Книга Разведи меня - Инга Максимовская

работу получить, а теперь…

– Работу? Тут? – кивает Иван Ильич на высоченное здание, похожее на огромную стеклянную сосульку. – И кем же вы собирались тут работать, мадам?

– Мадемуазель, вообще-то. Не ваше дело, – бубню под нос, повязывая пиджак на пояс, чтобы прикрыть тыл, затянутый в хбшные трусишки. – Что вы пристали вообще?

– Я? – удивление в голосе Демьянова меня радует. Он не ушел сразу, переступив через мою распластанную тушку, проявляет интерес. Может, конечно, зажравшемуся дельцу просто скучно. Но на безрыбье и рак, как говорится раком.

– Да, вы. Неужели трудно смотреть куда идете? Ладно, деньги не хотите. Прощайте. Пойду все таки попробую, вдруг там этот страшный начальник слепой или дурак. Может не заметит, что у меня юбка порвалась, – рявкнула я и заковыляла ко входу в офисное здание.

– А вы думаете, что сам босс будет проводить с вами собеседование?

– А нет? – включаю я наивную идиотку. Очки запотели, и выгляжу я сейчас, наверное, совсем карикатурно. – Конечно босс. Это же он ищет помощницу.

– А вы ему покажите то, что мы с ребятами видели. Сразу примут, отвечаю, – больше не сдерживаясь хохочет Демьянов, доставая из кармана мобильник.

– Дурак, – фыркаю я, и больше не оборачиваясь иду по ступеням, держа спину по-королевски. Ну, насколько это возможно, конечно, учитывая мой конфуз и больную ногу. И я буквально чувствую взгляд, которым меня провожает Демьянов. Извращуга. Такой же, как все. И я абсолютно не знаю, что делать дальше, если не сработает моя задумка. Плана Б у меня нет.

Глава 8

Демьянов

Неуклюжая дурнушка не идет у меня из головы. Странное чувство дежавю. Я ее уже видел где-то, хоть и понимаю, что это невозможно. Наши миры несоприкасаемы. Чертова девка. Сдираю испорченный пуловер. Комком отправляю его в мусорную корзину. Достаю из шкафа такой же, запасной. Скоро, наверное, вообще перееду сюда жить. Удобно. Домой возвращаться хочется все меньше. Постоянно валяющаяся у бассейна Зоя вызывает желание ее убить. Дом провонял шампанским и чертовой клубникой.

– Ира, что там со встречей? – спрашиваю в селектор, тяжело обвалившись в кресло. Кофе. Точно, я хочу кофе. Огненный и крепкий, чтобы в башке прояснилось хоть немного.

– Арабы ждут уже часа полтора в конференц-зале. Иван Ильич, только… – отвечает селектор уставшим голоском моей помощницы. Что я буду делать без нее, ума не приложу. Нашла время для декрета, мать ее. Черт, а я ведь просто завидую. Завидую всем, кто может быть счастливым. Со мной такой оказии не случалось очень давно. Ничего не приносить радости, даже очередной заработанный миллиард. Скука, рутина, чертова баба дома, в котором даже слегка не пахнет уютом и семьей. Поэтому наверное я думаю о нескладной очкастой страшилке. Она меня смогла развеселить, а это что-то новенькое.

– Только что, Ира?

– Переводчик не приехал. Заболел. Найти другого в столь сжатые сроки я не смогла. Слишком редкая специализация. Если разговорника еще худо-бедно можно найти, то человека разбирающегося в документах… И это…

– Что еще? – мне плевать. Реально плевать на ждущих меня больше часа деловых партнеров, на переводчика, скорее всего запойного, самого больного в мире человека. На все вокруг. Я устал. Просто как бобик устал жить вот так.

– Я сегодня последний день работаю. И так уже все сроки нарушены.

– Уволю.

– Не имеете права.

– Не имею. Ир, давай еще недельку. Пока я не найду тебе замену, введешь ее в курс дела и вперед, в счастливое материнство.

– Я это слышу уже месяц, Иван Ильич. Вы всех кандидаток забраковали. То вам квалификации мало, то образование соискательниц не дотягивает до Кембриджа, то страшные они. Куча поводов отказать. Нет больше желающих.

– Что предлагаешь?

– Притащить сюда бассейн, – хмыкнула Ирина. Я потер виски, пытаясь справиться с приступом тошноты.

