Книга Мегрэ и одинокий человек - Жорж Сименон

Когда-то он знавал человека, исчезнувшего при таких же обстоятельствах, как краснодеревщик, но трудно было установить, по тем же причинам или нет. Это был процветающий парижский промышленник без видимых проблем. Чуть за пятьдесят, жена, двое детей. Сыну двадцать один год, студент университета. Дочь на три года моложе, о которой никто не говорил ничего плохого.

Однажды утром он в обычное время отправился на свой завод в Леваллуа, сам управляя машиной. И исчез на много лет.

Машину обнаружили неподалеку от улицы Тампль.

Никто не слышал, чтобы у него была любовница. Врач утверждал, что он не болел никакой серьезной болезнью и мог прожить еще долго.

Полиция искала всюду, кроме того места, где тот человек находился. А он решил стать клошаром. Продал одежду старьевщику на улице Блан-Манто и сменил ее на лохмотья. С того же момента он перестал бриться.

Через три года один из поставщиков его предприятия узнал его в Ницце, заросшего бородой и торговавшего газетами на террасах кафе. Поставщик счел необходимым сообщать об этом в полицию и позвонить его жене.

Но когда город прочесали, его не нашли. Мегрэ часто вспоминал этот случай.

— Я бы посоветовал вам, мадам, прекратить поиски.

Теперь у вас есть доказательства, что он жив. Он выбрал ту жизнь, которая ему нравилась…

— Вы хотите сказать, что он намеренно стал клошаром?

Она не поняла. Исчезнувший сохранил удостоверение личности, и родственников известили, когда он умер через пятнадцать лет в еще существовавшем в то время старом квартале Марселя…

— Привет, Дюбуа, — поздоровался Мегрэ с дежурным сержантом, сидевшим за стойкой.

Каким-то чудом или из-за сезона отпусков комиссариат был пуст.

— Патрон только что вышел, но он скоро вернется.

— Я пришел не к нему. Просто хотел попросить вас просмотреть регистрационные книги и сказать мне, живет ли еще в квартале некая мадам Вивьен, мадам Марсель Вивьен…

— Ее последнее местожительство вам известно?

— Улица Коленкур, но номер дома не знаю.

— Сведения свежие?

— Нет. Это ее адрес двадцатилетней давности.

Ажан просмотрел несколько толстых книг в черных переплетах, водя пальцем вдоль некоторых страниц.

Через четверть часа он нашел то, что нужно.

— Ее имя Габриель?

— Совершенно верно.

— Она по-прежнему проживает в доме шестьдесят семь по улице Коленкур…

— Благодарю вас, Дюбуа. Вы избавили меня минимум от часа хождений от двери к двери — улица Коленкур длинная…

Двое мужчин взяли машину, хотя пройти надо было каких-то триста метров. Дом 67 стоял почти рядом с площадью Константен-Пекер.

— Мне с вами?

— Возможно, мне лучше пойти одному. Вдвоем мы рискуем ее напугать.

— Жду вас «У Маньер»…

Знаменитая пивная находилась всего в двух шагах от нужного дома. Мегрэ постучал в дверь консьержки, за которой довольно молодая женщина выкладывала фрукты на поднос.

— Входите…

Он толкнула дверь.

— Чем могу вам помочь?

— Мне нужна информация. Мадам Вивьен все еще живет здесь?

— На пятом.

— В той же квартире, которую занимала вместе с мужем?

— Я тогда еще не работала консьержкой. Я была слишком молода. Кажется, она переехала на другой этаж, в квартиру поменьше: двухкомнатную, с кухней, окна во двор…

— Вы не знаете, она сейчас дома?

— Очень может быть. Она выходит за покупками рано утром. Да и то не каждый день!

В доме был узкий лифт, к которому комиссар направился. Консьержка догнала его и сказала:

— Дверь слева…

— Спасибо.

Мегрэ чувствовал сильное нетерпение. У него было ощущение, что он приближается к цели и через несколько минут все узнает о человеке, убитом в тупике Вьо-фур.

Он нажал на кнопку электрического звонка и услышал за дверью перезвон. Затем дверь открылась, и пожилая женщина с суровым лицом оглядела его, нахмурив брови.

— Мадам Вивьен?

— Что вам от меня нужно? Вы журналист?

— Нет. Комиссар Мегрэ, уголовная полиция. Думаю, вы мне вчера звонили.

Она не ответила ни да ни нет и не пригласила его войти. Так они и смотрели друг на друга — молча и ничего не предпринимая. Первым решение принял комиссар. Он открыл дверь и вошел в прихожую.

— Мне нечего сказать, — произнесла женщина таким тоном, как если бы ее решение было окончательным.

— Я просто попрошу вас ответить на несколько вопросов.

Дверь была открыта и вела в гостиную, выглядевшую скорее как ателье. На маленьком столе стояла швейная машинка, большой стол был завален недошитыми платьями.

— Вы стали портнихой?

— Каждый зарабатывает как может.

Стулья были так же загромождены, как и стол, и Мегрэ остался стоять. Его собеседница тоже не садилась.

Поражала суровость ее лица и напряженность тела.

Чувствовалась, что она много страдала и словно застыла, замкнулась в себе.

Должно быть, она была бы очень симпатичной, если бы оделась поярче, но она не занималась своей внешностью.

— Вчера мне позвонили две женщины и задали один и тот же вопрос. И обе тут же положили трубку, как будто не хотели, чтобы я узнал, кто они. Полагаю, вторая — ваша дочь…

Она не ответила.

— Она замужем? Имеет детей?

— А вам-то что? Оставьте нас в покое! Если это продолжится, скоро набегут журналисты, фотографы…

— Могу обещать, что не дам им вашего адреса.

Она пожала плечами, словно смирившись.

— Вашего мужа узнали несколько человек. Так что сомнений в личности убитого не осталось. Вы знали, что с ним стало?

— Нет.

— Что он вам сказал, когда уходил двадцать лет назад?

— Ничего.

— Вы не заметили ничего необычного в его поведении в последнее время перед его исчезновением?

Комиссару показалось, что она вздрогнула, но он не был уверен.

— Он был обычным, как всегда.

— Вы с ним хорошо ладили?

— Я была его женой.

— Порой мужья и жены постоянно ругаются и портят друг другу жизнь.

— У нас было не так.

— Бывало, что он уходил по вечерам один?

— Нет. Когда он уходил, я выходила вместе с ним.

— Куда, например, вы ходили?