Книга Ранний старт 4 - Сергей Чернов

или солнечное сплетение такого борова бесполезно. Поэтому наносит удар ногой по бедру. Виталий не отстаёт, бьёт точно так же и почти синхронно. Пузан со стоном рушится на колени.

— Э, ребята, вы чего? — открывает рот отец Андрея.

— Вы пока отойдите, нам со Степаном Викторовичем переговоры надо провести.

Александр Николаевич, так зовут предка Андрея, моей «приветливой» улыбкой тоже впечатляется.

Анатолий Борисович, отец Валеры, тоже улыбаясь — наш человек! — отводит односельчанина поодаль.

Присаживаюсь рядом со стонущим пузаном и разъясняю высокую политику:

— Щас мы тебя отделаем до полусмерти, а потом всей деревне расскажем, что ты провернул офигительно «выгодную» операцию. Продал коней не за пятьдесят, а за двадцать пять тысяч. И в качестве бонуса огрёб пилюлей. Тебя твои земляки очень одобрят за это. Авторитет твой до небес подскочит. Ну что? Отвешивать тебе честно заслуженное?

— В Москве цены намного выше, — пузан пытается подняться, пока безуспешно.

— Ну так вези коняшек в Москву, дай объявление, заплати за рекламу. Сам в этом время в гостинице поживёшь. За полторы тысячи в сутки, зато столицу посмотришь. Но только после того, как из больницы выйдешь…

Выпрямляюсь. Пузану наконец-то удаётся воздеть себя на нетвёрдые ноги.

— Ты бы не торопился, Степан Викторыч, — даю бесплатный совет. — Щас ведь снова ляжешь. И уже сам встать не сможешь.

Как-то незаметно на «ты» перешёл. Неестественно почтительно разговаривать с человеком, которому обещаешь всякое.

— Чего вы так сразу-то? Уж и попробовать нельзя… — бормочет пузан. — Пойдёмте.

Не стесняясь его, объясняю ухмыляющимся парням:

— Разговаривать можно уважительно, а можно убедительно. Не всегда совпадает.

Заходим в прохладное полутёмное помещение с такими знакомыми запахами. Мои ребята какое-то время увлечённо бродят по уже полупустой конюшне в сопровождении местного конюха.

За эти дни мы смогли собрать только двести двадцать тысяч. Это с моей сотней, которую пришлось в два приёма снимать. Сбербанк не одобряет разовые крупные транзакции частных лиц. Как-то не очень раскошелились родители моего воинства. Насколько понимаю по рассказам, все привыкли, что взрослеющие детки начинают пополнять семейный бюджет, а тут незапланированные расходы в их сторону. Некоторые возмутились. Ожидаемо.

Параллельно обзванивали колхозы, которые участвовали в этом дурацком поветрии на оптимизацию коневодства в области. Вот и вышли на здешних. По телефону же и договорились. Больше пятидесяти мы дать тупо не можем, край — семьдесят, и тогда придётся брать трёх коней, а не четырёх. Только нам доставить двух жеребцов с двумя кобылками легче, чем одну кобылку с двумя горячими конскими молодцами.

Вот их выводят одного за другим, уже осёдланных и обуздеченных.

— Эта… — опять маячит пузан. — За сёдла и амуницию доплатить бы…

— А они тебе зачем? — задаю резонный вопрос. — Ты щас всех продашь, а сёдла потом соберёшь — и в костёр. Или у себя в доме на память повесишь?

Доводов пузан не находит, бормочет что-то. Я нахожу:

— За сёдла платить не буду. А вот за документацию на лошадок, родословную и прочее пять тысяч накину, — только потому иду на это, что заранее по телефону не согласовал.

Пока ребята занимаются лошадьми, отъезжаем с пузаном в контору, где оформляем бумаги на продажу четырёх представителей конского поголовья и акт передачи документов на купленных непарнокопытных. Один жеребец — ахалтекинец, где они его только взяли? Возраст, правда, уже девять лет. Второй — будённовский, кобылки той же породы, пятилетки.

16 июля, четверг, время 21:05.

Полпути до Березняков.

Уходим в ночное. Привычное дело. Жеребцов разводим по разные стороны луга, пасутся на длинных поводках. Кобылки спутаны. А мы устраиваемся на ночь. Ставим палатку, разводим костерок.

— Всё-таки не очень понятно, Вить, на что ты рассчитываешь? — Анатолий Борисович снимает пробу с варева.

Мяса у нас нет, не на шашлыки выехали, но кашу с салом сообразить не проблема.

— Георгий Макарыч не так уж и неправ…

— Так уж, так уж… — ворчу в ответ. — Знаем мы это всё. В нашей области раньше всё прошло. Сначала поголовье скота сократили, а потом нескошенная и высохшая трава источником постоянных пожаров становится.

Отшвыриваю обратно стрельнувший уголёк.

— Десятилетиями система складывалась. Скотина поедает траву, возвращает в почву навоз, прирост поголовья на мясо, молоко опять же. Всё в равновесии. Ну и образ жизни. Вам что, хочется, чтобы ваши дети вместо активного труда и отдыха на воле проводили сутки напролёт за экраном планшетов и смартфонов?

— Правильно ты вроде говоришь, — вступает отец Андрея, Александр Николаевич, спокойный и рассудительный мужчина. — Но пред тоже прав. Если денег на содержание лошадей не будет…

— Деньги будут. Зарплату можно сэкономить, привлекая школьников… — запинаюсь на этом месте. Школьная администрация может упереться, да и в учебное время детей не позовёшь.

— Ну, хотя бы на каникулах.

— Продавать несколько лошадей в год? — Анатолий Борисович с сыном Валерой снимают котёл с костра. — Заткнём дыру — и всё. Прибыли не будет.

— Если нет спроса на лошадей и конные услуги, то надо его создать. Есть несколько идей. У нас по факту уже есть полуэскадрон всадников. Можем принимать участие в каких-нибудь киносъёмках.

Взрослые скептически хмыкают, мои друзья слушают.

— Можно организовать конную школу для желающих. Правда, для этого надо иметь базу в городе. Каретное производство хорошо бы организовать, это вообще золотое дно. Но сложное дело, признаю. Мастера нужны, которых нет.

Раскидываем кашу по мискам, ребята вешают над костром закопчённый чайник.

— Есть ещё хорошая идея. Построить небольшой дом отдыха с каким-нибудь кемпингом. Это место для приезжающих на своих машинах. Охраняемая стоянка…

— Охрана денег стоит, — рассудительно возражает Николаич.

— Небольших. Развесить видеокамеры, и всё будет под контролем. Места для купания, для рыбалки, шашлычная, общая столовая, грибные и ягодные места рядом. Кто хочет, пусть в своих палатках живёт, кто-то в гостевых домиках. Электричество придётся провести или электрогенератор поставить.

— С вас миллионы сдерут за подвод электричества, — Николаич не унимается.

— Пап! — сын Андрей уже им возмущается и предлагает: — Ничего подводит не надо. Недалеко заброшенная деревенька есть, три старушки живут. Вот там и можно обосноваться.

— Вот так проблемы и решаются, — одобряю идею. — Иногда сами собой. Сложности будут, но когда дело выгорит, оно само нас повезёт.

— Не пойму только, с какого бока тут кони? — вопрошает Борисович.

— Ну как