Книга Территория души. Книга 2 - Наталья Батракова

Безусловно, всех интересовало, кто такая Энни, где она жила до этого времени, чем занималась, но заявления Роберта, что Анна ему почти дочь, было достаточно, чтобы никто не задавал лишних вопросов. Люди круга Балайзера старались быть выше светских сплетен.

— Как минимум, пара часов, — подумав, ответила Анна. — Как максимум… трудно предположить. Я тебе позвоню.

— Звоните. Я буду недалеко, у меня бабушка в паре километров отсюда живет. Заеду к ней в гости, порадую.

Несмотря на то что ворота во двор были гостеприимно распахнуты, она нажала кнопку звонка на калитке.

— Анечка! — радостно встретила ее Надежда на верхней ступеньке парадного входа. По случаю торжества она была одета в супермодный брючный костюм, а мастерски уложенная стрижка и легкий макияж делали ее намного моложе своих лет. — Сразу видно, заграничный человек, точно ко времени.

— Я боялась опоздать. Мы выехали пораньше и правильно сделали: минут пятнадцать плутали, пока нашли нужную улицу.

— Верю, верю, умница, что приехала. Юра! Встречай гостью! Знакомьтесь: это — Анна, а это — мой муж.

— Ну, здравствуйте! — радушно поздоровался с ней хозяин, принадлежавший к породе мужчин, которые и в возрасте остаются такими же красавцами, как в молодости. Мощный, высокий, с четко очерченными правильными чертами лица, он тут же ей кого-то напомнил. Густые седые волосы только добавляли ему шарма. — Мне Надя о вас все уши прожужжала. Добро пожаловать в наш скромный домишко!

Чувствуя себя немного не в своей тарелке оттого, что не решилась надеть приготовленное к встрече Нового года платье, а пришла в брючном костюме, очень приличном, но все же не таком парадном, как, видимо, стоило одеться по такому случаю, Анна переобулась в захваченные туфли и в сопровождении старшей дочери Локтионовых, с которой познакомилась в самолете, отправилась осматривать дом.

— Дамочка она, конечно, интересная, — заметил Юрий, пряча в шкаф пальто гостьи, — только все равно зря стараешься: Крылов не один приедет. Час назад позвонил.

— Правда? Не может быть! — не поверила его словам Надежда. — Все равно, я не жалею, что ее пригласила: у нее такая интересная судьба! К тому же здесь у нее никогоне осталось, почему бы не приветить на родной земле?

— Да я же не спорю, замечательная девушка, и надеюсь, что ей у нас понравится, — ответил Юрий добродушнои, глянув на монитор, сообщил: — Еще машина подъехала, кажется, Родионовы…

Костя нервничал. Он не привык никуда опаздывать, но вместе с Малининым вынужден был прождать Алину на выходе из частной парикмахерской почти полчаса.

Взглянув на появившуюся на крыльце девушку, Крылов усмехнулся: Семчукова постаралась выглядеть на все сто процентов! Из-под норковой шубы выглядывал красный подол длинного платья, маникюр, прическа и макияж делали ее похожей на девушку с обложки модного журнала. «Что тут сказать? Ни одна из Надиных протеже не выглядела столь роскошно и привлекательно», — непроизвольно сравнил он.

Выйдя из машины, он протянул Алине руку и открыл дверцу.

— Прошу.

— Надеюсь, я не испорчу ваш имидж? — игриво уточнила она, не заметив, как по лицу Крылова пробежала тень.

«Когда-то я уже слышал эту фразу. Неужели нельзя придумать что-нибудь пооригинальней? Или у всех женщин на уме одно и то же?» — промелькнуло у него.

— Алина, — не обращая внимания на Малинина, произнес он деловым тоном, каким общался с ней в офисе, — на всякий случай, хочу вам напомнить: никаких лишних разговоров о работе. О моде, о погоде — пожалуйста. Не заставляйте меня волноваться: я обещал вашему отцу доставить вас домой в целости и сохранности. Когда уеду сам, пока не знаю, но в любой момент, когда пожелаете, можете покинуть дом Локтионовых без меня, — закончил он монолог, в котором постарался расставить все точки над «i», и добавил: — Да, вы замечательно выглядите.

