Книга Я стану твоим зеркалом. Избранные интервью Энди Уорхола. 1962-1987 - Энди Уорхол

Точно так же – приведу другой пример – ваша серия «де Кирико», в сущности, вовсе не принадлежит к нынешнему течению, которое что-то заимствует у де Кирико; она кажется частью этого течения, но одновременно дистанцируется от него. И все же эти картины воспринимаются так, словно они участвуют в том же самом воспевании и новом открытии позднего де Кирико. Эта критическая дистанция – неотъемлемое свойство ваших произведений, на котором вы делаете упор? Или, возможно, вам неприятно, когда ваши работы ошибочно причисляют к какому-то течению? Либо вы сами стремитесь к этой амбивалентности?

Уорхол Нет… Ну-у… Не знаю. Каждая идея была просто предлогом для того, чтобы чем-то себя занять. Я просто пытался осуществлять те идеи, которые поновее, и тому подобное. Вообще-то я никогда не выставлял в Нью-Йорке работы с какой-либо из этих идей. Нет, ну-у, не знаю. Я снова стал коммерческим художником, так что мне приходится просто писать портреты и всякое такое. Знаете ли, когда начинаешь новый бизнес, нужно все время глубоко вникать в его специфику, чтобы дело шло.

Бухло Винсент Фремонт только что упомянул, что вам поступило и несколько заказов на картины для корпораций. Очень интересно, потому что в каком-то смысле это отсылка к прошлому, к коммерческим истокам вашего прошлого.

Уорхол Ну-у, я имел в виду другое, я имел в виду портреты и тому подобное. Потому что… ну-у, не знаю, теперь я вижу, что молодые ребята просто пишут все, что вздумается, а потом продают, совсем как я раньше продавал. Теперь все в некотором роде стало проще, но этим нужно заниматься постоянно, вновь и вновь. Итак, те другие вещи… я просто начал их делать, делать сам по себе.

Бухло Значит, вы все еще разграничиваете для себя коммерческие заказы и то, что называете «другими вещами»?

Уорхол Да. Следующая идея выставки, которую я устрою здесь… выставка будет называться «Худшие вещи Уорхола», если я все-таки уговорю Пейдж [Пауэлл], девушку из нашего рекламного отдела в Interview. В общем, там будут только всякие такие вещи, знаете ли, маленькие картины. Правда, большинство этих вещей должно было попасть на ту выставку, но вещи стали немного больше, а люди непременно… Идея мне типа как нравится, «Роршах» – хорошая идея, и работа над этими вещами просто означает, что мне придется потратить немножко времени и записать, что я вижу на холстах с «Роршахом». Так было бы интереснее, если бы я мог записывать все, что считываю.

Бухло Да, но не кажется ли вам, что эти вещи – отчасти еще и высказывание о текущем состоянии живописи? И точно так же серия «Окисление» – это уморительно смешные, колкие высказывания о том, что происходит сейчас, о всеобщем возвращении к техникам и экспрессии живописи?

Уорхол Ну-у, мне нравятся все произведения живописи; просто поразительно, что живопись, знаете ли, по-прежнему существует. Поразительно, что происходит что-то новое, и все такое.

Бухло Но разве вы не считаете, что в «Окислении» или «Роршахе» другое отношение к технике? Они не восхваляют технику. Если они что-то и восхваляют, то полную противоположность техники.

Уорхол Ну да, я знаю, но в них тоже применена своя техника. Если бы я попросил кого-то сделать картину из серии «Окисление» и он просто сделал бы это бездумно, получилась бы лажа. Итак, я сделал это сам, – а для них требуется даже чересчур много усилий, пытаешься придумать хороший узор. Иногда холсты зеленели, а иногда нет, становились просто черными или еще что-то такое. А потом я догадался, почему с них капала краска, луж вокруг них было очень уж много, больше, чем следовало. Под горячим светом кристаллы просто начинали растекаться и капать, краска стекала вниз.

Бухло Это уже другое понимание техники.

Уорхол То же самое было при работе над картинами из серии «Роршах». Когда льешь краску на холст, может получиться просто клякса. В общем эти работы, возможно, лучше, потому что я усердно над ними трудился, а потом старался взглянуть на них и разобраться, что я могу в них вчитать.

Бухло Значит, перемена, которая произошла за последние пять лет, вас совершенно не коробит? Возвращение к фигуративному искусству, возвращение к приемам живописи вручную, – вы не видите ничего, что бы конфликтовало с вашим собственным творчеством и его историей?

Уорхол Нет, потому что я делаю то же самое… Эх, жаль, что я не ограничился тем, чтобы просто хорошо писать «Суп Campbell’s», ведь каждый человек в любом случае создает только одну картину. Писать одну и ту же картину, как только тебе понадобятся деньги, – отличная идея, просто писать одну и ту же картину снова и снова. Как-никак все запомнят тебя исключительно по этой картине.

Бухло Уже тот факт, что теперь люди снова начали притворяться, будто живопись – нечто чрезвычайно творческое, требующее виртуозного исполнения, зависящее от компетентности художника… Я хочу сказать, происходит полный разрыв со всеми идеями, которые появились в шестидесятых. Неужели вам совершенно не кажется, что это проблема? Ведь высказывания, которые я вижу в ваших последних картинах, словно бы дистанцируются от всего этого. Собственно, серии «Окисление» или «Роршах» можно расценить как острую полемику.

Уорхол Нет, но одновременно они вполне вписались бы в ряд концептуальных картин или чего-то подобного.

Бухло Жаль, что серия «Окисление» не выставлялась в Нью-Йорке.

Уорхол Нет, когда я выставил эти вещи в Париже, от горячего света они снова размякли; очень странно, когда с них начинает что-то капать. Ни дать ни взять картины-размазня; с них беспрерывно капало. Тут-то и начинаешь понимать, почему святые образа все время плачут, – наверно, это как-то связано с материалами, на которых они написаны, или еще с чем-то подобным. Пожалуй, эти работы выглядят интересно. Наверно, мне придется к ним вернуться. Но вот над чем я по-настоящему пытался работать – над невидимой картиной, над невидимой скульптурой. Вот над чем я работал. Вы ходили на выставку в Area?

Бухло Нет, пока нет.

Уорхол Диско-арт? Вы пока не посмотрели диско-арт? Отличное искусство, вы должны его увидеть. Выставка скоро закончится. Куча работ, примерно тридцать художников; очень интересно.

Бухло И что вы сделали для Area?

Уорхол Невидимую скульптуру, но она вообще-то не такая, как я задумал. Я работал с электронными штуковинами, которые включают шумы, когда входишь на определенный участок. Но эта вещь, которая там находится, – просто нечто или ничто на пьедестале. Зато у Армана там красивая велосипедная работа. Она заполнила целую витрину: целая витрина, полная велосипедов. Очень красиво. По-моему, он просто великий художник.

Бухло Значит, вы знакомы с его поздним творчеством, а с ранним, с теми аккумуляциями шестидесятых годов, не были знакомы. Как вы думаете, его ранние работы тоже интересны? Работы конца пятидесятых и повторы объектов реди-мейд?

Уорхол Да. Ну-у, он все время это делает.