Книга Красный. Таинственный конверт - Пьердоменико Баккаларио

как будто заговорил большой добрый плюшевый мишка, то ли зазвучала закадровая реклама ромашкового чая.

– А что, дорогая малышка, мама не в комнате? Может, она тебе что-то сказала? Ты видела, как она уходит?

– Сказала, что выйдет на секунду, – ответила Пенни.

– До этого неприятного крика, который мы только что слышали, или после?

Стоя за спиной у мужа, Бина обратила вопросительный взгляд в сторону Уолкера и Белла, но они лишь покачали головой в ответ. Ни один из них не видел Ирину Перныковскую.

– Ладно. Кто-нибудь, позовите Кия, – сказал Ласло Интригио всё тем же нежным и шёлковым голосом, чтобы не пугать малышку Пенни.

И тут они отчётливо услышали глухой деревянный звук, который донёсся от двери Комнаты с Кроватью, предназначенной господину Триппу. Все посмотрели в ту сторону. За деревянным звуком последовала ругань. На русском языке.

– Ирина? – спросила Бина, прислоняясь к двери. – Ирина, вы там внутри? Слышите меня? Господин Трипп? Всё в порядке?

– Я здесь! – крикнула из-за двери Перныковская пронзительным, почти дрожащим голосом. Потом дверь вздрогнула, словно кто-то дёргал её изнутри. – Но выйти не получается, проклятие!

– Что случилось?

– Думаю, будет лучше, если вы посмотрите сами… Если бы я только могла открыть эту проклятую дверь! – сказала женщина, толкая её снова и снова, но всё было тщетно. – Она заперта!

– Вы случайно не видите где-нибудь там ключа? – спросил Уолкер.

– Трипп ведь там, не так ли? Наверняка ключ у него! – вторил ему Белл.

Перныковская разразилась какой-то непотребной руганью (как и прежде, на русском), а потом так громко вздохнула, что её прекрасно услышали и по ту сторону двери.

Дальше послышалось ворчание, причитание и, наконец, узнаваемый лязг ключа, который входил в скважину и поворачивался. Мгновением позже дверь Комнаты с Кроватью открылась, и появилась госпожа Перныковская. Она была мертвенно-бледна.

– Что случилось?

– Не имею ни малейшего представления, но… – ответила она, указывая в сторону дальней стены комнаты.

– Трипп?

Ирина кивнула.

– Он там, сзади. Его…

Бина вытаращила глаза и заметила вспышку воодушевлённого ужаса, мелькнувшую во взглядах Маркуса и Зельды. Она велела им не двигаться с места.

– …его, прости, что? – спросил Билл, чеша затылок.

Перныковская направила на американца свой ледяной взгляд.

– Дверь уже открыта. Вы можете пойти взглянуть своими глазами, – прошипела она.

Затем села на корточки перед малышкой Пенни, гладя её по голове.

– Сколько раз я тебе говорила не выходить из комнаты с мокрой головой? Давай-ка, иди скорее посуши волосы.

И как только девочка вернулась в комнату, Ирина последовала за ней, предварительно поделившись с остальными гостями последней репликой.

– Я старалась как можно меньше туда смотреть… Но уверена, что зрелище так себе.

Билл и Ласло заглянули в маленькую Комнату с Кроватью.

– Ох… Это то, чем кажется? – спросил господин Интригио, подняв обе брови.

– Горизонталь, как говорят на нашем жаргоне… – кивнул Белл. – Это лицо и эта кровь на полу не оставляют никаких сомнений…

– Детииии! – крикнула Бина. – В комнату, живо! И заприте как следует дверь!

Молодое поколение прекрасно знало: когда госпожа Интригио говорит таким голосом, лучше не спорить, и потому ворча ретировалось в Комнату с Попугаем. Когда дети оказались в безопасности, Бина в свою очередь окинула взглядом комнату господина Триппа.

