник командующего ОКДВА по снабжению М.В. Калмыков. На упомянутом заседании РВС он с гордостью озвучил итоги первого года деятельности корпуса: «Государству мы должны были в этом году дать 121 806 центнеров хлеба к 1 января. Мы к 10 ноября этот план полностью выполнили. Общий сбор зерновых культур в этом году будет у нас около 3 500 000 пудов. Таким путем, кроме хлебосдачи государству, мы полностью обеспечиваем себя семенами, полностью обеспечиваем себя продовольствием, фуражом и овощами. Таким путем в этой части мы, безусловно, задачу, поставленную народным комиссаром, выполнили». А кроме того, было построено зернохранилищ на 250 000 центнеров, овощехранилищ — на 5000 тонн, свинарников — на 5000 голов, коровников — на 4000 коров, конюшен — на 3000 лошадей, не считая землянок для личного состава.