Книга Бойня - Оса Эриксдоттер

Побарабанил пальцами по камере, словно по клапанам трубы.

– Можем попробовать зайти с задней стороны, – предложил Ландон неуверенно, – но там наверняка охрана. Тем более уже рассвело. Самоубийство.

– Вы останетесь здесь. Пойду я один.

– Ну нет. Дайте мне камеру. Если с вами что-то… Без вас меня никто не услышит. Нужен ваш голос.

– Я должен увидеть это своими глазами.

Ландон смотрел на Стальберга как на сумасшедшего, но в глубине души его понимал. Происходящее настолько дико, настолько не укладывается в сознании, что…

Он прав. Если не показать, никто не поверит.

Мало того: он и сам до конца не верил в то, что происходило в Укерё. Вывеска – “Бойня”. Люди входят в строение под этой вывеской. И дальше что?

…Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей…[53]

Бетонный параллелепипед. Войти невозможно.

Если не…

– Вьетнам, – внезапно сказал Ландон и уставился на Стальберга. – Вы там были. Если я правильно понял, у вас было поддельное военное удостоверение? Вы писали, что были единственным журналистом, кому удалось туда пройти, потому что у вас был какой-то документ? Не помню точно, допуск или что-то вроде этого.

Стальберг прищурился.

– Вы туда проникли, – продолжал Ландон. – Вы один, и никто больше.

– Это было в семидесятые годы.

– А Руанда? Эфиопия?

У Стальберга дернулась бровь. Открыл рот, но долго молчал. С открытым ртом.

– Да, – тихо выдавил он в конце концов.

– Могу пойти я. Но есть риск, что…

– Вы правы.

Стальберг не стал разъяснять, в чем именно прав Ландон. Повернулся и зашагал к машине.

Ландон двинулся за ним. Профессор словно забыл про свою камеру. Рука его судорожно сжимала пистолет.

Гэри Стальберг поднял руки и встретился взглядом с парнем в полевой военной форме. Покосился на новенький АК-5[54] в его руке, одобрительно кивнул и нажал на кнопку стеклоподъемника.

– Кто ты такой? – грубо спросил парень. – Какого рожна тебе здесь надо?

– Ну и ну, – Стальберг насмешливо покачал головой, – слухи про шведское гостеприимство сильно преувеличены.

Охранник смотрел на него с явным подозрением, даже автомат не опустил.

– Имя?

– Робертс. Грант Робертс. Департамент здоровья, Соединенные Штаты Америки. Неужели и здесь нужны документы? Повторяю: Департамент здоровья. Сотрудничаем с Юханом Свердом.

Никакой реакции.

– Статс-министром Юханом Свердом? – Стальберг придал голосу вопросительные интонации, как бы насмехался.

Мол, неужели ты до того деревенщина, что не знаешь собственных вождей?

Охранник неуверенно поглядел на подошедшего напарника. Тот был в точно такой же форме, только без пилотки. Бритая голова. А может, и не бритая, рано облысел.

– Ты знаешь, о чем он?

– Понятия не имею.

– А вас никто не учил вежливости? – нагло спросил Стальберг. – Никто не говорил, что неприлично говорить на местном диалекте в присутствии иностранцев?

Охранники заметно растерялись.

– Окей, окей. – Стальберг устало покачал головой. – Документы – значит, документы. Порядок есть порядок, я вас не обвиняю.

Он покопался в пачке бумаг на пассажирском сиденье, извлек крошечную книжицу и вручил охраннику, изо всех сил стараясь подавить смешанное со страхом возбуждение. Поддельный идентификационный документ. Он не прикасался к нему пятнадцать лет.

– Не знаю… – Охранник перевернул пару пожелтевших страничек. – Нам никто ничего не говорил насчет посетителей.

– Друзья мои, – терпеливо сказал Стальберг, – давайте во всем разберемся. Меня послал Юхан Сверд, ваш премьер. Мы долго говорили, и он обещал… погодите-ка…

Стальберг улыбнулся, достал камеру, отыскал нужный снимок и повернул дисплей к охраннику: рукопожатие со статс-министром, оба улыбаются. В углу дата.

– Ну что? Так и не звякнул звоночек? Самый известный в мире политик? Юхан Сверд? Вот что, парни, – Стальберг, не дожидаясь ответа, положил камеру на сиденье, – сегодня же я должен вернуться в Вашингтон. Два часа – чтобы разыскать эту богом забытую дыру, и столько же уйдет на обратный путь. Может быть, вам пришло в голову, что я катаюсь по вашей Швеции для развлечения? У меня не больше двадцати минут, чтобы ознакомиться с технологией, как я обещал Сверду. Так что давайте пропустим дискуссию – кто главнее кого и кто кому подчиняется. Можете позвонить начальству и проверить, но у меня совершенно нет времени. Уеду, получив от ворот поворот, и вам за это спасибо не скажут.

Охранник в пилотке вопросительно глянул на напарника:

– Не знаю…

– Слушайте меня внимательно. Я видел фотографии у Сверда. Тысяча жирных свиней – ноль жирных свиней. Вам-то вообще ничего не надо делать! И мне вас немного жаль: если я уеду с невыполненным поручением, награды вам точно не светят. Скорее наоборот.

Будьте стопроцентным американцем. Ослепите их, сказал Ландон.

– Можно подумать, что я не в цивилизованной Швеции, а в какой-нибудь fucking Russia, – с деланым раздражением произнес Стальберг и улыбнулся. – Правда, и там бабы ничего себе.

К его огромному облегчению, охранник тоже улыбнулся. А второй еще шире.

– Но мы же не подготовились…

– Готовиться – это для лузеров, – с энтузиазмом рассеял сомнения Стальберг. Чудовищное напряжение отпустило разом, точно его и не было.

Он победил. Матч почти выигран.

– Поделюсь-ка я с вами секретом, guys. Послушайте старика. Я четыре года проучился в колледже, не выучив ни одного урока. Клянусь. И на лекции не ходил. Главное – как ты себя поставил. И догадайтесь с трех раз! Правильно – окончил первым номером… – Стальберг кивнул бритому. – Выпуск 1969 года. Девочки падают, как кегли, молочко в коктейле прямо из-под коровки, и волосы на башке никуда пока не делись.

Бритый просиял:

– Старые добрые времена…

– Old good times, – с энтузиазмом подтвердил Стальберг. – Ладно, ребята, поговорили – и хватит. На рейс опоздаю.

– Park your car over there. – Охранник показал на место, где полчаса назад стояли свиновозы. – Поставьте машину вон там. И надо найти вам что-то накинуть.

Стальберг усилием воли подавил рвотный спазм и с трудом заставил себя удержать на лице “американскую”, как ее назвал Ландон, улыбку.