Книга Риск, засада, пистолет - Марина Серова

— Дисциплина у вас, — с уважением отметила я.

— Обязательно, — подтвердил полковник. — Если дисциплины нет, люди расслабляются, а в нашем деле этого допускать никак нельзя, сами понимаете, одно дело делаем, — это он признал во мне своего человека, потому и вел себя так располагающе. — Если ко мне вопросов нет, то я пойду. Через двадцать минут у вас здесь будет курьер. Примете пакет с фотографиями и распишетесь.

Вопрос-то у меня как раз был. Широко рекламируемое чудо техники — сигнализация — почему-то не сработала. Тому, на мой взглад, могли быть две причины: или она испортилась, или ее отключили. А может быть, она сработала, а мой бдительный и дисциплинированный полковник не услышал. Отлучился в это время куда-нибудь по своим личным делам? Такой вот интересный у меня был вопрос.

— Как вы думаете, Сергей Васильевич, почему сигнализация не сработала. Она у вас исправна?

— А вот этого, Татьяна Александровна, я понять не могу. После происшествия я ее лично проверил: с сигнализацией все в порядке. При открытии двери или окна должна была сработать. Но не сработала. Фантасмагория какая-то. С этим надо разбираться.

— Отключить ее на время кражи никто не мог?

— Ни в коем случае. Я как раз сижу возле нее.

— А вы никуда во время дежурства не отлучались? Хоть ненадолго, на пару минут? Вспомните, пожалуйста.

Вот тут я его достала. Этим вопросом я его явно обидела. Из добродушного и доброжелательного собеседника мой полковник мгновенно превратился в сухого формального служаку.

— На дежурстве, Татьяна Александровна, я никуда не отлучаюсь. Никогда! — И было в его словах столько достоинства, что я немедленно поверила. Мне даже стало неудобно. Теперь этот вопрос показался мне глупым и бестактным.

— Простите, Сергей Васильевич, если я была слишком назойлива. Вы как никто должны меня понять, работа у меня такая. Она иногда требует задавать неприятные вопросы. Спасибо вам большое. — Я пожала ему руку. — А если мне потребуется ваш совет, как мне вас найти? Или если пленки понадобятся, где ваше агентство?

Теперь он смотрел на меня уже не так сурово. Очевидно, благотворно подействовали мои слова о «работе» и о том, что она «требует». «Работа» была для него понятием серьезным, и на ее требования обижаться не следовало.

— На столике дежурного, под стеклом, все адреса и телефоны.

На этом мы распрощались, и я осталась одна.

Здорово все-таки получилось, что у них здесь камеры стоят. О такой удаче я и мечтать не могла. Еще едва-едва приступила к расследованию, а дело это уже, кажется, можно считать законченным. Причем все оказалось так просто. Даже скучно как-то… Осмотреть, что ли, пока место преступления, все равно надо ждать курьера…

Считается, что осмотр места преступления дело чрезвычайной важности. Так оно иногда и бывает. Случается даже при этом обнаружить такое, что здорово помогает в дальнейшей работе. Но чаще всего после осмотра места преступления оперативник уходит в великом унынии. Вместо разгадок во время осмотра возникают десятки новых вопросов, ответы на которые получить совершенно невозможно. А от вещественных доказательств, если их удается обнаружить, как правило, никакого толка.

Я добросовестно осмотрела подставку, на которой стояла «Талия», и никакого намека на личность похитителя не обнаружила. Потом я три раза обошла вокруг этой подставки, чтобы убедиться, что и на полу преступник не оставил никаких следов.

Убедившись в этом, я занялась осмотром окон и поняла, что окна эти не открывали по крайней мере полгода. Между двойными рамами пыли накопилось столько, что репу сеять можно. А больше осматривать в галерее было нечего: уж очень здесь было скудное поле для деятельности умного частного детектива.

Собственно, я и не рассчитывала найти что-нибудь важное, так что и не была разочарована. И осматривала все это для порядка, из профессиональной добросовестности. И чтобы время убить. А в действительности ожидала курьера с фотографиями, на которые и возлагала все надежды.

И вот он наконец явился. Молодой симпатичный блондин с голубыми глазами, тоже в камуфляже. Он лихо козырнул и пожелал удостовериться, что я именно и есть Татьяна Иванова. Дисциплина у них действительно основательная. Удостоверившись, что я — есть я, он отдал мне пакет из плотной коричневой бумаги. Потом попросил расписаться в получении, снова козырнул и убыл.

Я вынула из конверта стопку фотографий и положила на подоконник. На верхнем снимке в углу было пропечатано время съемки — девять часов четырнадцать минут. Почти в центре крупным планом была запечатлена пустая подставка с аккуратной табличкой «В. Осипов. „Талия“. 1896 г.». Ага, в девять четырнадцать Елена Александровна отключила сигнализацию и открыла дверь. Я взяла следующую фотографию. Изображение на снимке было то же, только цифры в углу были другие — восемь ноль пять.

— Найдите десять отличий на этих двух картинках, — вздохнула я, положив их рядом.

Я не стала рассматривать все фотографии по порядку: чувствовала, что главное должно быть в начале, а не в конце. И хотела побыстрей увидеть это главное. Так что я тут же достала нижний снимок, сделанный в момент включения сигнализации.

Да-а… Не то чтобы я этого совсем не ожидала, но все-таки… Цифры в углу — девятнадцать ноль пять. А «Талия»… Нет никакой «Талии». Пустая подставка с красивой табличкой «В. Осипов. „Талия“. 1896 г.» Точная копия всех последующих фотографий. Снимок сделан в тот момент, когда Петя закрыл дверь и включил сигнализацию. Ай да Петечка, ай да помощничка пригрел Игорь на своей широкой груди! Значит, когда закрывал, все было на местах? Я не слишком аккуратно сгребла снимки и запихала их обратно в конверт. Куда он там побежал, этот Петечка? Что-то у меня возникло сильное желание задать ему пару вопросов!

В кабинете были только Игорь и Елена Александровна. Они сидели на диване и что-то тихо обсуждали. Когда я вошла, оба повернули головы и напряженно уставились на меня.

— А где Вера? — Я спросила машинально, просто потому, что оставила человека в комнате, а вернулась, его нет.

— К Петечке пошла. Может, сумеет поговорить с ним… — грустно ответила Елена Александровна и пожала плечами. — И что это на него нашло? Перенервничал, наверное. Он благоговейно относился к «Талии» и очень расстроен ее пропажей.

— Понятно, а вообще-то он у вас всегда спокойный, выдержанный, голоса никогда не подымет, — сочувственно покивала я. Она улыбнулась. — Ладно, бог с ним и с его нервами, но у меня тоже возникло желание пообщаться с вашим Петечкой.

— Почему именно с Петечкой? — Игорь вскочил, хотя заглянуть мне в глаза при его росте было удобнее с дивана. — Что такое вам сказал охранник?

— Спокойно! — Я сунула руки в карманы и сурово нахмурилась. — Уясните себе сразу, Игорь. Вы, как мой наниматель, имеете право на полную и правдивую информацию по вашему делу. И вы всю эту информацию получите. Но, — я подняла палец, — только по завершении работы. Будет написан подробный отчет, в котором я дам ответы на все вопросы. К этому отчету будет приложен счет. Если же вы собираетесь непрерывно заглядывать мне через плечо и требовать объяснений, то нам лучше распрощаться немедленно. Надеюсь, вы меня поняли?