– Святые угодники… – пробормотала она.

Перныковская снова возникла на пороге своей комнаты и начала свой рассказ:

– Я осмотрела свою комнату, отправила Пенни в душ и в этот момент услышала крик, который доносился из комнаты господина Триппа. Я направилась туда. Дверь была притворена, и я зашла.

– И…?

– Нашла его уже в таком виде, – заключила Перныковская.

– В каком в таком? – не выдержал Маркус из-за двери, к которой прилип, слушая разговоры взрослых. – Нам кто-нибудь объяснит?

Но никто к нему не прислушался.

– А что с дверью? – спросил Уолкер из глубины коридора.

– Только я успела оглянуться, как дверь закрылась сама собой, я уже не могла выйти…

– Значит, там должен быть какой-то хитрый механизм – либо часовой, либо с пультом дистанционного управления, – заключил Ласло.

– Конечно, если исходить из того, что слова агента Перныковской, выдающегося мастера лжи, заслуживают доверия… – ухмыльнулся англичанин.

– Не будьте дураком, Уолкер, – парировала Ирина. – Вы прекрасно знаете, что для шпиона ложь – профессиональный навык, но здесь, если я не ошибаюсь, речь не идёт о государственных тайнах.

– Кто знает! Кому-нибудь из вас известно, кто, собственно, такой этот мистер Ребус? Или, например, ммм, кем на самом деле был господин Трипп?

Все стоявшие в коридоре переглянулись. Их долгие взгляды, преисполненные подозрительности, напоминали сцену старого детективного фильма; стояла полная тишина.

Ласло решил прервать молчание и указал на Комнату с Кроватью.

– Приятного в этом мало, но мы непременно должны как следует всё проверить… Боюсь, что это и есть та загадка, которую обещал нам мистер Ребус.

– О, этот старый негодяй не пожалел сил… Полноценное преступление, всё как полагается! – выпалил Белл.

Господа Интригио, Ирина, Уолкер и Белл снова сомкнули ряды и направились к комнате Триппа, переступили порог и остановились.

Кровать находилась слева, а напротив входа стоял маленький изящный диван в стиле ар-деко[1]. На полу, за диваном, лежал несчастный господин Трипп: он был мёртв, вне всякого сомнения. С левой стороны из-за диванчика торчали ноги в холщовых кедах, а с правой виднелась голова и небольшая красная лужица вокруг неё.

Ласло покачал головой и вздохнул.

– Как и говорил господин Белл, положение дел, увы, даже чересчур ясное. Боюсь, однако, что нам в любом случае придётся пойти взглянуть с той стороны, чтобы…

Господин Интригио не успел продолжить, потому что именно в этот момент по дому разнёсся раздавшийся на террасе звук гонга. Гости мистера Ребуса недоумённо переглянулись.

– Обедать ещё рано, – констатировал Уолкер, посмотрев на часы.

– Вот именно. Боюсь представить, что ещё мог выдумать этот ненормальный мистер Ребус на сей раз! – гневно воскликнул Белл.

Ласло пожал плечами.

– Что ж, пожалуй, стоит поскорее провести наш осмотр, а потом…

Но эту реплику тоже прервал новый, ещё более громкий удар гонга.

– Что за мучение! – воскликнул Уолкер. – Пойдёмте посмотрим, что происходит на террасе, сюда мы можем вернуться позже.

Эта идея показалась всем разумной, и они развернулись к выходу. Но стоило им выйти в коридор, как – БАМ! – дверь Комнаты с Кроватью закрылась у них за спиной, и щёлкнул замок. Ласло обернулся, как гепард, и схватился за ручку, но было слишком поздно.

– Она заперта! – объявил он с видом скорее удивлённым, чем раздосадованным.

– Видали? – воскликнула Ирина. – Она опять!

Тогда Ласло вынул из кармана ключ от Комнаты с Кроватью, который ему хватило хитрости прихватить, и вставил его