Книга В поисках черного золота - Владимир Аверин

— То, что зола — хорошее удобрение, я и без тебя знаю, поэтому и обратил внимание на эту фотку. Подумай сам, ведь если на этой фирме золу насыпают в мешки, а потом грузят мешки на грузовики, то должны быть грузчики, которые это делают. Так?

— Так.

— А теперь посмотри на фотографию и скажи, чем занимаются охранники?

— Грузят, — не переставая жевать, сказал Пузырь и еще раз внимательно вгляделся в фото.

— Тебя не удивляет, что грузят охранники, а не грузчики? И вообще, тебе не кажется странным, что помещение, в котором кроме золы и шлака ничего нет, охраняют так серьезно, что даже погнались за мной, когда я сфотографировал эту фирму?

— Действительно, странно.

— Я тоже так подумал. А когда ты рассказал про Растатуру, я понял, что он, фирма и исчезновение твоего отца как-то связаны между собой.

— Как?

— Кто отвечает за все, что происходит на территории ТЭС? — Вадик хитро посмотрел на Пузыря, он уже знал ответ на свой вопрос.

— Мой батя.

— А когда он в командировке или когда его нет на месте, тогда кто?

— Его заместитель, Растатура.

— У меня вот какая догадка: эта фирма занимается какими-то темными делами, об этом узнал твой отец и решил вывести на чистую воду фирмачей из «УДОБРЕНИЙ», но ему помешал Растатура, который как-то связан с этой фирмой… — Вадик замолчал, задумчиво посмотрел на фотографии и, почесав затылок, произнес: — Пока что я больше ничего не придумал.

— Это только догадка, — тяжело вздохнул Пузырь. — А на самом деле все может быть по- другому.

— Это легко выяснить. Если Растатура связан с «УДОБРЕНИЯМИ», то ему уже сообщили, что кто-то фотографировал фирму. Я позвоню ему и предложу выкупить фотографии за… ну, например, за тысячу рублей.

— А что толку?

— Есть два варианта. Первый: он рассмеется в ответ и положит трубку. С этим вариантом все ясно, это значит, что фирма занимается законными делами или что Растатура с ней просто не связан. Но есть второй вариант: Растатура согласится выкупить фотографии и этим подтвердит мою догадку.

Пузырю понравилась эта мысль, и он решительно направился к выходу, сказав на ходу:

— Пошли.

— Куда?

— На улицу, звонить Растатуре. Или ты собрался звонить из дома, чтобы он засек твой телефон по определителю?

Вадик отлепил от зеркала фотокарточки, которые уже подсохли, положил их в карман джинсов, вышел за Пузырем и закрыл квартиру на ключ.

Они прошли через двор и остановились у тор- ца дома, возле которого стояли телефонные будки. Пузырь раскрыл свою записную книжку, нашел номер телефона и объяснил Вадику:

— Трубку возьмет секретарша. Позови Антона Антоновича и постарайся говорить с ним взрослым голосом, чтобы он не подумал, что этот звонок — детский розыгрыш.

— Не учи ученого. — Вадик достал из кармана жетон, прокашлялся и, глядя в записную книжку Пузыря, набрал номер.

— Алло? — раздался женский голос на другом конце провода.

— Добрый день! Антона Антоновича Растатуру позовите, пожалуйста, — произнес Вадик, понизив голос насколько это позволяли голосовые связки.

— Одну минуту.

В трубке что-то щелкнуло, послышался перезвон электронных колокольчиков, а затем мужской голос произнес:

— Растатура слушает.

— Добрый день, Антон Антонович. У меня к вам деловое предложение…

— С кем я говорю? — перебил его Растатура.

— Вы меня не знаете. Я хочу продать вам несколько очень дорогих, интересных фотографий.

— Это за вами сегодня гнался наш охранник? — голос Растатуры остался спокойным, поэтому Вадик решил, что Антон Антонович ждал этого звонка, иначе он бы встревожился.

Ситников выдержал небольшую паузу, вспоминая интонацию, с которой обычно говорили наркобароны в видеофильмах, и медленно, с ленивым безразличием растягивая слова, произнес:

— Запомните раз и навсегда: за мной никто никогда не гнался, потому что я никогда ни от кого не убегал. От меня убегали, это было. Но я — никогда. А тот паренек, о котором вы говорите, просто работает на меня. Не будем терять время. Слушайте мои условия. Подъезжайте через час к Ярославскому вокзалу и стойте у входа. К вам подойдет мой человек, и вы передадите ему десять тысяч долларов. — Вадик так вошел в роль гангстера, что назвал эту сумму машинально. Назвал и зажмурился, решив, что сказал несусветную глупость. Но к своему удивлению, в следующий момент он не услышал на другом конце провода ни смеха, ни коротких гудков.

— Это не телефонный разговор. Давайте обсудим цену при встрече.

— Согласен, — все так же медленно произнес Вадик. — Через час перед центральным входом в здание Ярославского вокзала. Приходите один.

— Как я вас узнаю?

— Я сам вас узнаю. — Вадик положил трубку и выдохнул: — Ф-ф-фух. Ну и дела, — сказал он, пытаясь глотнуть и морщась от сухости в горле, которая появилась после разговора.

— Ну? Что? Рассказывай, — с нетерпением поторопил его Пузырь. — Какие новости? Плохие? Хорошие?

— Не знаю. Мне только одно ясно — это дело темное. Представляешь, я с дуру предложил заплатить за фотки десять тысяч баксов, а он даже не пикнул! Просто сказал, что это не телефонный разговор, и предложил встретиться.

— Десять тысяч за какие-то листочки? Не может быть, — с недоверием посмотрел на Вадика Пузырь. — Ни за что не поверю, что из-за семи фоток Растатура бросит свою работу и помчится на встречу с тобой. Не верю! Это чушь, чума, лабуда и полная лажа! Нет, нет и нет! — разгорячился Пузырь и от этого сразу вспотел.

— Это легко проверить. Поедем? — спросил Вадик, посмотрев на часы.

— Поехали!

Сказано — сделано. Через сорок минут ребята вышли из метро на залитую солнцем привокзальную площадь и направились к зданию Ярославского вокзала. Они не увидели Растатуру на месте встречи, так как до назначенного срока оставалось еще пятнадцать минут.

— Рано, — сделал вывод Вадик.

— Не приедет, — уверенно сказал Пузырь. Он посмотрел по сторонам, увидел торговую палатку и, кивнув в ее сторону, позвал Вадика: — Пошли, вдарим по газировке. После сарделек пить охота.

Они купили по банке «пепси» и остановились возле подземного перехода. Здесь было достаточно многолюдно, чтобы ребята могли спокойно наблюдать за Растатурой, не боясь, что он заметит их среди прохожих.

Вадик ни разу не видел Антона Антоновича, поэтому следить за местом встречи пришлось Пузырю. Он прищурил глаза и сосредоточил внимание на площадке перед центральным входом в здание вокзала. Прошло десять минут, пятнадцать, двадцать, а Растатура не появлялся.

— Не пришел? — спросил Вадик.