Telegram
Онлайн библиотека бесплатных книг и аудиокниг » Книги » Детская проза » Три четверти - Анна Красильщик 📕 - Книга онлайн бесплатно

Книга Три четверти - Анна Красильщик

359
0
Читать книгу Три четверти - Анна Красильщик полностью.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 ... 22
Перейти на страницу:

— Родители распустили, — воскликнула бабушка.

— Она у вас злюка и неулыба, — вынесла вердикт гостья.

Как же они меня достали. Я включила кассету с «Битлз» и, перед тем как заснуть, успела подумать, что Джон Леннон мне подошел бы не меньше Кита. Жалко, он любил Йоко и умер до моего рождения.

* * *

На следующее утро, чтобы все успеть, я проснулась в шесть, хотя уроки начинались в девять. В квартире было еще темно, и за окнами тоже. Из комнат доносились храпы всех видов: казалось, дедушки и бабушка выступают в каком-то одном безумном оркестре.

— Хрр…

— Фы-ыррр…

— Кх…

И так далее.

Жуть.

Я громко включила «Битлз», открыла шкаф и разложила на кровати самое красивое: вареную джинсовую жилетку с бахромой, клетчатую байковую рубашку, шелковую черную жилетку, фиолетовую водолазку, мамину блузку в огурцах и с плечиками, вареные джинсы с блестящими камушками, расклешенную мини-юбку, розовый балахон с салатовыми рукавами и надписью Mike.

Пока я выбирала, все успели проснуться.

— Завтрак готов, — позвала из кухни бабушка.

— Сделай потише, — шикнул Второй дедушка за дверью.

— Wednesday morning at five o’clock as the day begins, — запел Маккартни.

В коридоре перед зеркалом Второй дедушка, в пиджаке и галстуке, застегивал дипломат. Потом он аккуратно поставил на голову квадратную меховую шапку, залез в черное пальто с кудрявым воротником, аккуратно обернул вокруг шеи клетчатый ворсистый шарф и бросил на меня подозрительный взгляд:

— Куда это мы так вырядились?

— У нас сегодня дискач.

Дедушка покачал головой и хлопнул входной дверью. Можно подумать, он в своей шапке выглядел здорово.

На кухне сидели Первый дедушка и бабушка. Первый дедушка рассеянно ел кашу. Пока он нес ложку ко рту, половина успевала соскользнуть обратно в тарелку. Малютка еще спала.

Бабушка положила мне каши и сделала горячий «Кола-Као».

— Сегодня веселье, да?

— Типа того.

— Хочешь взять мою помаду?

— Ты серьезно?

— Только аккуратно. До конца не выкручивай, а то сломается, — бабушка протянула мне красный футлярчик с нежно-розовой помадой.

— Ба, ты супер.

Когда я вышла на улицу, оказалось, что снег растаял и превратился в густую серо-коричневую кашу. На остановке я загадала: если подойдет «Б», Кит пригласит меня потанцевать. Пока я ждала троллейбус, оказалось, что в плеере сломалась перемотка. Блин. Пришлось открывать рюкзак, доставать ручку, вытаскивать кассету и, надев на ручку, бешено вертеть вокруг своей оси: я хотела послушать All you need is love. Тут из-за поворота выполз бурый от грязи «Б».

По истуканам в парке тоже стекала грязная жижа. Как будто они принимают грязевые ванны, как Первые бабушка с дедушкой на фотографии с отдыха в Крыму.

Первым уроком была литература. В Старой школе мы читали только рассказы про природу, а в Новой стали проходить поэтов восемнадцатого века.

— Как странно, — сказала мама, когда узнала об этом. — А почему именно восемнадцатого?

— Наверное, потому что учительнице они очень нравятся, — предположила я.

Мама хмыкнула, и я так и не поняла, недовольна она или просто еще не решила, как к этому относиться.

