Книга Мегрэ и одинокий человек - Жорж Сименон

— Нет. Не мог решиться.

— И что же в конце концов заставило вас решиться?

— Воспоминания о Нине, точнее, о родинке на ее щеке, которая делала ее такой трогательной…

— Он проснулся?

— После первого выстрела он открыл глаза и показался удивленным. Не знаю, узнал он меня или нет…

— Вы ему ничего не сказали?

— Нет. Возможно, я жалел, что пришел, но было уже поздно. Два следующих выстрела я сделал, чтобы избавить его от страданий, хотите верьте, хотите нет.

— Вы пытались выкрутиться.

— Совершенно верно. Думаю, это происходит автоматически. Вивьен ведь тоже не побежал в полицию признаваться в убийстве любовницы…

Когда он произносил последние слова, его лицо напряглось. Потом он снова пожал плечами.

— Кстати, а что стало с мадам Вивьен?

— Она живет в том же самом доме на улице Коленкур, только сменила квартиру на меньшую, и зарабатывает на жизнь шитьем. Похоже, у нее довольно хорошая клиентура.

— У него ведь была дочь?

— Она замужем, у нее двое детей.

— Она сильно переживала?

Мегрэ предпочел промолчать.

— Что вы со мной сделаете?

— Вас отведут в камеру, в изолятор временного содержания. Завтра вас допросит следователь прокуратуры, который, возможно, выдаст ордер на арест. До окончания следствия вас, очевидно, будут содержать в Сайте, а после, вполне вероятно, переведут во Фрэн до начала слушаний дела в суде.

— Жену я не увижу?

— Во всяком случае, некоторое время.

— Когда газеты сообщат о моем аресте?

— Завтра. Кстати, мне показалось, что в коридоре уже ждут журналист и фотограф.

Мегрэ немного устал. Он тоже как-то вдруг расслабился и ощущал душевную пустоту. Разговаривал мягко.

Он вовсе не выглядел победителем и в то же время испытывал облегчение.

Вместо одного убийцы было двое. Не это ли он подсознательно искал?

— Я хочу попросить вас об одном одолжении, в котором вы мне, вероятно, откажете. Не хочу, чтобы жена узнала о моем аресте из газет, а уж тем более благодаря телефонному звонку своей мамочки или какой-нибудь подруги. Сейчас она, скорее всего, ужинает. Я уверен, что она на вилле…

— Какой номер телефона у вас на вилле?

— Сто двадцать четыре…

— Алло, мадемуазель, соедините меня с номером сто двадцать четыре в Ла-Боле… Да, срочно…

Теперь уже он торопился освободиться. Через три минуты его соединили.

— Вилла «Зонтичные сосны»?

— Да.

— Мадам Маоссье? Это Мегрэ. В моем кабинете находится ваш муж, он хочет вам что-то сказать.

Мегрэ подошел к окну и встал перед ним, покуривая трубку.

— Да. Я в уголовной полиции. Ты одна?

— С горничной.

— Слушай меня внимательно… Тебе предстоит пережить тяжелый удар…

— Ты так считаешь?

— Да. Я только что признался. Я уже не мог поступить иначе.

Вопреки его ожиданию, она осталась спокойной.

— В обоих?

— Что ты хочешь сказать?

— В обоих убийствах?

— На бульваре Рошешуар не я, а Вивьен…

— Я так и чувствовала… И когда ты увидел его через двадцать лет, в тебе вновь вспыхнула ревность…

— Ты знала?

— Я сразу об этом подумала.

— Почему?

— Потому что я тебя знаю…

— Что будешь делать?

— Продолжу отдых здесь, если только меня не вызовут к следователю. А что будет потом — не знаю. Между нами никогда не было большой любви… По сути, я была лишь заместительницей… Мать, скорее всего, будет настаивать, чтобы я потребовала развода…

— А!

— Тебя это удивляет?

— Нет… До свидания Клодетт…

— До свидания, Луи…

Когда Маоссье положил трубку на рычаг, он почти шатался. Он не ожидал, что этот телефонный разговор примет такой оборот. И дело было не только в том, что сказано, но и в том, что за этим последует. Пятнадцать лет жизни оказались стертыми за несколько минут.

Мегрэ открыл шкаф и налил из хранившейся там бутылки коньяка маленькую рюмку.

— Выпейте…

Маоссье заколебался, удивленно глядя на Мегрэ.

— Я не знал… — пробормотал он.

— Что ваша жена догадалась?

— Она собирается подавать на развод…

— А чего вы хотели? Чтобы она ждала вас?

— Я больше ничего не понимаю.

Он выпил коньяк залпом и закашлялся. Потом, не садясь, прошептал:

— Спасибо, что не давили на меня…

— Отведите его в изолятор, Торранс…

Толстяк Торранс выглядел потрясенным. Маоссье ждал его в центре кабинета. Как ни странно, но сейчас он уже не казался таким высоким, а черты лица как-то поплыли и стали совершенно банальными.

Он хотел было протянуть руку, но не сделал этого.

— До свидания, комиссар.

— До свидания…

Мегрэ чувствовал себя отяжелевшим. В ожидании возвращения Торранса он медленно прохаживался по коридору.

— В какой-то момент я растрогался, — признался инспектор.

— Пойдете выпить стаканчик в «У дофины»?

— С удовольствием…

Они покинули здание уголовной полиции и вошли в знакомый зал. Там сидели многие инспекторы, но только один из уголовной полиции.

— Что будете пить, комиссар? — спросил хозяин.

— Большой стакан пива. Самый большой из тех, что у вас есть…

Торранс заказал то же самое. Мегрэ выпил пиво почти залпом и протянул стакан хозяину, чтобы тот вновь его наполнил.

— Сегодня меня мучает сильная жажда… — И Мегрэ машинально повторил, как будто не понимая смысла произносимых слов: — Да, сильная жажда.

Домой он вернулся на такси.

— Даже не знаю, стоит ли ужинать.

Он рухнул в кресло и вытер со лба пот.

— Для меня дело закрыто…

— Арестовал виновного?

— Да.

— Того, к кому летал в Ла-Боль?

— Да.

— Хочешь, сходим поужинать в ресторан? У меня только холодная говядина и винегрет.

— Я не голоден.

— Еда уже на столе, так что поешь все-таки…

В этот вечер он не стал смотреть телевизор и лег спать в десять часов.