Книга Без пяти минут взрослые - Зента Эргле

— Есть отчего. Мы думали уже, что конец ансамблю. От него осталась половина, и две участницы на последнем курсе, а тут целая толпа отличных певиц. Организуем еще один ансамбль. У одной девушки особенно звучный голос. Наконец у нас будет солистка.

* * *

— Слушай, тебе надо в танцевальный кружок. Сам знаешь, мальчики в училище — дефицит, — сказала Даце Дауманту в столовой во время обеда.

— Я… танцевать? Тебе что, башку в дверях придавили?

— А что? Ты разве паралитик? Не парень — картинка. На нашем курсе одна из-за тебя лишилась покоя, сна и аппетита.

— Да ну! Кто же это?

— Не скажу. Она тоже в танцевальном.

— Пусть идёт к чёрту. Я не собираюсь прыгать по сцене, как кузнечик.

— Ну и ладно. Байбу жаль. Именно она остаётся без партнёра, — выложила Даце свой козырь.

— Байба тоже танцует? — засомневался Даумант. — Она мне ничего не говорила.

«Байбу я уговорю, — подумала Даце. — Лишь бы Даумант согласился».

— А если репетиции будут совпадать с тренировками по боксу?

— Как-нибудь устроится.

— Ладно. Считай, что сагитировала.

Из-за Байбы Даумант согласился бы не только танцевать, а даже на руках ходить и кувыркаться.

— Но учти, буду танцевать только с Байбой и ни с кем другим. На репетиции вместо Байбы рядом с Даумантом встала Дезия.

— Ты, дорогая, перепутала адрес.

Дезия посмотрела непонимающе.

— Где Байба? — спросил Даумант у Дане.

— Она поёт в ансамбле. Репетиции совпадают, да и выступления часто в одно время.

— Чао, обойдётесь без меня, — Даумант перебросил сумку через плечо и направился к выходу.

— Не глупи, — Даце схватила его за руку и потащила обратно. — Всё равно где-то надо участвовать.

Даумант остановился. Дане права. Если Байба может петь, почему он не может танцевать?

— Внимание! Начинаем репетицию! — Никто из первокурсников не заметил сидящего позади рояля парня. — В училище есть танцевальный коллектив старшекурсников. Он стал одним из лауреатов прошлого праздника песни и танца. Наша задача — постараться не отставать от них. Начнём с упражнений по ритмике. Представим, что мы птицы, и летаем. Раз, два — взмахнули крыльями, три, четыре — опустили.

Пианистка, положив вместо нот раскрытый роман, заиграла марш, «Как в детском саду», — посмеялся над собой Даумант.

* * *

Перед практическими занятиями в швейной мастерской девочки выстраивались в шеренгу.

— Как в армии, — издевалась Дезия.

— Явились двадцать семь воспитанниц, отсутствует Элита Элксните, — доложила дежурная.

— У неё с утра болела голова и была температура, — пояснила Светлана, соседка Элиты по комнате в общежитии.

— Надо позвонить дежурному по общежитию, пусть вызовет врача, если что-то серьёзное, — сказала мастер Кристина Яновна Лиепа, сделав отметку в блокноте.

— Ты ничего не видела, поняла, — шептала Дезия санитарке Инне, спрятав руку, за спину. Но та была неумолима.

— У Дарбини ногти покрыты тёмно-красным лаком, — доложила Инна.

— Запиши в журнал, — приказала мастер. — И чтоб это больше не повторялось!

Кристина Яновна дала каждой воспитаннице задание и вышла из мастерской.

— Девочки, полное банкротство. Тридцать мальчиков и семьсот девчонок. С ума сойти! На танцах вязать придётся.

— Почему вязать?

— А что ещё делать? С девчонками я танцевать не собираюсь. Это не для меня…

— Успокойся, Дезия, — прервала Даце. — Пригласим на вечер гостей из других училищ. Например, мебельщиков или полиграфистов.

Какое-то время девочки старательно строчили по нарисованной на бумаге зигзагообразной линии. Только перед Даце лежали пёстрые лоскуты ткани. Она уже выполняла задание швейной фабрики.

— Я забираю себе кучерявого из седьмой. Слышите? — не вытерпела Дезия.

— Зря стараешься. Он уже занят.

— С чего это ты взяла?

— Мы учились в одном классе, — пояснила Даце.

— А мне на это наплевать, — Дезия надула губы. — Чего захочу, того добьюсь.

Байба старательно шила и, казалось, ничего не слышала.

— Если тебя так интересуют мальчики, зачем шла в это училище? — спросила Света. — Поступала бы в строительное или мебельщиков.

Вошла мастер, и разговор прервался.

* * *

Одиннадцать парней и девятнадцать девушек из седьмой группы стояли неровным строем у стены в мастерской и ждали мастера Антона Юльевича Крауклиса. Дежурная Вита Вента отмечала в журнале присутствующих. Знакомство пятнадцатилетних проходит легко и просто. Никакого выканья, сразу же дружеское «ты».

— Мастер Крауклис, говорят, жуткий придира. Градусы чувствует за километр, как охотничья собака зайца.

— Ну, не так ужасно!

— Откуда ты знаешь, Том?

— Я его лично знаю.

— Выкладывай.

— Бывший подпольщик, не пьёт, не курит. Что вас ещё интересует?

— Чистый святоша. Такого только четвёртым на памятник у музея Стрелков, — ухмыльнулся рыжий парень небольшого роста.

— За такие речи можно по зубам схлопотать, шакал.

Леон Лацис с недоумением посмотрел на Тома Суну.

— У Крауклиса золотые руки и чистая совесть. Он вместе с моим предком сидел в тюрьме за политику. Воевал добровольцем, а после войны всю жизнь проработал в этом училище, хотя с его умением в другом месте мог бы зашибать большие деньги. Но не стал. Он из идеалистов, понимаете.

В первый день учёбы в училище Даумант и Том случайно сели за одну парту и с тех пор продолжали всюду держаться вместе. Даумант, казалось, был высеченным из гранита, широкоплечий, коренастый. Том рядом с ним выглядел хрупким: стройный, с тёмными волнистыми волосами, маленьким женственным ртом и длинными, густыми, как у девчонки, ресницами вокруг карих глаз.

— Почему без формы? — спросила секретарь комсомольской организации училища Людмила, встретив Тома на лестнице.

— Отдал в химчистку.

— Не дурачься.

— Органически не выношу формы. Она делает всех одинаковыми, как с конвейера.

— В армии тебя выучат.

— Ничего не выйдет, у меня врожденное плоскостопие.

Людмила повернулась и пошла вниз, зная по опыту, что напрасно затеяла этот разговор.

Из седьмой группы только Том и Даумант умели пользоваться швейной машиной. Пока остальные учились заправлять нить в машину и строчить по прямой, Тому мастер доверил уже шитьё брюк, а с Даумантом занимался отдельно.