Собираясь утром на вечеринку, он неожиданно задумался над словами Хорина и решил перестраховаться. Учитывая то, кем был отец Семчуковой, это было не лишним, тем более что ему до сих пор было непонятно, отчего Степан Геннадьевич постарался трудоустроить единственную дочь, окончившую престижный факультет, в его компанию на должность секретаря-референта. В то, что ей не нашлось места в МИДе, верилось с трудом.

По всему было видно, что Алина обиделась на Крылова. Во всяком случае, за всю дорогу она не произнесла больше ни слова. Малинин также молча вел машину. Он работал в компании восемь лет, знал и видел многое, но предпочитал помалкивать. Возможно, именно за это качество Константин Петрович и приблизил его к своей семье: он возил Олега в школу, был на постоянной связи с Сашей и самим шефом, выполняя функцию нештатного ординарца.

…Залюбовавшись необычной авторской работой на стене хозяйского кабинета, Анна пыталась вспомнить, где и когда она могла видеть Юрия Локтионова. «Почему его лицо мне так знакомо, — напрягала она память. — Газеты, телевидение? Нет, вряд ли. Я редко смотрела местные передачи, а уж тем более не обращала внимания на фотографии чиновников в газетах. Но ведь где-то я его точно видела!»

Гости все прибывали. Внутренне Анна начинала сожалеть, что уступила напору женщины и согласилась приехать на вечеринку к малознакомым людям. Она привыкла к подобному положению в Штатах, где на приемы частенько приглашали не знакомых друг другу людей по почетному списку. Но рядом с ней всегда были Роберт или Джессика. Здесь же, несмотря на повышенное внимание со стороны хозяев, она чувствовала себя неловко.

Понимая ее состояние, Надежда, не мешкая, познакомила ее с двумя мужчинами, представив одного из них как старого друга семьи, и не преминула упомянуть, что Анна живет в Америке. Этого оказалось достаточно, чтобы завязалась интересная беседа: судя по вопросам, приятель Локтионовых бывал там не раз. Опытным глазом Анна сразу заметила, что второй из мужчин, более подтянутый и настороженный, старался незаметно держать в поле зрения всех присутствующих в гостиной и явно охранял ее собеседника.

Наконец всех пригласили в столовую, где стоял длинный сервированный «по-шведски» стол, и приступили к официальной части: поздравления, тосты, подарки. Вспомнив, что пакет с купленным поутру презентом оставила в кабинете, Анна незаметно отступила за спины гостей и быстро поднялась на второй этаж. Бросив беглый взгляд в окно, она обратила внимание на подъехавшую к воротам белую «Volvo» и на секунду замерла: очень уж знакомым показался автомобиль. Защемило сердце.

«Таких машин в Минске десятки, — постаралась она сама себя успокоить. — Не будешь же каждой смотреть вслед!»

Не задерживаясь больше у окна, она сбежала вниз по лестнице, стянула пакет с красиво упакованного подарка и вошла в столовую.

— В отличие от других, я знаю виновников торжества совсем недолго, — начала она свою речь спустя несколько минут. — Но два часа, что мы провели с Надеждой в самолете, заставили меня поверить, что в мире есть то, о чем пишут поэты и о чем все люди мечтают с юности. Я говорю о любви. Хотя бы раз в жизни каждый испытывает это чувство, но не каждому дано его сохранить. Очень часто собственное «я» стремится к первенству, желая подчинить себе второе «я». И это второе «я» вынуждено защищаться, отстаивая себя, свои мысли и желания. В результате — борьба, у которой не может быть победителей. Я запомнила Надины слова, что семейная жизнь — это талант, помноженный на постоянный компромисс, но учиться такому компромиссу гораздо легче, когда перед глазами есть живой пример, — приподняв бокал, она показала в сторону Локтионовых. — За талантливых людей!