Книга Может быть, найдется там десять? - Владимир Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бывшая моя рука ухватила бокал с такой быстротой и столь твердой хваткой, что попытайся в это мгновение помешать телу даже я сам, вряд ли что-нибудь получилось бы. Рот распахнулся, рука, слегка подрагивая, поднесла бокал к губам – опрокинула (Господи, тело мое, ты совсем разучилось вести себя! Ну кто же хлещет благородный напиток, словно сивуху, да и то паленую?!) и, не задерживая во рту, затаив дыхание, тело проглотило все до капли. Послышался глубочайший вздох, выражающий полное умиротворение, глаза от наслаждения закрылись – но лишь на миг, чтобы сразу же устремить их взгляд на меня.
– Повторим?
– Нет, что ты…
Это сказал обитатель моего тела, рука же решительно протянула бокал за новой дозой. Которая и была налита. Обоим, чтобы не возникало подозрений.
Ну вот, все, похоже, в порядке. Не могу сказать, что выпитое не подействовало. Подействовало, но – не на хозяина этого тела, на вице-провектора, который в этом спорте, некогда называвшемся «принять на грудь», явно был не просто любителем. Зато оккупант в моем теле… Ну представьте, что вы дали новорожденному выкушать кубиков этак двести пятьдесят при крепости сорок три. Вот это и произошло. Космит перестал контролировать хоть что-то.
Последние проблески сознания моего оппонента я поспешил использовать для снятия показаний, по необходимости кратких. Мысль о такого рода допросе пришла мне в голову едва ли не случайно, в последний момент, когда мне показалось, что я понял наконец одну очень важную вещь.
– Слушай, парень… Это ведь омниарх направляет вас, правда?
– Умм… Ну и что?
– Что вам известно о тех людях – скрывающихся? Где они?
– Вез… зде. Все види… мм. Все зна…
И все. Полная отключка. Но не так уж мало. Прячущихся они еще не нашли. Значит, можно продолжать наше дело.
После этого я честно осуществил условие, выдвинутое противником: вернулся в свое родное тело. И ненадолго задумался о том, как поступить с тем, кто еще только что обитал в нем и использовал его для того, чтобы убить меня. Я подумал о том, что если бы это ему удалось, он-то уж не колебался бы относительно судьбы моих тонких тел. Он бы не позволил им вселиться ни в одно другое тело, способов воспрепятствовать переселению имеется немало, и хоть какие-то из них ему наверняка были известны, как и любому из их шестерки. Но знал их и я: это входило в ту подготовку, какая была дана мне на Ферме.
Тонкие тела различаются параметрами своих вибраций. И, как и всякие полевые структуры, могут быть уничтожены при помощи поля с теми же характеристиками, но с обратным знаком. Нужно только создать его – и, к счастью, Ферма дала каждому из нас такое умение. Сделать это – и он начнет рассеиваться, прекратит существование как единое целое, как личность – навсегда. Умрет. Только Господь бессмертен по определению. Другие удостоенные – лишь при соблюдении определенных условий.
Я заперся в кабинете, чтобы целый час никто не смог войти сюда и послужить объектом для подселения моего врага. Правда, сейчас он вряд ли был бы в состоянии сделать подобное, но я не хотел рисковать. Что же касалось вице-провектора, то я внушил державному мужу продолжить начатые возлияния, благо запасы у него были чуть ли не беспредельными. Так что он вряд ли сможет в обозримом будущем вернуться к нормальной деятельности.
Я поступил так потому, что все равно собирался покинуть временного домохозяина и одновременно убедить тех, кто послал мое тело ко мне, что замысел их удался: вице-провектор долго не будет подавать признаков жизни, так что можно убедить интересующегося его, а по сути, моей судьбой, что он если и не умер совершенно, то, во всяком случае, недалек от этого. Мое тело, безусловно, с нетерпением ожидают там, откуда оно было послано. Что же, скоро дождутся. Я, правда, не знаю, где оно было и куда сейчас должно вернуться, но оно-то знает – и остается только положиться на него, как уже приходилось делать не раз и не два в жизни.
– Ваше святейшество, – голос Тиана Таргона был, как всегда, ровным, без эмоциональной окраски, и все же что-то неуловимое в нем свидетельствовало о хорошем настроении говорившего. – Главному той шестерки не удалось ускользнуть. Я только что вернулся оттуда и могу вас в этом заверить. Так что…
Послышавшийся в коммике и не позволивший Таргону закончить фразу голос омниарха звучал, хотя сообщение и было весьма приятным, совершенно спокойно:
– Благодарю тебя, Таргон. Хотя и жаль, что ты не взял его живым, как я просил: он мог мне еще пригодиться. Ну, что сделано, то сделано. А дальнейшие поиски можете прекратить.
– Могу ли спросить – почему?
– Можешь, Таргон, конечно же. – В голосе омниарха на этот раз прозвучало явное довольство. – Мне только что донесли, что женщина – та самая, которую ты вычислил, – задержана. Ее вот-вот доставят сюда, ко мне. А значит, у нас будут все адреса, включая, как я предполагаю, и скрывающуюся девятку. Вы получите полный список. И на этот раз вам придется показать все ваше умение.
– Ясно.
– Способы оставляю на ваше усмотрение. После выполнения заданий – в нем я не сомневаюсь – все должны возвратиться в мои покои в обители.
– Смогут ли они в таком облике – в захваченных нами телах той шестерки – попасть в ваши апартаменты?
– Я уже распорядился.
Вирга остановилась – сразу и неожиданно, словно налетев на не замеченное вовремя препятствие. Она сама не вдруг поняла, что именно заставило ее задержаться; покачала головой, сделала несколько шагов назад – и только тогда осознала увиденное.
Всего несколько минут тому назад она приняла твердое решение: воспользовавшись тем, что старик снова в очередной раз куда-то исчез, – уйти, прервав таким образом столь странно возникшее знакомство. Вирга считала, что имеет полное право поступить так: она подрядилась помочь старику в переносе тел на новое место; дело не удалось, кто-то успел захватить тела раньше, – посему она может, ни с кем не считаясь, дальше заниматься своей судьбой. Может быть, даже снова найти тех людей, с которыми она почему-то не могла больше связаться: все каналы молчали. Значит, надо искать так, как она уже привыкла: в движении. Она почему-то верила, что найдет.
Решившись, Вирга не медлила более ни минуты, просто повернулась и ушла. Теперь, днем, найти выход из заводского корпуса оказалось вовсе не так сложно, как представлялось ей в темноте. Никто не встретился ей, не сделал попытки задержать. Через музейные помещения с чучелами зверей и людей она прошла быстро, почти пробежала. Как и раньше, тут ей стало не по себе, все казалось, что все это вдруг оживет и нападет. Поэтому, выбравшись наконец в переулок, она вздохнула с облегчением и зашагала, стремясь прежде всего уйти отсюда подальше и лишь потом думать о дальнейшем маршруте.
И вот получилось так, что, сделав не более трех десятков шагов, она вдруг остановилась и сейчас стояла, стараясь унять внезапное сердцебиение, глядя на то, что ее остановило, и не желая верить глазам своим.
