Книга Серебряный туман - Оливия Вильденштейн

исчезая через двери, если таковые имелись и были открыты.

— Я не думаю, что я очень нравлюсь людям, — сказала я ему.

— Ты их пугаешь.

— Я?

— Твоя кровь может убить их в одно мгновение.

— Твоя пыль убила бы их быстрее.

— Потому что твоя пыль не смогла?

Я потёрла шею, но потом вспомнила о голубых нитях магии, пульсирующих в моих пальцах, и быстро опустила руку.

— Твоя кожа вернулась в нормальное состояние, — пробормотал он, — но с этого момента тебе придётся носить перчатки. Непрозрачные. Я скажу Вероли.

— А она не спросит почему?

— Скажи ей, что у тебя быстро мерзнут руки. И это правда, — он схватил мою руку и втёр в неё тепло.

Мы ещё немного помолчали.

— Круз рассказал тебе о моей идее?

— Он это сделал.

— И? Он нашёл старейшину?

Кадык Эйса задвигался.

— Нашёл.

— Возможно ли это?

— Он сказал, что никто никогда не мог вернуться в Неверру, чтобы проверить такую теорию.

— Значит, никто не знает?

Эйс опустил взгляд на поднимающиеся деревянные ступени и покачал головой.

— Старейшина сказал что-нибудь ещё?

Пятнистый солнечный свет скользнул по его склонённой голове и заиграл на коротко остриженных волосах.

— Эйс?

Он поднял глаза.

— Что?

— Старейшина сказал что-нибудь о Котле, что могло бы быть полезным?

Бирюзовый жук приземлился ему на плечо и улетел, оставив за собой тонкий мускусный след.

— Итак?

Его пристальный взгляд был таким напряженным, что я почувствовала тяжесть на своей коже, как меховая шкура, которую он подарил мне в Середине Месяца.

— Что он сказал?

Его веки сомкнулись над глазами, затем почти мгновенно поднялись.

— Ничего. Он ничего не сказал.

— Лжец.

Он ухмыльнулся.

— Кто бы говорил.

Я покраснела.

— Я солгала, чтобы защитить тебя.

Он обнял меня за талию и прижал к себе.

— Я знаю, — его пальцы скользнули под хлопчатобумажный край моей футболки и остановились на моей коже. Он поцеловал меня в макушку.

И хотя любопытные прохожие пялились на меня, мне было всё равно, что они думают о моих отношениях с их принцем.

ГЛАВА 58. ОБРЕЗКА

Днём позже, когда Круз встретился со своей матерью, Грегором и Лайнусом, чтобы обсудить стратегическое размещение лусионагов в Ночь Тумана, Эйс отвёз меня на глэйды.

— Это будет больно? — спросила я его, вглядываясь в блестящие чернильные глубины.

— Честно говоря, я не знаю.

Мы стояли на плавучей раковине, окруженные кольцом волиторов, которые давали нам некоторое уединение. Туман был таким низким, что цеплялся за мои волосы, когда я стояла. Как и в прошлый раз, когда я проходила сквозь туман, моя кожа странно мерцала, но это было ничто по сравнению с голубыми нитями магии, шевелящимися в моих руках.

Эйс погладил поверхность воды, и она покрылась рябью, как туман, когда я провела по нему пальцами.

— Мы должны… — он наклонил голову к воде, затем перевёл взгляд вверх, чтобы осмотреть затянутое облаками небо. — Нам следует поторопиться.

Набравшись храбрости, я опустилась на колени рядом с ним.

Он достал из кармана бархатный мешочек. Затем его ладонь загорелась лентами пыли, которые резвились на его ладони, прежде чем свернуться в крошечные ножницы.

— Готов, когда будешь готова.

Я опустила руку в глэйд по локоть и стала ждать. Моей коже потребовалась почти целая минута, чтобы отреагировать. Как только это превратилось в то, что казалось миллионом мурашек по коже, я подняла руку и положила её на протянутую ладонь Эйса.

Я вздрогнула, что заставило Эйса поднять глаза.

— Мы не обязаны этого делать.

— Я знаю. Но я хочу.

Когда он поднёс острый кончик ножниц к моим маленьким медным чешуйкам, я закрыла глаза и отвернулась.

Металл звякнул о металл, когда он сжал ножницы. Я стиснула зубы, чтобы сдержать шипение.

Мучительно.

Вот что это было.

Как будто он отрезал кусок кожи.

— Кэт?

Его встревоженный тон заставил меня открыть глаза. Беспокойство покинуло его.

— Мы не будем этого делать.

— Нам нужно всего лишь ещё несколько.

Он оттолкнул мою руку.

— Нет.

— Если ты этого не сделаешь, я сделаю это сама.

Он пристально посмотрел на меня, плотно сжав губы.

— Пожалуйста, Эйс? Подумай о преимуществе, которое это нам даст.

Он что-то проворчал, но снова поднёс ножницы к моей руке. Он подрезал, и я увидела звёзды. Он снова подрезал, и на моей верхней губе выступил пот. Капли пота стекали по моей шее. Подрез. Моё зрение затуманилось от боли. Подрез. У меня зазвенело в ушах. Подрез. Чёрные и белые точки мешали моему зрению. Подрез. Осталась только тьма.

* * *

Я проснулась на кровати Эйса. В отличие от прошлого раза, он не обнимал меня. На этот раз он стоял со скрещенными руками так крепко перед собой, что его бицепсы выпирали из-под рукавов туники.

— Это было глупо.

Я села, надавливая на руку, которую он порезал. Я зашипела, когда боль пронзила меня до самой кости. Длинная полоска марли была обёрнута вокруг моего предплечья. Кровь просочилась на белую повязку.

— Я пытался восстановить твою кожу огнём, но это ни хрена не дало!

Я медленно развернула её, чтобы увидеть степень повреждения. Моя кожа была испещрена девятью кровоточащими ранами, которые напоминали лопнувшие волдыри.

— Всё не так плохо.

Моя рука чертовски болела, но я бы не призналась в этом Эйсу. Он и так был достаточно зол.

— У нас достаточно?

Он фыркнул, прежде чем ответить.

— Да.

Я обхватила пальцами его предплечья и потянула, чтобы распутать их.

— Как именно мы собираемся объяснить твою руку, а?

— Никто ничего не увидит через перчатки.

Я снова потянула его, и он тяжело сел на кровать.

— Ты потеряла сознание, — сказал он хриплым голосом.

— Я знаю.

— От боли. Ты потеряла сознание. На целую ночь!

— Я знаю. Но сейчас я проснулась.

Он потёр лицо по бокам.

— Мне ещё долго будут сниться кошмары об этом.

— Я тебе должна?

— Что? — его руки упали на бёдра, как гантели.

— Я попросила тебя кое-что сделать, и ты это сделал. Я тебе должна? Гаджои.

Он хмыкнул.

— Нет. Это был мой выбор — помочь. Черт. Никогда больше не проси меня причинить тебе боль.

Я коснулась тыльной стороны его ладони.

— Я не буду.

— Мы можем перестать причинять друг другу боль?

— Мы можем, — я поцеловала его в подбородок, почувствовав, как там напрягся нерв. — Спасибо тебе. За то, что согласился на это.

Он искоса взглянул на меня, всё ещё очень злой.

— Угу.

Я забралась к нему на колени и обхватила руками его шею, стараясь не съёжиться, когда моя ободранная кожа скользнула по его плечу. Он положил