Книга История колдовства - Монтегю Саммерс

варианты этой истории. Легенда о Фаусте стала сюжетом поэмы Вильяма Форреста, священника и поэта, опубликованной в 1572 году; также из нее почерпнули материал авторы двух иезуитских «комедий» XVII столетия.

«Настоящий» Фауст был реальным человеком [595], бродячим чародеем и медиком-шарлатаном, хорошо известным на юго-западе Германской империи, так же как и в Тюрингии, Саксонии и примыкающих странах, где-то в 1510 – 1540 годы, это можно считать твердо установленным. Филипп Бегарди, медик из Вормса, автор книги «Index Sanitatis» (1539), рассказывал о встречах с этим шарлатаном, многие жертвы которого были лично ему известны. Он повествует, что одно время Фауст часто ему встречался, но в последние годы куда-то исчез. Высказывалось предположение, что вся легенда родилась из странной истории о Папе св. Клименте I и его отце Фаусте или Фаустиниане, как передается в «Признаниях», книге более чем популярной во все периоды Средневековья. Но Меланхтон знал некоего Иоганна Фауста, рожденного в Кнутлингене, Вюртемберг, недалеко от его собственного дома, который изучал магию в Кракове и впоследствии «много говорил о вещах тайных и секретных». Был доктор Фауст, работавший в начале XVI века, друг Парацельса и Корнелия Агриппы, ученый, приобретший скверную репутацию из-за занятий некромантией. В 1513 году Конрад Мутт, гуманист, встретился в Эрфурте с бродячим магом по имени Георгиус Фаустус Гермитеус из Гейдельберга. Тритемий в 1506 году встретился с младшим Фаустом, который похвалялся, что если бы все работы Платона и Аристотеля были бы сожжены, то он смог бы восстановить их по памяти. Кажется весьма вероятным, что легенда относится в первую очередь к доктору Фаусту, знакомцу Парацельса и Корнелия [596] Агриппы. Первая литературная версия этой истории находится в «Volksbuch», опубликованной Иоганном Спайем в 1587 году во Фракфурте-на-Майне, который повествует, что манускрипт был им получен «от хорошего друга из Спайера». Скоро он был переведен и издан в Англии, как «История проклятой жизни и заслуженной смерти доктора Джона Фауста» в виде дешевого издания, из которого Марло позаимствовал большинство реалий своей пьесы. Драма была поставлена в Германии английскими актерами, которые гастролировали там в последние годы XVI и начале XVII столетий. Таким образом, пьеса, сюжет которой был заимствован из немецких источников, в свою очередь, оказала глубокое влияние, а может быть, и определила развитие темы Фауста в немецкой народной драме и кукольном театре. Печатались тексты постановок редко и, как правило, при случае, придерживаясь вместе с тем в рамках импровизации определенной темы. Шейбл в своем «Kloster» (1847), том V, дает отличный отрывок о постановке в Ульме, и сохранились версии представлений театра марионеток, изданные Хаммом (1850), Шаде (1856), Энгелем (1874), Белковски (1882), а также Краликом и Винтером (1885).

Лессинг опубликовал две версии этой истории, а Клингер написал на основании этого сюжета роман «Fausts Leben, Thaten und Hоllenfahrt» (1791). Напыщенная трагедия была опубликована Клингеманном в 1815 году, а Ленау выпустил в свет своего эпико-драматического «Фауста» в 1836 году. Баллет Гейне «Der Doctor Faust, ein Tanzpoem» появился в 1851 году. Либретто для оперы Спора (1814) было написано Бернардом.

Замечательное произведение Гете, запланированное уже в 1774 году, было опубликовано лишь в 1808 году, а вторая часть – в 1831.

