Книга Русский Ришелье - Ирена Асе

…После того как отец с дочерью удалились из гостиной, Янсен сказал полковнику Глазенапу:

– Я, пожалуй, пойду. Завтра надо отчаливать, у меня еще дела.

Полковник тут же отсчитал ему обещанные двадцать талеров. Но деньги не радовали Янсена. Он помнил полные отчаяния глаза Герды, и это не давало капитану «Быстрой молнии» покоя. Голландец чувствовал себя доносчиком. Он попытался радоваться тому, что вскоре поплывет к семье, старался сосредоточиться на делах, но дурное настроение не проходило. Вечером шкипер напился в капитанской каюте и утром с трудом встал, ощущая похмелье.

Полковник Глазенап остался у купца Дрейлинга и ждал хозяина дома в гостиной. Когда Хенрик появился, офицер твердо сказал:

– Нам надо поговорить.

– Мне надо выпить, – мрачно ответил Дрейлинг.

Купец был сокрушен. На сей раз он налил себе не любимого любекского пива, а крепкого рижского шнапса. Разумеется, предложил спиртное и гостю, но тот отказался.

– Почему она так поступила? – растерянно спросил купец.

– Это мы наверняка скоро узнаем у Герды, – благодушно ответил офицер. – Я же хотел бы поговорить о другом.

Без всякого перехода, ровным, спокойным голосом полковник сказал:

– Отдайте Герду за меня замуж.

Хенрик Дрейлинг был ошеломлен не меньше, чем когда услышал о намерении дочери тайно покинуть Ригу. Дурное настроение как рукой сняло. Такой жених – дворянин, полковник, лифляндский помещик! Купец и мечтать не мог о подобной судьбе для Герды. Теперь он хотел дожить до того времени, когда у него появятся внуки-дворяне.

– Нам надо выпить, уважаемый зять!

– Конечно, дорогой тесть! – согласился Глазенап.

Полковник выпил несколько рюмок уже в трактире, шнапс у Дрейлинга был лишним. Офицер стал болтлив, честно рассказал хозяину дома:

– Когда я впервые увидел Герду, то захотел иметь с ней лишь амурную интрижку, привлеченный ее молодостью и красотой. Потом увидел, что у нее чистая душа, и однажды понял, каким я был дураком! Куда разумнее жениться на ней, чем соблазнить. У нее нет титула? Так ведь живешь с женой, а не с ее происхождением. Герда вернет молодость моей стареющей плоти. Родит мне здоровых детей. А моей знатности и моего поместья вполне хватит на двоих.

– За ваших детей и моих внуков! – поднял рюмку купец.

Появилась служанка Байба.

– Где обед? – весело поинтересовался у нее Хенрик.

Вместо ответа Байба с тревогой сообщила:

– Господин, с чердака доносится какой-то звук.

– О дьявол! Герда, наверное, замерзла!

Мужчины выбежали из гостиной и побежали наверх по лестнице. При этом пьяный Глазенап споткнулся, упал, покатился вниз и чуть не сломал себе шею. Более трезвый Хенрик Дрейлинг сумел добраться до чердака и отпереть его. Он увидел, что Герда сидит, сжавшись в комок, и дрожит мелкой дрожью. Отец сказал ей:

– Скорее в гостиную!

Герда с большим трудом шла по лестнице вниз, у нее тряслись руки. Когда они наконец попали в гостиную, купец сам налил для дочери большую рюмку шнапса.

Увы, это лекарство нисколько не помогло. Девушка заболела и с каждым днем ей становилось все хуже. Доктор, который лечил Герду еще тогда, когда она была ребенком, с тревогой констатировал воспаление легких. Каждый день к ней приходил полковник Глазенап. Он старался рассказывать какие-то веселые истории, которых за долгую жизнь видел немало. Отец же поведал ей, что полковник Глазенап посватался к ней и, когда она выздоровеет, будет сыграна свадьба. Рассказывал, как знатен жених, какое у него чудесное поместье неподалеку от Риги. Герда слушала равнодушно. Однажды доктор с отчаянием сказал: «Шансы на выздоровление были, но такое впечатление, что она просто не хочет жить». Только тогда Хенрик стал расспрашивать Герду, зачем она решила отправиться на корабле в Данциг. Но было уже поздно. Герда молчала или молилась. Она умерла в тот день, когда Даугава покрылась льдом.

На похоронах Герды Дрейлинг полковник Глазенап впервые в жизни рыдал. Через несколько дней он решил, что не в состоянии больше жить в Риге. Он написал рапорт с просьбой либо перевести его в другой гарнизон, либо уволить из армии. Так как генерал-губернатору было известно, что причина страданий полковника вполне уважительна, он добился того, что офицера направили командовать полком на границе с Данией.

А Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин потерял разведчика – через несколько дней после похорон Герды Хенрик Дрейлинг вечером лег спать и более не просыпался. Имущество его отошло к дальним родственникам.

Тем временем Воин Ордин-Нащокин на быстром коне скакал к границе Речи Посполитой. Он мчался с тревогой в сердце, спешил, не разбирая дороги. Молодой человек считал, что сильно опаздывает. Когда он отправился из Царевичев-Дмитриев града в Москву, вместо того чтобы сразу поехать в Данциг, то не учел того, как во всех столицах ведет себя бюрократия. Так как Воин Афанасьевич не обладал влиянием и авторитетом своего отца, ему пришлось долго ждать, когда же его примет чиновник, даже не очень высокопоставленный. Прошло много времени и перенервничавший молодой человек решился на отчаянный шаг: из Москвы, прямо от стен Кремля он помчался в Речь Посполитую, решив не заезжать в Царевичев-Дмитриев град. Молодого человека не остановило даже то, что при нем была крупная сумма казенных денег, которые следовало доставить воеводе русской Ливонии.

Глава XI. Царская милость

Дела складывались как нельзя лучше. Царевичев-Дмитриев град рос и богател, шведский генерал Горн выразил согласие начать переговоры о вечном мире, Монетный двор успешно чеканил денежные знаки. В повседневной суете Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин не тревожился из-за того, что его сын не возвращался из Москвы. Мало ли какие причины могут быть у государевых людей, чтобы не отпускать его обратно в Царевичев-Дмитриев град?! А сыну только полезно подольше побыть в столице: заведет связи, быть может, с барышней какой-нибудь познакомится.

Морозным февральским днем к Ордину-Нащокину неожиданно подошел с плохой вестью верный слуга Сильвестр. Афанасий Лаврентьевич сразу увидел, что Сильвестр даже в лице переменился.

– Воевода, беда! Прибыл шляхтич из Польши. Рассказывает страшные вещи.

Вид у Сильвестра был такой, что воевода не стал даже выяснять, откуда взялся этот неизвестный ему шляхтич, а сразу поспешил в кабинет, куда уже привели поляка. Внешний вид пришельца сразу вызывал симпатию: у молодого человека было приятное выражение лица, открытый взгляд, был он со вкусом одет.

Хоть и встревожил Сильвестр Ордина-Нащокина, но допрос неизвестного ему шляхтича воевода начал, не торопясь, не прося сразу поведать о главном. Сначала предложил рассказать, зачем тот приехал на Русь.

– Хочу служить великому государю.

– Почему уехал из Речи Посполитой?