– Это еще зачем? – черт, зачем я спрашиваю? Мне плевать. На всех и вся. Я достиг того уровня, когда мне кланяются в ноги, и хотят со мной встречи. Плевать на эту обнаглевшую бабу, которая кстати не права. Уволить я ее права не имею. Но могу. Могу пойти прямо сейчас и послать ждущих меня партнеров на хрен, по-русски, без переводчика. Могу собрать топов компании и выставить их всех раком, просто потому, что я все это могу. Тут я всесилен, мать их. А я сижу и задаю тупые вопросы секретутуке и думаю об очкастой уродке, вместо того, чтобы стать еще богаче и независимее. Но не счастливей, сука.

– В воду буду рожать. А вы будете у меня принимать роды. Я на восьмом месяце, глубокоуважаемый господин Демьянов. И потерпеть, если что, не смогу. Так что увольняйте.

– Найдешь толмача и проваливай на все четыре стороны, – рычу я, поднимаясь со своего трона. Еще немного, и я просто взорвусь. Надо взять себя в руки, перенести встречу и просто расслабиться. Съездить к чертовке Данае, резиновой как грелка, но умелой работающей ртом. Суррогат удовольствия, имитация нормальности и нужности. Сука, дожил.

Выхожу в приемную уже собой. Маска злого и зубастого бармалея приклеилась ко мне навеки, не отмыть не отодрать. Что ж, по крайней мере в ней я себя чувствую комфортно. Ирина сидит уткнувшись взглядом в компьютер. Круглая, как шар и подурневшая. Надо ее отпустить. Надо…

– Есть специалист нужный в пригороде, но придется высылать за ним вертолет. Иначе приедет он по пробкам не раньше чем к вечеру. И…

И… Дверь в приемную открывается прямо перед моим носом. Распахивается так резко, что меня обдает потоком сквозняка от пролетевшей возле моего носа воротины. Кто посмел?

– Мне сказали прямо сюда идти. А ну пусти, – что-то мелкое, похожее на боевого ежа, болтается в руке моего охранника, шипящее и ужасно знакомое. Черт, мне сейчас только цирка не хватало. Его в моей жизни и так выше крыши. Хотя… – пусти, сказала. Эй скажи своему дружку, чтобы меня отпустил.

Это она кому? Мне что ли? Эта сопливая дура как вообще дошла до сюда? Этаж напичкан охраной. Уволить что ли всех к чертовой бабушке? И больше никого не набирать. Мне порой кажется, что я не живу. Никогда не бываю один.

– Ты же у этих держиморд главный? Ой, привет, свитер отстирался. Класс. А то я переживала жутко. И высох так быстро? Слушай, это ты что? Ты дракона охраняешь зломонстрого?

– Отпусти ее, – приказываю я бодигарду. Черт, ни одного имени людей меня охраняющих я не помню. Надо же. Только сейчас я понял, что работаю с кучей безымянных людей. Смотрю, как девка, обретя под ногами твердь отряхивается, как воробей, потрепанный котом. Волосики свои жидкие приглаживает. А руки у нее красивые, ухоженные И ногти розовые совсем не дешевые. И туфли… Туфли, я такие видел. Эти туфли…

– Нравятся, да? Я у Ашотика на рынке купила, подделка, но клевая. Могу дать адрес, – на меня смотрят огромные, увеличенные линзами очков глаза. Беззащитные и уставшие, зеленые-зеленые, в крапинку. – Слушай. Правда, извини. День у меня сегодня такой. Я ехала сюда полдня, на электричке, потом на метро. А тут… Но мне правда, чертовски нужна эта работа. Просто я ужасная растяпа. И неудачница. И…

– Нет, этот переводчик тоже отказался, – подает голос со своего места Ирина. Ей ситуация вообще не кажется странной. Выдергивает меня из тупого идиотизма, в котором я, кажется увязаю. – Больше восточников нет. Переводчиков с арабского по пальцам в городе…

– С арабского? Я могу, – девка неуклюжая снова кажется мне знакомой. Эти губы, намазанные смешным розовым блеском я видел где-то. Но скобка на зубах дурацкая сбивает меня с мысли. Скобка, боже, я наверное с ума схожу. – Чего? Я лингвист. Знаю пять языков. Арабский был моей специализацией. Еще португальский знаю, болгарский, армянский, греческий. Ну английский конечно. Чего? – хлопает глазками сопливое чудовище. Носом шмыгает, роется в сумочке, наверное в поисках своего чудовищного платочка. Я определенно звезданулся.

– Ира, переодень эту мадмам, – хриплю, не сводя глаз с взъерошенной бабы, незнакомой, словно свалившейся мне на голову с неба.

– Мадемуазель, – вредно бухтит очкастая. Вот сейчас