Книга Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - Катя Абель

Если мы не пойдем в кино, значит, устроим кинотеатр дома. Я куплю диск с этим замечательным фильмом и покажу его любимому завтра, когда приеду к нему вечером после репетиции. Никакому депресснячку-с места не останется.

Ответа мне нет. Ну, и ладно.

Неадекват

На следующий день, выждав часов до двух, спрашиваю у него в сообщении:

«Мы встречаемся сегодня?»

Мне надо знать, как планировать свой день.

Ответа нет.

Я понимаю, что это уже вампиризм. Эгоизм. Сволочизм. Паразитизм. Какая-то мелкая дрянная месть за то, что я позволила себе взбунтоваться. И ведь знает, зараза, слышит по моим сообщениям, что я за него волнуюсь. Играет на этом, поганец мелочный.

Через десять дней состоится премьера. Полгода репетиций закончились. Всю последнюю неделю будут идти изматывающие прогоны по пятнадцать часов, работа на износ, мы не сможем видеться.

У меня начинается новый проект. В день премьеры я буду занята, спектакля не увижу. После премьеры в Питере все поедут в Москву. Там – десять спектаклей подряд, на которые из-за новой работы я не попадаю, а потом – гастроли по России, по просторам необъятной родины.

Наш роман будет закончен. Десять дней минус неделя, равно три дня. У нас есть последние три дня друг для друга, которые мы проводим так бездарно. Вот что ты делаешь, любимый?

«Вот что ты делаешь? А главное – зачем? Как подросток прячешь уязвимость за хамством. Тебе легче расставаться, когда внутри дрянь и обида? Хорошо. Пусть так. Я не буду тебе больше писать».

Я не буду.

Внутри у меня болевой ком.

Я не буду.

Все, фенита ля комедия

Я не буду.

Ничего. Ни закатов, ни рассветов, ничего.

Я не буду.

«SORRY…» – моментально приходит ответ.

Sorry, так sorry. Не вопрос.

На улице светит солнце. По улице ходят люди. Я сейчас пойду к ним, потому что нет больше сил находиться одной в этой квартире. Вот только выпью чего-нибудь, болеутоляющего. В шкафу стоит полбутылки мартини. Значит, будет мартини.

Что можно ответить на «sorry»? Это «sorry» вместо «до свидания». Хотя какого «свидания»? Свидания больше не будет. «Sorry» мне написано вместо «прощай». Ну, так и ты прощай. Так прощаться легче, чем глаза в глаза? Ну, пусть будет так. Меня только что бросили, сказали «Прощай, детка, не поминай лихом». Эй, гарсон, подать сюда водки! Водки нет, только мартини. И гарсона нет, наливаю сама. После третьего бокала стало лучше. Сейчас, еще немного и пойду к людям.

И тут позвонил массажист. Тот самый, которому, наслаждаясь мнимой свободой, день назад оставила номер телефона. Массажисту двадцать пять, и он влюблён по уши. Как же ты вовремя позвонил, массажист. Отлично. Я сейчас допью мартини и пойду гулять с массажистом. Жизнь налаживается.

Я иду по улице. Вокруг меня звенит апрель. Ручьи бегут по тротуарам, отражая вечернее солнце. В ушах – музыка. Та музыка, которая не раз вытаскивала меня из самых глубоких ям отчаяния. Четыре бокала мартини притупили мой болевой ком, слегка размыли фокус, придали краскам вокруг особую яркость. Я улыбаюсь миру.

Ну, бросили меня, и что? В первый раз, что ли?

Шесть месяцев назад я не любила любимого. Теперь мне надо его разлюбить.

Я сажусь у метро в маршрутку и еду на море.

В городе – асфальт и ручьи, но за его пределами еще лежат снега. Почерневшие дачи, накрытые белыми шапками, кажутся покинутыми сиротами. Солнце заходит за тучи, в темной маршрутке становится неуютно. Куда я еду, на ночь глядя? В какую глушь? На какое море?

Он встречает меня на остановке. Я сама сказала ему там ждать. Он хотел ближе к пляжу, но там нет магазина. Магазин есть на остановке, а я планирую купить вина, без вина мне на этой прогулке не выжить.

Мы покупаем бутылку белого, стаканчики, шоколадку и воду, потому что после мартини я хочу пить. И идем на пляж.

Я впервые приехала на зимнее море. Я думала, мы будем бродить по пляжу одни, но кроме нас тут болтаются романтические парочки и небольшие компании. Неподалеку группа из подвыпивших товарищей в трусах играет в волейбол. Вокруг – бескрайнее снежное поле, и экстремальные голые торсы скачут на его фоне как вызов судьбе.

Мы выбираем одну из скамеек на выходе с пляжа. Летом на нее садятся люди, чтобы вытряхнуть песок из сандалий. В двух шагах раскинулся декоративный изыск в виде каменных чаек, надпись на столбе из прыгающих букв обозначает «Пляж Ласковый». Летом я загораю здесь каждый год, и не знаю, как красиво тут бывает зимой.

Солнце медленно садится, небо заволакивает персиковой дымкой. Мы пьём вино из пластиковых стаканчиков, мёрзнут пальцы. Где-то совсем рядом море плещется под ледяным одеялом. И белой ватой укрыто всё до самого горизонта. Я стараюсь не думать о том, что меня сегодня бросили.

Мой спутник болтает какие-то робкие глупости, мне всё равно, пусть будут глупости. Жаль, что надо отвечать, говорить не хочется.

Он берёт меня за руку. Вот это уже заявка. Я слегка напрягаюсь.

Потом обнимает.

Потом целует меня в губы.

Я отстраняюсь. Я не хочу, чтобы меня целовали чужие губы.

Потом думаю: какого, собственно, чёрта? Теперь все губы мне будут чужими. «Свои» – то больше не целуют.

Я целуюсь с массажистом.

Ты хотела целоваться на море? Мечты сбываются быстрее, чем ты думаешь. Давай, целуйся, не отлынивай.

Массажист – худенький симпатичный мальчик, очень робеющий в разговоре. Но целоваться лезет как профессионал.

Я целуюсь с массажистом. Мне неприятно.

Вино допито. Солнце село за снежное поле. Пальцам холодно. Я говорю ему, что пора ехать домой.

На остановке, пока ждём маршрутку, он снова лезет целоваться. Мимо проезжают машины, нас видят люди, сидящие в них. Мне ужасно неловко. Я думаю: вот что значит возраст – мне стыдно целоваться на улицах.

Ты хотела целоваться на улицах? Мечты сбываются быстрее, чем ты думаешь. Давай, целуйся, не отлынивай.

Двадцатипятилетний мальчик прижимает меня к себе, гладит по волосам, говорит мне: «Ты – хорошая. Мне с тобой просто отлично». Я улыбаюсь в ответ: «Мне тоже с тобой неплохо». Вру ему. Мне плохо.

Телефон мой в сумке бренчит смс-кой. Я достаю его, снимаю блокировку, читаю:

«Sorry. Неадекват».

Сердце ёкает, я отстраняюсь от массажиста. Набираю вопрос:

«Почему?»

Отправляю. Ответ не приходит. Только отчёт о доставке.

– Что-то случилось? – спрашивает меня массажист. Видимо, я поменялась в лице.