Книга Клинки севера - Алина Илларионова

– Пойду спасать его шкуру, – вздохнула Триш.

Когда Вилль остался наедине с Ярини, женщина погасила улыбку:

– Прости.

– Не за что. Тем более Лис был прав.

– Что они с тобой сделали?

– Подселили в меня шедхе.

– Шедхе?! И где он теперь?

Вилль молча отогнул воротник. Ярини медленно, словно не веря своим глазам, коснулась стрелки подсохшей крови на его груди. В памяти мелькнула картина минувшей ночи – комната, залитая рыжеватым полумраком, жесткий тюфяк, Тай-Линн поправляет сапог. Вдруг резко оборачивается, остриженные пряди разлетаются и опадают на плечи. Налившиеся зеленью безумные глаза. Всполох серебра на темном лезвии. Удар. Быстрый и точный. Прямо в сердце.

Не каждый найдет в себе силы поднять руку на врага. А на друга?

Аватар запахнул рубашку.

– Это сделала девочка?

– Вы не представляете, что ей пришлось пережить.

– Вам обоим.

– Ну, я-то скорее умер, – невесело усмехнулся Вилль. – Геллера экспериментирует не только с доппелями и гибридами. В лаборатории… всякое творится. Я сам себе поклялся ее уничтожить, но не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал, как… как Лин, как Мариус, как Шантэль. Уплывайте. Пожалуйста. Я бы отправил с вами и Алессу, но…

– Но она тебе этого не простит, – закончила Ярини. – Тогда ты должен понимать, что буду чувствовать я, если уплыву и что-то случится с Лисенком. Да и со всеми вами.

Спорить бесполезно, это Вилль понял четко. Сам бы обложил по матушке того, кто даже в шутку предложил бы оставить Леську или Дана. Он сделал все что мог. Каждый несет ответственность за свою стаю.

– Я надеюсь, план у вас есть?

Оказалось, что план появился давно. Когда Ярини вкратце объяснила его, Вилль нахмурился. До воровства аватары еще не опускались. Хотя… если представить, что это не хищение кэссарева имущества, а способ доставки информации… Тем более такой. Сверхсекретной…

– Корабли я еще не уводил!

– Значит, научишься!.. Да, кстати, ты всерьез надеялся справиться с ними в одиночку? – Ярини мотнула головой в сторону берега, где полным ходом шла охота на лис. Вдруг кутерьма стихла, послышалось радостное тявканье: «Леська, рыба всплыла!» И следом Алессино деловитое: «Надо палку найти подлиннее».

– Нет… Не хочу, чтобы она менялась… – Вилль тряхнул головой. – Ладно. Плывем – значит, плывем. Тогда прихватим и земляка с собой, тем более что сюрприз для него достался эпифагам. Уверен, Шумору будет что рассказать повелителю.

– Мне – тоже. Только сперва тебе надо поспать, а то выглядишь хуже гуля. Здесь неподалеку есть лесничая хижина.

– Я не устал.

Вилль с наслаждением зевнул, едва успев прикрыть рот. Ярини рассмеялась.

– Ой ли? Хороший боец – это сытый и бодрый боец. Не спорь с мудрой, опытной кошкой, Арвиэль.

– Вилль.

– Хорошо. И… Вилль, перестань показушно «выкать». Я же не твоя теща.

Лесничий домик оказался плетеной лачужкой с наполовину растасканной птицами крышей. Сквозь прорехи били косые лучи, выкладывая пыльный пол золоченой мозаикой. У окна притулился колченогий стол в компании четырех чурбаков, в левом дальнем углу нашелся очаг, сейчас затянутый паутиной, в которой под солнечным снопом коптились мухи. Напротив стоял топчан, укрытый чем-то мерзопакостным, на поверку оказавшимся матрасом. Пока Метис срезал траву для свежей подстилки, кицунэ куда-то уволок его вместе с мышиными гнездами.

Словом, хижина оказалась нежилой, что заговорщикам было только на руку. Триш нашла водяные жилы и обвела их убежище фирменным сторожевым кругом.

Сознающих осталось четверо, остальные ушли на «Китобой», заручившись рекомендательным письмом Алессы и парой жемчужин. Ярини не хотела рисковать всей командой. Ближайшие дни, а может, и сутки обещают быть жаркими, и знахарка надеялась, что «Китобой» успеет отойти достаточно далеко. Корабль, который решили «одолжить» у кэссиди, слишком мал, чтобы вместить всех, но для семерых места хватит за глаза, еще и «нанятым» матросам останется. Зато в скорости с ним ни одно судно не потягается, даже с магами на борту. Говоря это, Ярини многозначительно усмехалась. Алесса пожимала плечами: при всем воображении она не могла представить себе корабль с печной трубой.

На пару они собрали нехитрый обед из пресных лепешек и рыбы, умудрившись не поцапаться в процессе. Науми не уживаются рядом, если одна отказывается принять старшинство другой, но сейчас было не до ссор. Поэтому непринужденно болтали о погоде; внезапно расчувствовавшись, знахарка вспомнила дом, а Ярини не перебивала.

В итоге Вилль чуть не уснул за столом с куском лепешки в клыках. Разбуженный тычком Лиса, все же сумел найти силы, чтобы доплестись до импровизированного ложа. И рухнул как скошенная трава. Алесса прикорнула рядышком, положив голову ему на плечо. Остальные вскоре разбрелись кто куда, и в хижине стало тихо.

Но сон не шел. А потом знахарка вспомнила, как мама нянчилась с новорожденным Лешкой. Три месяца боялась глаз сомкнуть, пока малыш немного не подрос. Вдруг кошка на лицо прыгнет? Вдруг неловко повернется? Вдруг она проснется, а он не дышит?

Примерно такие страхи терзали сейчас Алессу.

Так и промаялась до самого вечера.

Шея и правый бок давно затекли, в объятиях Вилля было жарко, но не хотелось будить его неловким движением. Сперва Алесса мечтала о закатной заводи с мелким песочком на дне, утонувшей в тени плакучих ив. Затем вспомнила стражников в кирасах у ворот Катарины-Дей. Следом – натопленную печку. А себя представила чугунком со щами.

Она заворочалась, пытаясь хоть немного сменить позу.

– Куда крадешься?

– Я тебя разбудила? – сконфузившись, Алесса привстала на локте.

– Скорее затекшая рука, – признался Вилль, массируя плечо. – Уфф! В обнимку хорошо спать во вьюжне, когда за окошком воет.

Алесса согласно вздохнула. Точно. Романтика романтикой, а в такую жарищу хочется обнять снеговика.

Вилль, открыв наконец глаза, лукаво поглядел на нее из-под пушистых ресниц:

– Лесь, признавайся-ка, ты до сих пор атеистка?

– Ну да. А что?

– А ты бы не хотела определиться наконец? Например, принять саттарианство! Это вовсе не сложно, поверь мне. Тебе всего-то надо зайти в воды Себерского Перелива на заре и окунуться с головой три раза, потом прыгнуть с Артенн – я подстрахую – и под конец без оружия в равном бою одолеть белого медведя. Делов-то – тю-у!

Алесса села.

– Винтерфелл, ты издеваешься?

Тот вскинул брови домиком:

– Нет, просто примеряю к себе роль Таниэля Соловья, хотя кое-кто называет его Таниэлем Осоловелым, ибо на такой поступок мог решиться лишь настоящий безумец!