Книга Невеста княжича - Властелина Богатова

Очнулся Мирослав от того, что его кто-то хлопал по щекам, да так увесисто, что возмутился княжич, однако из горла вышел лишь сдавленный стон.

Он с трудом разлепил ресницы и сквозь туман различил белое продолговатое пятно, которые медленно, но приобретало ясные очертания. Вскоре он узнал своего кровного брата Дарёна с русыми, до плеч, как у него самого, волосами и такими же серыми глазами.

— Слава Богам, очнулся, — выдохнул старший княжич. — Какого лешего ты в лес попёрся? — накинулся он тут же, не дав Мирославу прийти в себя.

Княжич проморгал и поднял голову с подушки, да только не удержал, бессильно уронил обратно.

— Голова раскалывается...

Гневно сверкнули серые глаза Дарёна на брата, будто не поверил он словам младшего.

Мирослав повернул голову набок, выхватывая взглядом в вечерних сумерках раскалённую печь у двери. И тут же ощутил духоту, а весь он покрылся липкой испариной. Густо пахло травами. Княжич разжал и сжал кулак. Вернулась прежняя чувствительность. Царапина его на плече ладно перевязана была белым лоскутом, на котором не виднелось ни следа крови. Однако рубахи ему так и не нашлось в избе.

— Как же ты меня отыскал? — спросил он у Дарёна хриплым голосом.

— Пёс твой прибежал, я и понял всё. А там по следу, — буркнул Дарён.

Мирослав и запамятовал, что брал с собой Лохматого, а тот, по-видимому, кинулся за помощью, как только хозяин напоролся на сук.

— Умный же пёс, — улыбнулся княжич. — А Твердош где?

— Твердош на улице ждёт.

— Оставь брата, княжич. Пущай отдохнёт, сил наберётся, — услышал Мирослав женский с хрипотцой голос и обратил взгляд на дверь, ожидая увидеть старую каргу с седыми паклями, но…

… Мирослав сглотнул, различив в дверном проёме молодую статную женщину немного старше его самого. Отшельница усмехнулась и отвела жгучие чёрные глаза свои, которые горели так ярко, что напомнили Мирославу звёзды. Она прошла вперёд и бросила на лавку выпачканное кровью тряпьё.

— Княжич, ты испортил все мои рушники, теперь только выбросить их в топку…

— Я возмещу убытки, — сказал Мирослав.

Уж он-то знал, как. Черноокая отшельница весьма неплоха собой. Весьма. Высокая, пышная грудь, узкая талия, покатые бёдра. Очень даже неплоха. И одна в лесу. Странно…

— Как звать тебя? — спросил Мирослав, позабыв о том, что рядом с ним Дарён.

— Веденея, — ответила она сразу.

Мирослав приподнялся, скидывая с груди тяжёлую руку Дарёна.

— Во рту пересохло, жарко тут у тебя, хозяйка. Принеси воды родниковой, — попросил Мирослав, не выпуская из-под своего пристального взгляда отшельницу.

— Не расплатишься со мной, княжич, — лукаво сверкнули глаза Веденеи, но к порогу отступила.

И стоило ей уйти, Дарён с гневом кинулся на Мирослава.

— Ты что вытворяешь?!

— Что?

— Я тебе сейчас скажу, ЧТО! — Дарён поднялся с лежанки во весь свой аршинный рост, заметался по маленькой клети, прямо как тот дикий секач, которого Мирослав, если бы не злосчастный сук, завалил бы.

— Припомни, что отец наш с поклоном по соседним княжествам разъезжал, едва ли не в ноги кланялся князьям местным, всё невесту тебе выискивал, — серые глаза с золотистым отливом яростно сверкнули на Мирослава. — А всё ради чего? Чтобы ты чуть ли не с каждой бабой кувыркался? Курощуп ты проклятый, ты княжне всё семя своё должен отдавать, своей невесте!

Почему-то оскорбления Дарёна не разозлили и даже не обидели Мирослава, напротив, он внимал словам старшего и веселился, а может, радовался он вновь обретённой силе.

— А разве отец мне не нашёл точно такую же деревенскую бабу… — Мирослав запнулся. Конечно их подслушивала Веденея, но он княжич и может говорит всё, что захочет, на то он и княжич, а правда — она и есть правда. — Из глухомани деревенской, тоже мне девица благородных кровей. Ничем она не отличается от остальных девок, те же… — Мирослав руками изобразил женскую грудь.

— Ну и дерзок же ты, и борз! Одурел ты совсем от своего про… — Дарён тоже запнулся, плотно сжав зубы, да так, что желобки заходили на широких скулах его. — Не ты сам виноват? Не трогал бы дочку ведуньи, не было бы никакого... наказания. Женился бы на девице родовитой и богатой.

— Хочешь сказать, дарёной кобылице в зубы не смотрят?

— Дурак ты! — только и ответил Дарён. — Между прочим, говорят, невеста твоя из Зеленолесья, острога Калогоста, красива, что белая лилия, глаза зелёные, волосы, что небо ночное. Ты сам не упади перед ней лицом в грязь, выглядишь убого.

Веденея не спешила. Или не хотела прерывать спор княжичей.

— Всё, подымайся, нечего валяться! — Дарён подступил и столкнул Мирослава с лежанки.

Силён был старший княжич, хотя Мирослав ловко справлялся с ним на поединках. Сейчас же был слаб и слетел с перины, как пушинка. Мирослав начал злиться, а когда такое случалось с ним, за себя княжич не отвечал. Дарён редко позволял себе распускать руки в отношении младшего, а тут словно с цепи сорвался. А всё из-за баб, больно сердобольный стал.

— Мой тебе совет, не срами отца. По-хорошему тебя прошу. По этой же глупости ты силы своей мужской лишаешься. Одумайся, — Дарён устало провёл широкой ладонью по лицу. — Ладно. Леший с тобой. Нечего лясы точить в чужой избе. Пошли, — пихнул он к двери Мирослава. Стянув с себя кафтан бархатный, кинул брату на плечи. — В божеский вид тебя привести ещё нужно, как за невестой поедешь своей? Чего глядишь, глаза вытаращив? Едет твоя Ладушка, скоро в Саркил прибудет, и мы должны поспеть к следующему дню.

В дверях тут же появилась Веденея.

— Смилуйся, княжич Дарён, — склонила голову отшельница и посмотрела на него большими чёрными омутами. — Куда же ему на ноги, не окреп поди ещё, ляжет по пути, сердечко-то слабое ещё.

— Ничего, он здоровый, как бык, выдержит, и так весь день светлый тут провалялся, — потеснил Дарён отшельницу, не поддаваясь её уговорам и подталкивая Мирослава к порогу, обернулся. — Благодарствую, хозяйка, что приветила и выходила, за то в долгу не останемся, щедро награжу златом и мехами, завтра же.

— Да куда мне злато?! — всплеснула Веденея руками. — Беду насылать? А если тати прознают? Не нужно мне ничего.

Дарён не стал возражать и вышел в след за Мирославом, хлопнув за собой дверью.

— Зря ты так, ведь хороша баба, я б её… — подразнил брата Мирослав злорадства ради.

— Попортил бы я тебе, братец, лицо малость. Но не стану, боюсь, невеста твоя засмеёт.

[1] Растопча - разиня, олух.

[2] Аки — употребляется при сравнении кого-л. с кем-л. или чего-л. с чем-л., как, подобно.

ГЛАВА 4. Жених и невеста

Разбудила, растревожила