Книга Евразийский реванш России - Александр Дугин

«Философия многополярности» или «идеология асимметрии» могут сложиться только по совершенно новым концептуальным выкройкам, на основании особой исторической рефлексии, которая должна быть по определению новаторской, авангардной, оригинальной. Скорее всего, не какое-то одно догматическое направление, в значительной степени антитетичное «тезису Запада», может претендовать на эту роль, но целый спектр традиционных или новаторских доктрин, позиций, идеологий, синтезированных в общем русле, но в равной степени отрицающих по самым разным причинам идеологическую надстройку «нового мирового порядка». Уже сейчас можно предвидеть, что в этой потенциальной «философии асимметрии» могут быть задействованы как мягкие социал-демократические формы, так и национальные учения, как прагматические и светские элементы, как интегрирующие факторы конфессионального и этнического характера, так и стратегические интересы практического уровня. Общим знаменателем такой «идеологии многополярности» может стать на первом этапе простое отрицание крайнего либерал-капиталистического догматизма, сопряженного с «новым мировым порядком», отрицание American way of life.

Возможным критикам построения новой идеологии по признаку общего отрицания сразу можно указать на небывалое значение, которое либерал-капитализм как общая надстройка однополярности приобрел в нашей исключительной исторической ситуации. Когда у либерал-капитализма («тезиса Запада») существовали формальные альтернативы, общего отрицания было явно недостаточно, так как противоречия имелись и между самими этими догматическими альтернативами, обладавшими всеми основными признаками геополитического суверенитета. Сегодня же ситуация радикально иная, и «тезис Запада» является безальтернативным с точки зрения его геополитической поддержки. Сегодня только либерал-капиталистическая идеология опирается на реальную базу актуального стратегического суверенитета — на США. Поэтому любые альтернативные мировоззренческие проекты по объективной логике смещены на противоположный полюс.

Этот полюс можно рассмотреть двояко: либо как «свалку идеологий», отыгравших свое (и это верно, если мы будем рассматривать судьбу этих идеологий с точки зрения их исторических претензий на универсализм и финальный триумф), либо как хаотическую закваску новой, еще не родившейся «философии асимметрии» (и это верно, если учесть сущностную, а не формальную сторону этих идеологий — отрицательная, антилиберал-капиталистическая сторона их признается верной и важной, внешние же оформление этого импульса рассматривается как нечто спорное и второстепенное).

Синонимом такой «философии асимметрии» или «идеологии многополярности» является новое издание евразийства или неоевразийство. Неоевразийство есть динамично развивающийся (еще незаконченный) продукт универсализации, глобализации тех идей, подходов и методов, которые в зародышевом, интуитивном состоянии были намечены исторической школой русских евразийцев 20-х — 30-х годов.

Многополярное лобби и глубинный антиглобализм

Говоря о возможной неоевразийской, «асимметричной» стратегии, которая могла бы стать альтернативой однополярной стратегии США, следует подробнее остановиться на структуре тех сил, которые могли бы стать реальной основой поддержки для России в соседних с ней «больших пространствах».

«Оси дружбы» строятся не на пустом месте — в каждом из «больших пространств», прилегающих к России, есть политические и социальные силы, которые могут выступать несущими конструкциями для этих осей. Причем в каждом конкретном случае они имеют совершенно различную структуру — от целых стран и их правительств до отдельных политических партий, религиозных организаций и общественных объединений.

В первую очередь речь идет о тех политических и общественных силах в Европе, Китае, исламском мире, в других странах, которые стоят на жестко антиглобалистских позициях.

Кроме того, в самих США есть немало сил и движений, отвергающих глобализм и неоимпериализм официального Вашингтона, готовых к активному и массовому протесту против однополярного мира; и эти группы есть как в левом, так и в правом секторе американского общества, а среди общественных и религиозных организаций и среди различных этнических ассоциаций — в первую очередь латиноамериканских и афроамериканских — их не счесть. Стоит только России всерьез, а не для проформы, как сейчас, провозгласить многополярность (по сути, антиглобализм) государственной стратегией, как у нее обретутся миллиарды друзей во всем мире…

Важно понять, что само по себе массовое антиглобалистское движение, заявившее о себе красочными акциями протеста с подчеркнуто хулиганским и левацким оттенком, представляют собой лишь вершину айсберга. Это, скорее, настроение и хэппенинг, где нашли свои применение крайне левые и крайне правые группировки, стремительно утрачивающие актуальность в новом мире. Антиглобализм как движение не имеет ни идеологии, ни организационной структуры, ни ясного политического будущего. Он выступает как барометр, как социологический тест общественного мнения, и не следует преувеличивать его реальное значение. Плюс к тому, очевиден манипуляционный и провокационный характер этого явления, позволяющий предположить, что речь идет об упреждающей стратегии самих глобалистов, призванной заведомо дискредитировать реальные и серьезные антиглобалистские процессы.

Поэтому реальный антиглобализм, который необходим России в перспективе создания системы «осей дружбы», следует искать в иных секторах.

Чтобы отличать картинный антиглобализм леваков и ультраправых от глубинного антиглобализма влиятельных политических сил, следует говорить о «многополярности», «мультиполяризме». По сути, антиглобализм, если довести его требования до логического завершения, и есть стремление к многополярности, но многополярность является логически второй — позитивной, созидательной фазой антиглобалистской программы, тогда как первая — разрушительная и отрицательная — ассоциируется собственно с антиглобализмом, где акцент падает на приставку «анти-».

Своих союзников по антиглобалистскому многополярному проекту Россия может найти не только в странах «третьего мира», но и в Европе, в лице тех сил, которые ставят своей задачей выход Евросоюза из-под опеки заокеанского старшего партнера.

Если Европа хочет возродиться как самостоятельная сила и выйти из-под удушающей американской опеки, она обречена на союз с Россией. Это очевидно всем европейцам, ответственно подходящим к вопросу о своем будущем. Во Франции эта традиция называется «геополитическим голлизмом», по имени генерала Шарля де Голля. Германия же по своему географическому положению расположена в самом центре европейского пространства, замыкая всю территорию Евразии в единую зону. И поэтому роль Германии в процессах континентальной интеграции также центральна.

Среди стран Евросоюза к стратегическому диалогу с Россией могут быть привлечены Италия и Испания. К слову, в интеллектуальных кругах Италии довольно сильно не только антиглобалистское или антиамериканское, но и собственно евразийское направление, связанное с «Международным евразийским движением» и представленное такими именами, как издатель журнала «Eurasia» Клаудио Мутти и эксперт-геополитик Карло Террачано. «Евразийство представляет собой наиболее приемлемую и корректно сформулированную альтернативу американской либеральной гегемонии», — сказал автору этих строк известный итальянский философ-постмарксист Констанцио Преве во время «Евразийской конференции» в Милане в 2005 г.