Книга Мафия пишет оперу - Елена Нестерина

А Антон не хотел. Ну что он будет сочинять, похищенный и разлученный с семьей и друзьями? И как отнесутся к этому похитители? Начнут лупить? Будут морить голодом? Антоша огляделся – для побега не было никакой возможности.

Прошел день. Приближалась ночь – первая ночь в плену. Антоша нарисовал в новенькой тетради окно с решеткой, за решеткой свою грустную физиономию. Присмотрелся к ней – и добавил выражению лица еще больше грусти и трагизма.

Потому что на самом-то деле Антон Мыльченко не сдался! Ведь у него не было сомнений, что родная мафия спасет его! Братству Белой Руки не было дела до конкурса театральных постановок, но было дело до него, верного брата Антонио! Поэтому страдать и томиться в плену сегодня ему было даже приятно.

«Это прямо честь! Все-таки я ценный, – самолюбиво подумал Антоша. – Вот Редькина-то, наверно, обзавидовалась!»

На следующий день мафия начала слежку за подозрительным девятым «Б». С первого урока и до последнего Костя, Зоя, Арина и Витя маскировались, подглядывали и подслушивали. Но ничего особенного не заметили. Если Антошу девятый «Б» действительно похитил, то это никак не проявлялось.

Исчезнувшим одноклассником Мыльченко в родном восьмом «В» никто не интересовался – заболел, значит, заболел. И идти навещать его всем было некогда – репетиции это ведь не хухры-мухры… У мафии был шанс найти своего брата, не вызывая подозрений. Только вот как это сделать? Где он, несчастный пленник?

Сразу же после окончания уроков подопечные Петра Брониславовича ворвались в спортзал. Под высокими сводами зала зазвучал залихватский голос баяна, стук барабана, тонкое весеннее диньканье чего-то нежно-металлического. И учитель физкультуры с нескрываемым изумлением наблюдал, как его гаврики выстраиваются в какие-то композиции, пляшут, поют. Особенно его удивляли мальчики – в основном все они были участниками хора и оркестра. И хоть они постоянно спорили с Ариной Балованцевой, которая уверенно руководила этим безумным процессом, но все-таки пели, каждый раз более и более слаженно.

Арина разрывалась между всеми, но командовать успевала на всех фронтах. Без нее репетиции шли гораздо хуже. Артистки кордебалета тут же переругивались между собой, певцы и подпевалы не могли друг с другом договориться, все они вместе наезжали на ответственную за тексты песен и разговоров Зою Редькину. Арина всех мирила, строила, меняла одно на другое, другое на третье, третье на четвертое…

– Да, дружок… – похвалил ее Петр Брониславович, появляясь в перерыве репетиции. – Молодец. Тебе бы полком командовать.

– В театре не полки, Петр Брониславович, – скромно поправила Зоя Редькина, – а труппы.

– Трупы? Ух, Редькина, шутница стала. То есть согласен… – смутился Петр Брониславович, оглядел своих развеселившихся учеников и решил от греха подальше не вмешиваться в постановочный процесс.

И, уходя, он добавил только:

– Вы старайтесь, но, так сказать, без фанатизма. Как выступим на этих театральных соревнованиях, так и выступим. Неважно, какой результат покажем. Ведь главное – участие. Правильно, ребята?

Слаженного хора, подтверждающего правильность его слов, Петр Брониславович в этот раз не дождался. Теперь, когда что-то начало получаться, всем хотелось только победы, только в Большой театр, только день не учиться…

А Витя с Костиком снова носились по школе и подсматривали. Вырвавшись с репетиции, где Редькина продолжала прикрывать тылы и сражаться с одноклассниками в постановочных баталиях, Арина присоединилась к своим мафиозным братьям.

Сегодня была очередь девятого «Б» репетировать в актовом зале. И пока оттуда вываливали одиннадцатиклассники, у которых там проходил аж восьмой урок, членам детской мафии удалось пробраться в актовый зал. Чтобы никто их не увидел, все трое заползли под стулья и стали ждать.

Больше часа продолжались препирательства главных артистов постановки. Они ругались с девчонкой, как вскоре стало понятно, являющейся автором прекрасной комедии, которую вот-вот девятый «Б» должен был начать разыгрывать на сцене. Девочка-драматург требовала строго следовать тексту ее бессмертного произведения, а артисты хотели говорить что-нибудь такое, чтобы зрители смотрели только на них – и только их и слушали бы, непрерывно смеясь. А для этого, считали они, произносить со сцены надо совсем другие шутки.

Одним словом, спору не было конца и края.

– Слушайте, нечего нам тут валяться, – зашептала Арина из-под стульев. – Все с этой комедией понятно. Девятому «Б» тоже Мыльченко на фиг не нужен. У них свой великий драматург есть.

– Ну что, поползли тогда отсюда, – предложил нетерпеливый Костик и первым пополз под длинными рядами стульев.

– Куда? – успел схватить его за ногу Витя – выход из актового зала был совсем в другой стороне.

– Эх, хоть бы они свет погасили в зале, а на сцене оставили! – сокрушалась Арина. – И мы бы раз-раз – смылись отсюда.

Ей уже нужно было бежать на репетицию к своим – чего доброго, передерутся там между собой ее эмоциональные артисты оперетты.

Но по залу постоянно носились туда-сюда участники комедии. Мафия, которой волей-неволей пришлось уйти в подполье, то есть в подстулье, терпеливо лежала на полу и ждала удобного момента, чтобы сбежать вон. От крайнего ряда стульев до двери было около десяти метров пустого пространства. А оно, освещенное ярким светом, хорошо просматривалось.

– Все, – не выдержала Арина. – Погнали. Если они нас заметят и схватят, будем говорить, что оперетту ставим, хотели их великолепные шутки подсмотреть. Чтобы у нас с ними одинаковых не получилось.

– Не поверят, – заметил Костик.

– В лоб дадут, – добавил Витя.

– Да они по любому дадут, – ответила Арина. – А так, может, мы им польстим, и они нас отпустят. Не валяться же тут до конца их репетиции. Тем более что они еще даже не начали… Вроде никого там нет. Костик, ползи первым!

Костик Шибай выскочил из-под стульев и шустро пополз к двери. На сцене дебаты разгорелись с новой силой, так что никто на него не обратил внимания. Вслед за Костиком из-под стульев выбралась Арина. Но как только Шибай открыл дверь, раздался громкий плач, и девочка-драматург, закрыв лицо руками, бросилась к выходу. Несколько человек с криком «Постой, Катюша!» рванули за ней. И, конечно, увидели выползающего на четвереньках в дверь Костика, предводителя мафии на полпути к этой двери и телохранителя предводителя. Который не растерялся в этой ситуации, резко вскочил на ноги и, схватив Арину в охапку и вытолкнув из двери Костика, бросился бежать по коридору.

Тут уж постановщикам комедии стало не до внутренних разборок. С криком «А ну стойте!» драматург Катюша, режиссер, главные и второстепенные артисты ринулись за беглецами. Но Витя знал, куда держать путь.

– На улицу! – скомандовал он.