Книга Один день мисс Петтигрю - Уинифред Уотсон

Мисс Петтигрю вздохнула. Тут придется потрудиться. Она уже не думала о том, что в любую минуту могла быть без объяснений выставлена за дверь. Трудности мисс Лафосс были теперь ее трудностями, как будто она знала ее всю жизнь.

Мисс Лафосс озабоченно переводила взгляд с одного из своих гостей на другого. Улыбка ее потеряла уверенность и была теперь слегка нервной, слегка умоляющей улыбкой женщины, сомневающейся в своей власти над мужчиной.

– Проходи же, садись, – обратилась она к Нику.

«Нет, милая, – подумала мисс Петтигрю. – Раньше было гораздо лучше. Такое… царственное безразличие. Единственный способ добиться от подобных уважения. Стоит этому зверю почуять слабину, и он проглотит тебя целиком».

Она сама поразилась глубине своей житейской мудрости. Она, оказывается, сознательно называла его у себя в мыслях животным, выскочкой, плутом – пытаясь спастись таким образом от его чар. Но если бы он хотя бы раз посмотрел на нее так, как смотрел на мисс Лафосс, – она была бы у его ног.

«Кто бы мог подумать, – беспокойно размышляла мисс Петтигрю. – В мои-то годы. Какая глупость. Как будто неясно, что я для него – надоедливая старая перечница, и все, что ему от меня нужно, – это чтобы я скорее убралась отсюда».

В самом деле, казалось, что воздух вокруг Ника был заряжен злостью, вызванной ее присутствием. Его ревность заставила его ожидать, что у мисс Лафосс будет компания, но он никак не мог себе представить, что в качестве компании он найдет какую-то мисс Петтигрю. «Эта кошелка, похоже, обосновалась тут надолго», – мисс Петтигрю почти почувствовала эту его мысль. Ее внезапно одолели привычные самоуничижительные сомнения.

«А может быть, в самом деле уйти? – испуганно подумала она. – В конце концов, я здесь незваный гость. Наверное, даже мисс Лафосс думает, что я сую нос не в свое дело. А когда она просила меня остаться, она просто предположила, что у меня будет достаточно такта, чтобы уйти самой».

Ее бросило одновременно и в жар, и в дрожь. Пьянящее чувство уверенности испарилось. Она снова была всего лишь мисс Петтигрю, неумелой гувернанткой – беспомощной и бесполезной. Она ухватилась за спинку стула и взглянула на мисс Лафосс.

В ответ та послала ей сияющую, дружественную, ободряющую улыбку.

В одно мгновение мисс Петтигрю была полностью излечена: неуязвима для его презрения, неуязвима для его чар. Пусть он рассыплется перед ней в любезностях, она останется твердой. Пусть, напротив, осыплет ее грубостями (а он, если его довести, может быть невероятно грубым, решила она), они ее не заденут. Она имела право быть там, где она была, и никуда отсюда не собиралась. Прогнать ее могла только мисс Лафосс.

Мисс Петтигрю снова обосновалась на стуле – спокойная, уверенная, собранная, невозмутимая.

Ник уставился на нее, наткнулся на непроницаемую стену безразличия и повернулся к мисс Лафосс.

– Я предполагал, что мы будем одни.

Мисс Лафосс вздрогнула.

– Но ты же обещал завтра, – жалобно сказала она. – Я точно помню.

– Да, но я протолкнул все дела на день раньше, и сразу же сюда. Разве ты не рада, что я вернулся скорее?

– Конечно, я рада, милый, – сказала мисс Лафосс и снова раскрыла объятия. – Я ужасно соскучилась. Мне даже начало казаться, что ты уехал насовсем.

«Начало проиграно, – беспокойно подумала мисс Петтигрю. – Подобное приветствие совсем не подходит для того, чтобы перейти в расставание».

Ник сменил гнев на милость. Он быстро поцеловал мисс Лафосс, скорее как обещание на будущее, и посмотрел на нее с пониманием. Разумеется, она не могла грубить старухе, но его-то от этого ничто не останавливало. Он отодвинул ее от себя и сделал шаг в сторону мисс Петтигрю.

– Я, кажется, упустил фамилию, – сказал он издевательски.

Ответным ходом мисс Петтигрю было облачиться в мантию миссис Джекаман, четырьмя работодательницами раньше. Ее поразительное спокойствие в ответ на оскорбления своего отвратительного муженька не раз приводило к тому, что он с богохульством на устах покидал дом, оставляя ее на время в покое.

– Петтигрю, – подсказала мисс Петтигрю. – Нечасто встречается, верно? Как говаривал мой дорогой отец…

– Так редко, что стоило бы ее чаще проветривать.

– О, – грустно призналась мисс Петтигрю, – путешественница из меня никудышная. Помню, как-то…

– Я три недели не был дома, – перебил Ник, медленно раскаляясь.

– Вот как? Надеюсь, вы приятно провели время, – сказала мисс Петтигрю дружелюбно. – И куда же лежит ваш дальнейший путь? Боюсь, погода здесь не способствует отдыху.

– Мне нужно сообщить кое-что мисс Лафосс, – сказал Ник злобно.

– Ваше письмо не дошло вовремя? Я совершенно согласна, почта в последнее время никуда не годится. Но с другой стороны, эти телефоны так удобны, что я и представить себе не могу, что бы мы делали…

– Я думал, что нам никто не будет мешать, – сказал Ник, сдерживаясь с огромным трудом.

– Какое совпадение! И я думала в точности о том же. Я так обрадовалась, когда обнаружила, что мисс Лафосс свободна сегодня. Признаюсь, нам давно не хватало хорошего, долгого разговора. Впрочем, с вашей стороны очень мило заскочить на минутку по пути.

Ник побагровел. Мисс Лафосс отстранилась, готовясь к взрыву.

– Ее друзья обычно наделены тактом, – заметил Ник ядовито, последним отчаянным усилием пытаясь направить ситуацию к мирному разрешению.

– Ну что вы, – миролюбиво сказала мисс Петтигрю. – Я в вас и не сомневалась. Я рада, что все уладилось, и мы можем продолжать. Как только я вас увидела, сразу же решила – такой галантный и…

– Да мне наплевать, что вы там решили! Уберетесь вы наконец?

– Нет, – сказала мисс Петтигрю.

– Ах ты!!!..???…!!!

– О! – воскликнула мисс Петтигрю.

Мисс Лафосс подалась вперед, бросив испуганный взгляд сначала на окаменевшую мисс Петтигрю, а потом на бушующего Ника.

– Ник, милый, присядь, пожалуйста.

Ник не сопротивлялся. Она сняла с него пальто, притянула к дивану и села рядом с ним. Ник еще раз посмотрел на мисс Петтигрю, пожал плечами и, казалось, забыл о ее существовании. Как и ожидала мисс Лафосс, пеньюар действовал на него благотворно.

«Что ж, – подумала мисс Петтигрю, – если они не против, чтобы я при этом присутствовала, то и я не против. Возможно, мои взгляды были слегка старомодными. Это… занятие, похоже, не лишено приятности».

Она села поудобнее и принялась рассматривать подробности.

«Ага! – отметила она вскоре. – Для Фила это было просто обязанностью, приятным, но заурядным пунктом расписания. Но Ник… Каждое движение, каждая ласка как бы говорит, что ты – единственная женщина во всем мире. Как тут устоять?»