Книга Земля теней - Генри Райдер Хаггард

– Это правда. И все же я говорю: он должен пострадать за свой грех.

– Вы говорите это, леди Грейвз, но имеете в виду совершенно обратное. Я выражу словами ваши мысли: вы думаете, что ваш сын попал из-за меня в неприятную ситуацию, из которой большинство мужчин вышли бы достаточно легко – попросту сбежав и оставив женщину. Похоже – думаете вы – Генри настолько глуп, что, услышав о беде, в которую попала эта женщина, отказывается сделать это – из-за ложно понятого чувства долга. Итак, вы приходите к этой падшей и несчастной женщине, хотя для вас оскорбительна сама возможность разговаривать с ней, и притворяетесь добросердечной, говоря, что ваш сын должен пострадать за свой грех. Как же он должен пострадать – в вашей интерпретации? Наказание его будет заключаться, во-первых, в том, что ценой непродолжительных мук совести он избавится от позорного брака с безродной девицей, не знающей даже имени своего отца, выросшей при гостинице и наверняка пошедшей по стопам своей гулящей матери; во-вторых, ценой брака с милой и красивой молодой леди, которая принесет ему и свою любовь, и свое состояние. В результате такого… наказания, избавившись от всех неприятностей, он будет жить счастливо, в почете и уважении, которые соответствуют его положению в обществе. И вот если я обеспечу ему – как вы хотите – подобное наказание, отказавшись от брака с ним – какова же будет моя награда? Жизнь в позоре и вечном раскаянии для меня самой и моего будущего ребенка, пока сердце мое не разорвется, или…

Джоанна замолчала, словно задохнувшись. Леди Грейвз была сломлена.

– Как я могу просить вас об этом…. – прошептала она, закрывая лицо руками.

– Не знаю, это вопрос вашей совести. Но вы просили меня, прекрасно зная все это. Что ж, леди Грейвз, я сделаю все, что вы пожелаете – я не приму предложение вашего сына. Он никогда не обещал мне жениться, а я никогда его об этом не просила и ничего от него не ждала. Все, что я совершила – я совершила только из любви к нему, это была не его вина, а моя – по крайней мере, моей вины в этом было больше – и я должна заплатить за свой грех. Я так сильно люблю его, что жертвую собой и своим ребенком. Я изгоняю его из своей жизни, да! И отдаю в руки моей соперницы!

Джоанна взмахнула рукой, словно отталкивая кого-то невидимого.

– Вы очень благородная женщина! – сказала леди Грейвз ошеломленно. – Вы настолько благородны, что мой разум не в силах вместить это… я потрясена и я… я прошу вас забыть все, что я сказала, забыть свое обещание и позволить всему идти своим чередом. Каковы бы ни были ваши грехи – любой мужчина может гордиться такой женой!

– Нет! Нет, я обещала – и кончено! Пусть Бог помилует меня, ибо один Он знает, как я выполню свое обещание. Простите меня, ваша светлость, я очень устала!

Леди Грейвз поднялась со стула.

– Моя дорогая девочка… Дорогая, дорогая девочка! Я просила у вас милости лишь потому, что считала это своим долгом. Если, поразмыслив, вы придете к какому-то иному решению – я не стану винить вас, и что бы ни случилось, во мне вы всегда найдете искреннего друга!

Движимая внезапным порывом, леди Грейвз шагнула к Джоанне, склонилась и поцеловала ее бледный лоб.

– Благодарю вас! – слабо улыбнулась Джоанна. – Вы очень добры ко мне. Не переживайте – я приняла бы это решение, даже если бы вы не пришли ко мне. И еще… я все это заслужила.

Леди Грейвз покидала дом на Кент-стрит, думая о Джоанне: «Все это так ужасно и так больно! У этой девушки золотое сердце, и мне кажется, я совершила что-то ужасное, хотя, видит Бог, я хотела, как лучше… Боже! Опять этот человек, Рок, здесь и смотрит на дом! Зачем он так смотрит? Почему-то мне не нравится его лицо, а манеры напоминают кота, наблюдающего за птицей в клетке…»

Джоанна проследила взглядом за леди Грейвз, и когда дверь закрылась, обхватила руками голову и начала истерически смеяться.

– Это похоже на сцену из романа! Что ж, мечтам было суждено умереть раньше, чем я думала. Впрочем, я знала, что так и будет – так какая разница? Что же мне теперь делать…

Она посидела еще немного, а затем пересела за стол и принялась писать:

«Дорогой сэр Генри!

Я получила ваше письмо, но не могла ответить раньше, поскольку была очень больна. Я очень польщена тем, что вы написали, но все же такому джентльмену, как вы, не следует жениться на такой девушке, как я. Если бы вы сделали это, то мы оба были бы несчастны, ибо, как говорят в Брэдмуте, голубь с вороной гнезда не вьют. Из вашего письма я поняла, что написала вам кое-что во время своей болезни. Я об этом ничего не помню, но ежели и так – вам не следует обращать на то письмо внимания, потому что в лихорадке люди часто говорят и пишут всякие глупости. Вероятно, вы будете рады узнать, что я скоро окончательно поправлюсь, однако сейчас я все еще слишком слаба для визитов, поэтому вам не стоит приезжать в Лондон, чтобы увидеться со мной. Я вполне довольна своей жизнью в городе и надеюсь найти новую работу, как только окончательно поправлюсь. Благодарю вас еще раз,

Остаюсь ваша преданная

Джоанна Хейст

P.S. Вы не должны обращать внимание на то, что пишет миссис Бёрд – она очень романтичная особа. Не могу представить, как бы вам было неловко, если бы я согласилась на ваше предложение. Только подумайте! Сэр Генри Грейвз женится на девушке из магазина! Смешно!»

Джоанна уделила письму много внимания, в результате чего получился истинный шедевр: действительно, именно такого письма можно было ожидать от девушки ее круга. Прежнее благородство и пламя чувств Джоанна предпочла скрыть за легкомысленным стилем. Перечитав письмо, она усмехнулась.

– Что ж, если это не отвратит его от меня, то я уж и не знаю, что делать… Ба! Меня саму от этого письма тошнит! Любимый мой… как горько, что мне пришлось написать тебе вот так… Я знаю, что долго я не выдержу – однажды мы увидимся, и я скажу тебе всю правду, но только после того, как ты женишься…

Уронив головку, покрытую отрастающими темными локонами, на стол, Джоанна горько заплакала – и плакала до тех пор, пока не услышала, как служанка Мария вносит в комнату чай. Тогда она вытерла глаза, запечатала конверт и попросила Марию отнести письмо на почту.

Так Джоанна Хейст начала выполнять свое обещание.

Глава XXXIII

Врата ада

На следующий день Генри, случайно оказавшись в Брэдмуте, зашел на почту, чтобы узнать, нет ли ему писем. Нашлось только одно – и Генри, узнав почерк на конверте, торопливо вскрыл его, сев на коня.

Он прочел его дважды, затем сунул в карман и поехал домой в глубокой задумчивости. Невозможно было поверить, что это письмо написала Джоанна Хейст…. Нет, в самом письме придраться было не к чему, но его стиль, его тон вызывал отвращение. Это было… вульгарно и легкомысленно. Неужели та же рука писала слова, пусть бессвязные, но всколыхнувшие его душу? И если та же – то какое же из писем отразило истинную натуру писавшего? Первое письмо было безумным – но прекрасным, второе – весьма здравым, но шокирующе пошлым. Единственное, что можно было из него заключить – писавшая его женщина явно не хотела иметь с Генри никаких дел… но мог ли он в это поверить?