Книга Печать смерти - Ирина Цыганок

Когда над палубой зажигали фонари, мы выходили подышать ночным воздухом, но и тут было не до отдыха. Ежевечерне Ильяланна принималась жестко экзаменовать нас обоих. В итоге через полторы недели плавания по внутреннему морю я худо-бедно мог связать пару слов по-эльфийски и даже изобразить то, что сказал, на бумаге. Также я значительно продвинулся в чтении «Неизреченных истин», тем более что фея особенно настаивала на вдумчивом изучении этого «перла эльфийской мысли».

– Это первая книга, которую открывает любой эльф, едва научившись читать, – наставительно заявила она. – И это книга, с которой он отправляется в последний путь за Край.

После такого предисловия я решил, не вдаваясь пока в эльфийскую грамматику, прочитать эрихейский перевод. Но, вероятно, я все же недостаточно стремился проникнуться духом моих будущих собратьев. Во всяком случае, эльфийская мудрость, заключенная в томике «Неизреченных истин», показалась мне редкостным бредом, лишенным не только человеческой, но вообще всякой логики. Сами судите, что можно вынести из следующего текста: «Жизнь – вечна. Смерть – неизбежна. (Ну это мне было уже знакомо!) Все живое однажды умрет, а все, что умерло, может однажды возродиться. Дорога, не имеющая конца, никуда не ведет. Следующий бесконечным путем всего лишь ходит по кругу. И все, что когда-то было начато, рано или поздно закончится. Но только там, где есть конец, возможно новое начало. И только там, где есть смерть, имеет ценность жизнь. (Странные мысли для бессмертных, не находите?) Жизнь – бесконечна. Смерть – неизбежна. Смысл жизни – познание. Дар смерти – неведение. Тот, кто отнимает у вас дар смерти, лишает жизнь ее смысла…» Или как вам вот такое: «Есть путь – и есть путь. Ступая на один из них, неизменно становишься и на другой, и, начав движение от начала к концу, ты уже сделал шаг к своему возвращению…»

И так на двухстах листах прекрасно выделанного пергамента. Короче, продравшись сквозь всю эту заумь, я узнал не так уж много нового: основной эльфийский постулат гласил, что судьба каждого предопределена с момента рождения, и никто не способен ее изменить. И, на мой взгляд, не стоило тратить столько слов, чтобы сформулировать эту незатейливую идейку. Потом не слишком последовательно автор «Истин» провозглашал, что поскольку никто из живущих не знает, что ему предначертано (в книге был длиннющий пассаж насчет того, что «слепая Яйнири сама не ведает, что выводит ее рука на страницах Бытия»), то каждый должен сам принимать решение, как ему жить и как умереть. Да, и еще там говорилось, что тот, кто предсказывает судьбу, как бы отнимает у вас свободу воли. Последнее отчасти проясняло известную эльфийскую нелюбовь ко всякого рода гадалкам и прорицателям.

На одиннадцатый день «Улыбка Илиан» зашла в порт Антеи, чтобы пополнить запасы пресной воды и провизии. Все-таки на борту, как оказалось, переправлялся целый табун карских скакунов (представляете, какие фимиамы витали в трюме!). Поскольку Антея тоже была когда-то частью Великого царства Морвейда, то здесь говорили на том же языке, что в Анхорне и в герцогстве. Благодаря этому обстоятельству Ярвианн и я в качестве его телохранителя получили от нашей дамы разрешение сойти на берег, чтобы эльф мог применить на практике полученные знания. Для чистоты эксперимента Ярви оделся в матросскую куртку и спрятал свои эльфийские уши и длинноватые по человеческим меркам волосы под морскую же шапку с опущенными полями. Меч с огромным бриллиантом на рукояти ему пришлось оставить на корабле, так что на меня ложилась двойная ответственность, тем более что фея идти в город отказалась.

Странное это оказалось место – Антея, чем-то неуловимо напоминающее Каннинг и другие приморские города и в то же время совсем другое, даже язык и тот здесь звучал как-то иначе, хотя я так и не сумел выделить особенности местного произношения. Разве что согласные здесь звучали мягче.

Местом для практики выбрали рынок – где еще найдешь столько возможностей поговорить с совершенно незнакомыми людьми? Выполняя наставления сестры, Ярвианн то и дело заговаривал с торговками, приценивался, спорил. Причем все это с неподдельным пылом. А поскольку выглядел он юнец юнцом, лоточники, с которыми он вступал в долгие препирательства, частенько посылали его за Край, а некоторые так и еще дальше. Поначалу эти перепалки держали меня в постоянном напряжении. Я еще помнил свой визит к кирнейскому лавочнику и его слова о вспыльчивости эльфов. Но Ярви словно подменили, я вообще еще во время совместных уроков заметил, что отсутствие сестры сказывается на нем положительно. Он утратил всю свою серьезность, от души дурачился, подначивая почтенных антеек, расхваливающих товар, заигрывая с молоденькими и подолгу торгуясь с купцами-мужчинами. Потом мы заглянули в местную харчевню и с приятностью пропустили по кружечке местного пива – темного, с пряно-солодовым привкусом.

А потом я всего на пару минут отлучился в нужный чулан, а когда вернулся, от недавней веселости Ярвианна не осталось и следа. Тонкие губы сжаты, пальцы впились в столешницу и разве что борозды в ней не проложили.

– Что случилось? – Бродивший в голове легкий хмель тут же выветрился. Ярвианн не ответил. Его зрачки были уставлены в одну точку, и лежала она явно где-то за пределами харчевни. – Что случилось? – Я рискнул тронуть его за плечо. Эльф вздрогнул, перевел на меня взгляд. – Что случилось? – в третий раз внятно выговорил я.

– Она отнято мне жизнь, – замогильным голосом сообщил эльф, забывая, не иначе от волнения, правильно связывать слова. В моей голове мгновенно пронеслось с десяток предположений: начиная от подсыпанного в чашку яда и тайной порчи (ран у Ярвианна я точно не видел), заканчивая внезапной влюбленностью в неведомую красотку.

– Что значит «отняла жизнь»? – медленно, чтобы дать Ярви время успокоиться, переспросил я.

– Она сказать… – все так же отрешенно произнес он.

– Она сказала что? – Я пока нисколько не продвинулся к пониманию проблемы.

– Она сказала, что я буду жить.

– Что будешь жить? – Я лишь больше запутался.

– Да, – эльф обреченно кивнул. – Сказала, что будешь жить, с кем будешь жить, где будешь жить. Вся жизнь. Ее нет для меня больше!

Я про себя повторил только что услышанную бессмыслицу. Потом взгляд мой упал на болтавшийся на шее у эльфа разноцветный шнурок с подвешенным к нему камешком-галькой. Всего несколько минут назад ничего подобного у него не было.

– Здесь была женщина? – Разум наконец нашел, за что зацепиться, теперь можно попробовать размотать весь клубок.

– Да, – кивнул Ярви.

– Вы разговаривали?

– Она заговорила со мной. – В серых глазах что-то изменилось. – Я не хотел говорить, она взяла руку, потом сказала, что будет.

– Гадалка! – воскликнул я. – Здесь была гадалка? – повернулся я к мужчинам, сидевшим за соседним столиком. Те недовольно покосились, пожали плечами. Им не было дела ни до нас, ни до неизвестной предсказательницы.

Я лихорадочно осмотрел помещение. Никого похожего на ведьму в харчевне не наблюдалось. Кинулся к суетившемуся за стойкой трактирщику.