Книга Пикантные подробности - Марина Серова

* * *

Мои гадальные кости мне сегодня нахамили. Иногда у них бывают подобные заскоки, но чтобы такое — никогда еще себе не позволяли. Поэтому я и обозлилась на них.

Мне вчера выплатили гонорар за отлично сыгранную партию с нехорошими парнями. В результате они получили полное казенное обеспечение, а я решила сделать себе подарочек. Сказать какой?

Значит, так: увлажняющая губная помада — одна с экстрактом алоэ, другая с кокосовым маслом; витаминный крем для век — четыре разных. Про активные восстанавливающие кремы говорить? А дальше следуют корректирующая база под макияж, тональный крем, тушь такая да тушь другая. Крем эпиляционный. Ну как? То-то!

Одним словом, если по бумажке, то список на двух листах, если по объему — полная коробка, вроде как из-под туфель, но понаряднее.

И все это, между прочим, обязательный компонент для масенького такого удовольствия! Да много ли нам надо?

Я примчалась домой и сразу же нырнула под душ. Выйдя из ванной и поставив себя, драгоценную, перед зеркалом, принялась чудодействовать.

Через пару часиков, обозревая уже не какую-то там Таню из Тарасова, а султан-ханум из верхнего сераля и никак не меньше, я великолепным ленивым движением потянулась и взяла замшевый мешочек с гадальными костями. Вопрос я им задала очень даже простенький, и ответ такой же подразумевался. Я как та мадам, которая захотела узнать «я ль на свете всех милее…», ну и прочее. Пошутила, в общем. А что они мне выдали, поганцы?

20+9+28 — «Она миловидна, но лицо ее не испорчено интеллектом».

Хамство? Натуральное!

Зашвырнув мешочек куда подальше, я, шлепая босыми ногами, отправилась на кухню. Подошло времечко для кофеечка. Да и покурить уже давно пора.

Выбила сигарету из пачки «Пьер Карден», — нравятся они мне на этом этапе жизни, — засыпала кофе в турку, поставила ее на огонь. Прикурила от зажигалки с астрологическими символами.

Следя, чтобы кофе не убежал и не изгадил настроение и плиту, я опять подумала про гадальные кости… Нужно как-то на них повлиять, что ли, в смысле отрезвляющем. Например, заведу себе котенка, а они пусть поревнуют немного. А то возомнили о себе!

Зазвонил телефон. Я бросила взгляд на турку — и шарахнулась бегом в комнату, где у меня валялась трубка. Под диваном, кажется.

Телефон чирикал, трубка не находилась, несмотря на звуковые сигналы, которые она мне честно посылала. Я, бросив это гиблое дело, застыла на месте, прислушиваясь. Тут телефону, очевидно, надоела эта игра, он и заткнулся. Зато легким дуновением принесло с кухни опасный запашок. Я побежала обратно. И что я увидела? Правильно, наполовину пустую турку и коричневую жижу на плите.

Минут пятнадцать ушло на восстановление статус-кво, а затем я начала все сначала. Но на этот раз я сработала похитрее: перерыла диван и под одной из подушек нашла трубку телефона. Принесла ее на кухню и водрузила на стол. Только после этого сделала кофе — дубль два. Теперь не обманешь!

Я уже наливала кофе в чашку, когда телефон нерешительно зазвонил снова. Посмотрев на него с превосходством, я дала ему звякнуть раза три, присела на табурет и только потом отозвалась:

— Да!

Мне понравилось, как спокойно прозвучал мой голос. Если бы я в первый раз добралась до телефона, то на той стороне слушатель мог бы подумать, что напоролся на мымру, грымзу и мегеру в одном лице.

— Здравствуйте, мне нужна Татьяна Иванова, — голос женский, нерешительный. Говорит приблизительно моя ровесница и чувствует себя чуть-чуть не в своей тарелке.

— Слушаю вас! — со значительными интонациями отозвалась я, не прикасаясь к кофе. Если это клиентка, то она должна ощущать атмосферу благожелательную и деловую, без разгильдяйства. Что она может подумать, если я с ней буду общаться в промежутке между двумя глотками?

— Здравствуйте, мне нужно с вами поговорить… — Девушка немного растерялась. Как будто притухла под конец фразы.

— Говорите, я вас слушаю, — подтолкнула я ее самым любезным тоном, на который была способна.

— А можно, я лучше к вам зайду? Я здесь недалеко, — девушка собралась с силами и вопрос задала уже не робко, а даже как-то отчаянно, что ли. Нервничает.

— Прошу, прошу, — любезно согласилась я. — Вы знаете, где я живу? — Cудя по ее словам, это ей было известно, хотя мы с нею незнакомы, это уж точно.

— Да, да, у меня есть ваша визитка.

— Ну и отлично, — похвалила я. — А как мне вас называть, если это не очень большой секрет? — позволила я себе легкое любопытство.

— Ой, извините! Меня зовут Ирина.

— Ну и прекрасно. Значит, я вас жду, Ирина, правильно?

— Да, конечно!

На этом она положила трубку, я нажала кнопку и попробовала наконец свой кофе.

А он уже остыл. Я бросила взгляд на настенные часы: ого! Уже пять часов. Мне почему-то казалось, что еще и двух нет.

Отставив чашку, я задумалась о внешнем виде. Нужно что-то надеть на себя. Выбор-то, в общем, небольшой: или халат, или…

Я, вздохнув, побрела натягивать спортивный костюм.

Когда в дверь позвонили, я уже минут пять как задумчиво строила себе рожи перед зеркалом в коридоре… Какой-то непрошеный румянец появился в последнее время на щеках, вот, собственно, в чем причина корректирующей базы и прочих косметических изысков.

Не дожидаясь окончания протяжного «дзи-инь!», я открыла дверь, и девушка, стоящая близко за нею, отшатнулась от неожиданности.

— Ой, это вы?! — спросила она.

— Пока не знаю, — стервозно ответила я. — Если вы Ирина, то это я!

— Я — Ирина, — согласилась девушка.

— Тогда — заходите! — пригласила я гостью.

* * *

Ирина оказалась немного моложе меня: двадцать три года. Высокая стройная шатенка. На плече замшевая сумочка, на голове бандана. Раньше бы это назвали просто платком, теперь — бандана и не иначе. На груди крестик с фианитами, такие же серьги в ушах и два колечка на пальчиках.

Ирина была бледна, взволнованна, многословна и часто курила. Пожалуй, даже слишком часто, я себе такого позволить не могу.

— Вот уже четыре дня, как я ничего не знаю о нем… Где он? Если уехал, то почему? Я звонила ему на работу, он там тоже не появляется. — Ирина наклонила голову, чтобы скрыть покрасневшие глаза, и стала долго тушить очередную сигарету в пепельнице.

Мы сидели на кухне, пили кофе, курили, и я молча слушала. Куда-то запропастился у Ирины бойфренд по имени Мишель. Отсюда и все ее переживания. Я ее прекрасно понимала, однако понимала и то, что за этим исчезновением, возможно, ничего и нет. Пока мужчина не домашний — он дикий. Хотя, конечно, и с домашними не соскучишься. У одной моей знакомой муж вышел на улицу покурить, а вернулся через три дня, причем честно признался, что не помнит, где был. Просто порода у них такая, и это всегда приходится учитывать.