Большинство свидетельств указывают на то, что первая постановка «Доктора Фауста» Марло была осуществлена в 1588 году, поскольку доподлинно известно, что баллада о «Жизни и смерти доктора Фауста, великого мага» была включена в Регистр книгоиздателя в феврале 1589 года и воспоследовала за драмой, отнюдь ей не предшествуя. Первое дошедшее до нас кварто относится к 1604 году, но до него вышло несколько изданий. На сцене «Доктор Фауст» очень долго оставался популярным и, по крайней мере, в Англии, какой бы отрывочной ни была пьеса Марло, за ней не последовало новых, поставленных по тому же сюжету. Старый Принн в книге «Histriomastix» (1633) передает абсурдную историю о том, что как-то дьявол in propria persona «появился в театре Бельсаваж в дни королевы Елизаветы» в то время, как игралась трагедия, «причем об истинности этого происшествия я слышал от многих людей, которые вспоминают об этом и по сей день». Постановка была возобновлена после Реставрации, и в понедельник, 26 мая 1662 года, Пепис со своей женой сходили на представление в театр «Red Bull» (Красный бык), «но все было сыграно настолько бездарно, что нам стало плохо от этого спектакля». Осенью 1675 года постановка была осуществлена в Королевском театре, но никаких данных на этот счет не сохранилось. В 1685 – 1986 годах в Dorset Garden ставилась «Жизнь и смерть доктора Фауста, сыгранная вместе с фарсом и шутками Арлекина и Скарамуша» Вильяма Монфора, странная смесь сцен Марло с итальянской комедией дель арте. Арлекина играл находчивый Томас Джевон, первый английский арлекин, а Скарамуша – Энтони Ли, самый эксцентричный из комедиантов. В конце третьего акта после того, как Фауст уносится Люцифером и Мефистофелем, тело его разрывается на куски. Затем «члены Фауста воссоединяются. Следуют танец и песня». Этот фарс многократно возобновлялся с великим успехом, и в течение всего XVIII века Фауст выступает центральной фигурой пантомим. Можно насчитать что-то около сорока драматических версий легенды о Фаусте. Многие из них очень романтичны и ставились в основном малыми театрами. Здесь можно назвать «Фауста» Соана и Терри, поставленного в Друри-Лейн 16 мая 1825 года с «О» Смитом в роли Мефистофеля; «Фауст или Демон Драхенфаля» Греттена, поставленного в Сэдлерз Веллз 5 сентября 1842 года с Генри Марстоном в роли Мефистофеля, Лайоном в роли Фауста, «виттенбергского волшебника», Каролиной Рэнкли в роли Маргариты; «Фауста и Маргариту» Робертсона, исполненного в Театре принцессы в апреле 1854 года. Как известно, Фауст стал также героем опер; всемирно известен «Фауст» Гуно, либретто написали Барбье и Карре, первая постановка в Theatre Lyrique, Париж, 1859 год; существует «Проклятие Фауста» Гектора Берлиоза, которое было адаптировано для английской сцены Френдом и исполнено в Корте, Ливерпуль, 3 февраля 1894 года. До сих пор зрители ходят на бурлески, наследники фарсов XVIII века, из которых можно отметить «Фауста и Маргариту» Бернарда, Сент-Джеймс, 9 июля, 1864 года; «Фауста, или Искушение Маргариты» театр Британия, 25 марта 1867 года; «Маленького доктора Фауста» Байрона (1877); «Три мгновения Фауста» (Faust in Three Flashes) (1884); «Фауста за 40 минут» (1885) и самое известное из всех травести «Фауст на новый лад» (Faust up to date), поставленного в Гайети 30 октября 1888 года с Лонненом в роли Мефистофеля и Флоренс Сент-Джон в роли Маргариты. Во Франции – aprе´s Гете – впервые был поставлен Тало и Гонделье в Новато 27 октября 1827 года и шел с огромным успехом. Уже на следующий год трое авторов, Антони Беро, Шарль Нодье и Мерле, объединили свои усилия и поставили «Фауста» в трех актах. Музыка для спектакля была написана Луи Александром Пиччини, внуком знаменитого противника Глюка. В 1858 году Адольф Деннери поставил «Фауста» в Париже с подзаголовком «drame fantas-tique», в пяти актах и 16 сценах, драму в духе школы Граттана, достаточно эффектную, в мрачном стиле Сэдлерз Веллс, таким образом, и здесь тема Фауста принесла успех ее разработчикам. Из более современных английских постановок легенды о Фаусте самая интересная, безусловно, адаптация Виллсом первой части трагедии Гете, поставленной в Лицеуме 19 декабря 1885 года, с Конвоем в роли Фауста, Джорджем Александром – Валентина, миссис Стирлинг – Марты, мисс Эллен Терри – Маргариты и Генри Ирвингом – Мефистофеля. Не только по сравнению с классикой Марло и Гете, но и рядом с театральными версиями куда менее масштабных авторов пьеса выглядела прескверной, представляя из себя чистую пантомиму. Однако были на сцене и удачные находки, такие, как кухня ведьм, вакханалия демонов, хромолитографические эффекты театрального механика и оформление сцены Телбином и Крэвеном, но особенно поражал великолепно сыгравший и поднявшийся до подлинного величия Ирвинг в роли украшенного шляпой с красным пером Мефистофеля, фигуры сардонической, скучающей, но беспокойной, странным образом нереальной, и вместе с тем живой и настороженной, доминирующей надо всем действием.