В общем, мы проходили четырех поэтов: Ломоносова, Сумарокова, Державина и Тредиаковского. Первый был скорее счастливым и удачливым, последний — наоборот. Больше всего мне нравился Державин, его стихи хотя бы понятные. Но сейчас, мне было не до него: все мысли крутились вокруг дискотеки, почему-то ныл живот и хотелось в туалет. Я вырвала из тетрадки бумажку и написала записку Воробью: «Ты пригласишь Головастика?» — «Сама не знаю. А ты Кита?»

Пока я писала ответ, в классе повисла тишина. Оказалось, учительница задала мне вопрос, а какой, я даже не слышала. Весь класс захихикал, а я покрылась красными пятнами. Не день, а пытка.

Наконец уроки закончились, пришел Питон и велел мальчикам поставить парты вдоль стен. В Новой школе, конечно, никто не устраивал конкурс талантов или всякое идиотское пение совковых песен. Но все равно без скукоты не обошлось. Питон попросил Овцу принести скрипку, потому что тот учился в музыкальной школе. Овца вытащил скрипку из футляра и вышел к доске. Хотя обычно он все время хихикал, в этот раз лицо у него стало жутко серьезное. Он прижался к скрипке щекой, как ребенок к маме, и долго старательно выпиливал какую-то занудень. Учителя потом хлопали и хвалили Овцу, а он краснел, как маленький, и стеснялся. После этого выступали Рыба вместе с Головастиком. Рыба играл на гитаре, а Головастик тоненьким голоском пел романс про печальное утро и хмурые ивы. Арина Родионовна вытирала глаза большим клетчатым платком, громко сморкалась и открывала рот, как бы подпевая Головастику, а он пытался делать вид, как будто ничего не замечает, и ужасно краснел. Мы с Сыроежкой чуть не умерли со смеху, и учительница математики даже пригрозила, что отправит нас домой. Пришлось сдерживаться и терпеть бульканье смеха внутри. Когда это наконец закончилось — слава богу, никто больше выступать не захотел, — Питон притащил из своего кабинета старый проигрыватель и несколько пластинок. На одной из них была фотография молодого человека с залаченным хохолком и немного мутным взглядом. Первая песня оказалось такой заводной, что ноги дергались сами собой. Парень крякал, икал и выделывал голосом какие-то удивительные штуки. Но танцевать все стеснялись. Клерасил с Пуканом жались к стене. Кит с Овцой ржали, непонятно над чем. Фигура жевал бутерброд и делал вид, что смотрит в окно. И вдруг Головастик подошел к Воробью.

Я не слышала, что он сказал, но видела, как Воробей кивнула. Головастик взял ее за руку и вывел на середину класса. Он положил руки ей на бока, как робот, а она — ладони ему на плечи. Казалось, что Воробей и Головастик деревянные: застыв, они качались посередине класса, и было слышно, как под ними скрипит пол. Мы все, конечно, покатывались со смеху, хотя и завидовали немного. Но танцевали они недолго: примерно через тридцать секунд после начала танца песня закончилась, и в классе повисла тишина.

— Потомники, — хором крикнули Кит и Овца и заржали.

Потом парень запел совсем дикую песню, и все начали танцевать как заведенные. Кто-то погасил свет, дикая песня кончилась, и началась следующая, наоборот медленная, и от ее звуков сердце как будто подпрыгивало куда-то к горлу, а потом падало вниз, в живот.

Я смотрела на Кита и думала, как это сказать. Пойдем потанцуем? Ты танцуешь? Давай потанцуем?

Пока я сомневалась, Кит подошел к Сыроежке, сказал ей что-то, и они вышли на середину комнаты.

— Потанцуем? — это был Фигура.

Пришлось согласиться. Я положила руки ему на плечи, а он — мне на талию, и мы начали качаться под новую красивую песню. Но мне хотелось плакать, а вдобавок я чуть не свернула себе шею, смотря, как Кит танцует с Сыроежкой. От волнения руки у меня стали мокрые и потекли прямо на рубашку Фигуры. Чтобы это было не так заметно, я старалась касаться его запястьями и периодически вытирала ладони о водолазку, но он заметил:

1 ... 8 9 10 ... 22
Перейти на страницу:
Комментарии и отзывы (0) к книге "Три четверти - Анна Красильщик"