Книга Голоса за стеной - Григорий Соломонович Глазов

люди должны знать и помнить.

Наконец он обнаружил то, что искал. Это была страница с похищенными из человеческой памяти словами. Они были расположены в алфавитном порядке. Он быстро отыскал слова на «Р» и на «С», среди которых были «решительность», «революция», «равенство», а также «свобода», «совесть», «Советский Союз», «смелость» и многие другие.

— Есть! — воскликнул Андрюша. — У тебя готово, Севка?

— Готово! — подошел Севка с пузырьками.

Он оторвал от носового платка две полоски, одну смочил раствором марганцовки, другую пропитал щавелевой кислотой и сделал все так, как советовал Аптекарь. На их глазах порозовевшая от марганцовки бумага стала светлеть, буквы блекнуть, словно в тумане, и вскоре вообще исчезли. Бумага стала совершенно чистой, будто к ней чернила никогда и не прикасались.

— Вот это да! — восхищенно прошептал Севка.

— А ты думал! Химия, Севка, — великая наука.

Таким образом они обработали еще несколько страниц, записи на которых показались им важными. И тут Андрюша сказал:

— Слушай, а не зря ли все это? Ведь старик сумеет все восстановить по памяти. Он может даже вписать сюда и наши имена, чтобы их забыли. И никто о нас ни знать, ни помнить не будет. Мы с тобой вроде исчезнем. И есть мы, и нет нас.

Севка задумался. Слова Андрюши смутили его: значит, все их усилия напрасны?

В задумчивости они сидели какое-то время перед опустевшими страницами, откуда только что вызволили и вернули людям важные слова и понятия, без которых жизнь человека лишена смысла. И вдруг Андрюша сказал:

— Ты помнишь, за что тебе снизили оценку по поведению? Во второй четверти.

— Ну, помню, — не сразу ответил Севка.

— За что?

— Сказал же тебе: помню! Карбида я тогда насыпал в чернильницу Клавдии Васильевне.

— И она не могла выставить оценки в журнал: чернила разложились и не писали, — уточнил Андрюша. — Ты еще дал честное слово на собрании, что больше не будешь.

— Мне от отца тогда здорово влетело. Его завуч вызывал… Ну и что с того? Чего это ты вспомнил? — нахмурился Севка.

— А что, если насыпать карбида в бак с чернилами этому старику? Ведь бак заполняется раз в сто лет!

— Вот это будет шорох! — подскочил Севка. — И старик останется безработным на столько лет!

— Только где достать карбид?

— Достану! — заходил Севка по комнате. — Соображать надо стратегически, — повеселев, потирал он руки. — Я пошел. Жди меня тут, — он вывалил из рюкзака все, что было, и, перекинув его через плечо, выскочил из комнаты…

Двор был залит солнцем. Щурясь, Севка огляделся по сторонам и двинулся к хозяйственным постройкам, за которыми виднелись башни кранов. На строительной площадке стояли шум и грохот. Сотни людей, как муравьи, сновали по огромной территории. Одни укладывали перекрытия на бетонные опоры, другие прокладывали трубы канализации. Вертелись бетономешалки. Гудели сварочные аппараты. Это срочно возводился по приказу Правителя Дворец-Изолятор для Тестомесов.

Побродив по стройке, Севка подошел к газосварщикам. Они варили арматуру: в руках держали резаки, из которых с шипением било сказочной красоты синее пламя. Лица их были прикрыты защитными масками с синими стеклами. Наблюдать за их работой Севка мог бы часами.

— Тебе чего, малый? — спросил его высокий человек в комбинезоне.

— А вы кто? — поинтересовался Севка.

— Бригадир.

— Значит, я к вам.

— Ко мне? От кого?

— Мне нужен карбид, с килограммчик. Во Дворце Правителя поломался лифт, рельса лопнула, — с ходу сочинил Севка. — Там сварщики работают, а у них карбид кончился. Вот меня и послали сюда.

— Шустрый ты, однако, — сказал бригадир. — Давай свой мешок. Два куска хватит? Тут поболее килограмма… Слушай, — оглянулся он по сторонам. — Какие там, во Дворце, слухи ходят насчет хлеба? Не слышал ничего? Сколько времени уже без хлеба сидим! Говорят, Тестомесов зачем-то переловили и заперли в Летнем Дворце Правителя.

— Скоро все будет в порядке, — неопределенно ответил Севка. — Так и скажите всем. До свидания, — подхватив потяжелевший рюкзак, он заспешил во Дворец, сел в лифт и нажал кнопку последнего этажа. Загудев, лифт потащился вверх. Вот уже промелькнул двадцать седьмой этаж, где в комнате Предсказателя в тревожном ожидании сидел Андрюша.

Наконец лифт остановился. Севка вышел на площадку, где никаких дверей уже не было, лишь на потолке темнела квадратная крышка люка. К ней вела железная стремянка. Это был ход на крышу. По стремянке Севка добрался до самого верха, сильно уперся руками в крышку, пытаясь откинуть ее, но она не поддавалась. Он уперся в крышку плечом, но безрезультатно. Севка взмок от усилия, глянул вверх и только сейчас увидел в крышке маленькую замочную скважину — люк был заперт. Рушились все планы. Хитрющий Предсказатель все предусмотрел. Севка готов был зареветь от обиды, он представил себе лицо Андрюши, к которому явится сейчас и сообщит, что ничего сделать не смог. Но не это главное. Хуже всего, что все их труды оказались бессмысленными.

Севка слез со стремянки, сел на нижний прут и задумался, с тревогой понимая, что время движется, а оно сейчас не их союзник.

Горестно вздохнув, Севка еще раз окинул взглядом стремянку и крышку люка, и тут его пронизала мысль. Он бросился к лифту, торопливо нажал кнопку спуска, зашептал: «Быстрее! Быстрее!» Не без страха он думал о том, что ему предстоит сделать.

Когда лифт достиг первого этажа, Севка выскочил и побежал во внутренний двор. Он несся вдоль здания. Наконец увидел то, что искал: аварийную пожарную лестницу. Она начиналась у самой земли и шла отвесно вверх на такую высоту, на которую Севке взбираться еще не приходилось.

Было ли ему страшно? Да, было. Но все же он шагнул к лестнице и поставил ногу на первую перекладину.

Поначалу Севка взбирался довольно легко. Он все время внушал себе, что лезет не вверх, а лестница лежит на земле и он идет по ее перекладинам. Старался вниз не смотреть, не оглядываться. Вскоре стали болеть руки. Он уже не знал, на уровне какого этажа находится. Ему казалось, что лестница бесконечна. Рюкзак за плечами с каждым метром делался тяжелей. Пришлось сделать две передышки. Во время второй Севка все же заставил себя глянуть вниз. Холодные мурашки забегали по спине. Земля была невероятно далека. Знакомый деревянный флигель казался спичечным коробком. «Что сейчас делает Андрюха? — подумал Севка. — Эх, видел бы он, где я! Ладно, чего уж там», — сказал он вслух и двинулся дальше…

Сколько прошло времени с начала его восхождения, он не знал. Борт крыши возник перед лицом внезапно. Еще несколько перекладин — и нога Севки уперлась в крашенную суриком жесть.

На крыше в разных местах торчали высокие,