Книга Клинки севера - Алина Илларионова

– На какой поступок? – тихо спросила Алесса, чуя какой-то подвох.

– За пару десятилетий до войны со Скадаром один молодой, но очень самоуверенный силль-миеллонец решил нести свет и культуру в дремучий Оркан. Спросил дозволения у короля, оседлал жеребца и уехал, хотя родня отговаривала. И не вернулся.

– И что с ним стало?

– А вот тут, Лесь, начинается самое интересное. Силль-миеллонцы утверждают, что орки его съели, и предостерегают детишек от участи незадачливого просветителя. А вот Берен говорил, что у вождя клана Бегущего Гепарда серые глаза и пепельные волосы… Но самое подозрительное – у него есть ванная!

– Я тебя покусаю, просветитель несчастный! – Науми с хохотом вцепилась Виллю в шею, но не клыками, а руками.

Аватар недолго подушился, даже глаза свел в кучку для пущей убедительности, а потом нежно обхватил запястья подруги. Изумрудные глаза посерьезнели, теперь они смотрели строго, даже требовательно. Все-таки в душе каждого, даже самого верного, доброго, заботливого мужчины живет собственник и эгоист.

– Лесь, так зачем ты уехала из Северинга? Я хочу это услышать. Сейчас.

Алесса ответила. Не вслух, но слова были не нужны.

Хотелось, чтобы поцелуй никогда не заканчивался. Чтобы стучало под ладонью любимое сердце, от волос пахло ветром и скошенной травой, а горячие губы не отрывались от ее губ. Чтобы Вилль всегда был рядом – только руку протяни и коснись. Чтобы рассветы сменяли закаты, зимы – весны, где-то в сторонке жил своей жизнью весь мир и император в частности, а аватар принадлежал только ей. Ей одной. Навсегда.

Пожарище заката угасло, присыпанное белым пеплом звезд. Птичий концерт разлетелся по гнездам до утра, и стал слышен треск салютных залпов из Катарины-Дей. Вслед за тенью в домик проникла свежесть. Лесное зверье, предпочитавшее ночной образ жизни, обходило стороной внезапно ожившую лачужку. Да и нечисть голодно подвывала на безопасном от мага расстоянии. С сумерками вернулись Сознающие. Ярини сообщила, что в тройке верст от них вдоль Орлики раскинулась вольница, но огонек оттуда не виден. Другого жилья поблизости не было. Лис приволок селекционного мясного селезня, но сам от ужина отказался и, свернувшись клубком у очага, щурил янтарные глаза, подернутые блестящей, точно масляной пленкой.

Алесса подошла со спины, обняла за плечи. Вилль накрыл ладонями ее руки. С самого начала их отношения строились как-то не так: ссорились-мирились, ругались-смеялись, плевались-обнимались. Как… люди. В семье Винтерфелл было иначе. Никаких выяснений отношений, скандалов, ни, упаси Пресветлая, драк, а Алесса иной раз так посмотрит, что непонятно становится: то ли обнимет, то ли отвесит леща.

Говорят, природа отдыхает на детях гениев.

Так что за здравомыслие собственных чад можно будет не переживать.

– М-да. Ничто в этом мире больше меня не удивит… – резюмировал аватар.

Но через пять минут он уже думал иначе.

– Кто-то попался! – встрепенулась Триш и, прикрыв глаза, уточнила: – Трое и одно земноводное… И еще один… идет сюда. Что за…

Без единого звука клинки покинули ножны. Меж ладоней Триш ощетинилась ледяными иглами серебристая сфера. Избегая окон, они приникли к стене, стараясь отыскать хоть мало-мальскую щель. Кицунэ сунул под дверь острый нос:

– Человек! Чего это он босиком, закаляется, что ли?

– Арвиэль? – послышался из-за двери мужской голос.

Все, как по команде, уставились на Вилля. Тот недоуменно мотнул головой, мол, не знаю таких, и перевел взгляд на Триш. Девушка озадаченно пожала плечами. По ее заверениям, круг, сотканный из грунтовых ручьев, способен распознать только маг воды, но и «сторож», в свою очередь, почует заклинателя стихии. Однако сигнала не было.

Тем временем мужчина вежливо постучал.

– Арвиэль, если вы здесь, пусть ваши друзья расколдуют моих! Со мной Дан!

– Как вы меня нашли? – решил подать голос Вилль, остальным сделав знак молчать.

– Верунчик чувствует чужое настроение. Она узнала вас через реку, и мы сразу пошли сюда. Здесь мост неподалеку.

Вилль распахнул дверь настежь. Острие ринг’ари замерло у горла человека.

– Э-эй! Ребят, не надо поножовщины!

Мужчина медленно развел руки, демонстрируя самые мирные намерения. Далеко не юноша, но сохранился неплохо. По виду – типичный житель средних областей Неверры. Высокого роста, сухопарый. Немного вытянутое скуластое лицо, волевой подбородок. Темные волосы зачесаны назад, а глаза – светлые, иронично поблескивают за прямоугольными стеклами очков. Женщинам такие нравятся, а мужчины охотно принимают в компанию.

Незнакомец разглядывал Вилля с не меньшим интересом.

Аватар опустил саблю и шагнул за порог.

– Добрый вечер. Володя, интурист поневоле, – отступив, представился мужчина и протянул руку. Вилль машинально пожал. – Может, Дана разморозите? Он сам объяснит, что не доппель… Добрый вечер. Володя. Интурист поневоле, – повторил он, представляясь знахарке.

– Приятно познакомиться, Алесса. Лекарь. – Она храбро вышла из-за спины Вилля и вдруг, ойкнув, схватилась за щеки.

Охранный круг Триш, к счастью, смертельным не был. Саженях в пяти от хижины в живописных позах застыла скульптурная группа, с головы до ног покрытая кипенным бархатом инея. Палец высокой рыжеволосой девицы лет двадцати обличительно упирался в счастливую, по-детски искреннюю улыбку Дана; девчонка сжимала в руке посох, брат прятал за спиной застывшую коричневую жабу. Видимо отвергнутый дар, беспомощно распластанный в воздухе как раз над парой обледенелых сапог. Фигуристая женщина постарше с неестественно красными, как окись меди, волосами наблюдала сцену с видом кошки, умявшей кринку сметаны. Ее Вилль узнал сразу. И скрипнул зубами.

Выжила все-таки.

Мужчина со странным именем и профессией успел тем временем поручкаться с оторопевшими Сознающими.

– Не понимаю, почему на вас не действует магия! На всех действует! Это какая-то болезнь? Патология?! – бурно жестикулируя, изумлялась Триш.

– Значит, маг – вы?..

Вилль нетерпеливо перебил:

– Триш, Дан – не доппель и не демон, расколдовывай скорей. Уверен.

Маг воды, красуясь перед интуристом, воздела руки и звонко щелкнула пальцами. Гром и молнии она вызывать остереглась, поэтому фигуры просто обдало мощной струей пара, голубоватой, с мерцающей серебром подсветкой. Пленники льда квашней осели наземь; выглядели они так, словно только что форсировали Орлику вплавь прямо в одежде. Раскисшие голенища сапог уныло завалились набок. Триш виновато хихикнула.

– О-ох, проклятье… – захрипел Дан, с трудом поднимаясь на трясущиеся ноги. – Брат! Чтоб у тебя шушель под кроватью завелся!

– Скормлю тиграм! Затравлю гепардами! Утоплю! – яростно отплевывалась водой рыжая, пока Дан заботливо поддерживал ее под локоток, помогая встать.