Книга Клинки Порубежья. Книга 2. Мести не будет - Владислав Русанов

— А с ним еще один был, — невпопад добавил пан Щибор. — С бородой.

— Русый? — одновременно воскликнули Ендрек и Меченый.

— Не-е, чернявый. Борода, как у козла.

— Тю, из Султаната что ли? — почесал бровь подоспевший пан Раджислав. — Этих только не хватало.

— А м-м-могут?

— Откуда ж мне знать, пан Войцек? Сволочной народ. За деньги мать родную продадут. Сегодня поют, что с Прилужанами, а за спиной Адаухту золотишко в рост дают. Завтра они с Грозином, зато в Выгове могли уже про поставку проса сговориться с местными купцами. Цены-то растут, как на дрожжах. С кем завтра будут? Кого поддержат?

— Тьфу, мразь, — сплюнул на снег пан Володша. — Так мы идем, пан Войцек?

— П-п-пошли.

Меченый с паном Гирсом и паном Раджиславом скрылись в трапезной.

К Ендреку подошел Гервасий с высокой плетеной корзиной.

— Чем потчевать нас будешь, брат? — усмехнулся пан Три Серпа.

— Вас? Нет, дети мои, вас ничем не буду, — с постно-унылым лицом отозвался монах. — Я тут стрелки вражьи с утра пособирал... Может, пригодятся?

— Бельты собрал?! — ахнул Щибор.

— Да я ж не знаю, как они на ваш военный манер прозываются. Вот набрал. С полсотни будет.

— Ай-да молодец, брат! — обрадовался пан. — Дай-ка пяток. Я тут придумал кой-чего! — Он подмигнул Ендреку. — Сейчас я этого чародея из самострела чпокну, пока он беды не наворотил!

Пан Щибор вприпрыжку умчался на звонницу, а Ендрек, вместе с Гервасием, отправились к своему посту — на второй этаж монастырской гостиницы, которая в давние времена, когда к Святому Лукьяну валом валили паломники, могла считаться и уютной, и ухоженной, а сейчас пришла в запустение.

Едва ступив на крыльцо, студиозус почувствовал жгучее беспокойство, как если бы кто-то запустил ему под рубаху полную пригоршню рыжих муравьев. Это ощущение опасности уже давало знать о себе в разграбляемом кочевниками Жорнище и спутать его с чем иным на получилось бы даже при желании.

— Колдуют! — Ендрек охнул и развернулся, приподнимаясь на цыпочки.

— Вот вражье семя! — возмутился Гервасий. — Э, погодь, парень, сейчас я подмогну...

Монах бросил корзину, присел, подхватил Ендрека под колени могучей рукой, а когда выпрямился, студиозус оказался сидящим на плече богатыря.

— Ну что, видно?

— Ага!

Два грозинецких колдуна стояли на вытоптанной площадке, взявшись за руки, словно деревенские парень с девкой, играющие в «ручеек». Один и вправду был русоволос, румян и выглядел сущим мальчишкой — лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Лицо второго обрамляла вороная борода, коротко обстриженная на щеках, но свисавшая с подбородка пяди на полторы. Его кожа цветом напоминала пергамент — сразу видно, что не местный уроженец. Южанин. И, скорее всего, из Султаната. Этих еще не хватало на прилужанской земле! Падальщики! Конечно, раскачать и обрушить независимого и сильного северного соседа им за счастье. Медом не корми...

— Что там? — озабочено проговорил Гервасий. У него даже дыхание не сбилось, словно весил Ендрек, самое большое, пару стонов.

Медикус хотел ответить, даже рот открыл, но в это время султанатец топнул ногой. Едва ли не целый сугроб поднялся в воздух, смялся в комок наподобие гигантского снежка — почти сажень в поперечнике — и устремился к монастырю.

Новым чувством — благоприобретенным язык назвать не поворачивался, но все-таки полезным в некоторых ситуациях — Ендрек увидел слабо светящиеся тугие струи воздуха, оплетавшие снежный ком с боков, а также вихри, удерживавшие его на весу и подталкивающие вперед с нарастающей скоростью.

Ударить бы по ним... По струям, то есть, а не по чародеям. Обрубить, расстроить плетение. Тогда и ущерба монастырю нанести они не успеют. Вот только для этого потребовался бы настоящий, обученный волшебник. Лучше всего из реестровых. Например, Радовит, об умении которого много рассказывали Хватан и пан Войцек, или Гудимир, чародей-порубежник из Жорнища. А в себе Ендрек не чувствовал ни способностей, ни навыков. Да и откуда им взяться?

— Да не томи ты, парень, что там? — требовательнее проговорил Гервасий.

— Колдуют... — почему-то шепотом ответил Ендрек.

— Эх-ма... Из самострела бы...

Чего уж и говорить, было бы неплохо. Жаль, далековато стоят колдуны. Наверняка они точно знали, до какой черты добивают лужичанские арбалеты, и заранее выбрали безопасную позицию.

А гигантский снежок приближался все быстрее, нацеливаясь в ворота монастыря. Вот сейчас ударит, вынесет прочные, окованные створки, как смятый пергаментный листок, и тогда рванутся вперед давно уже переминающиеся с ноги на ногу драгуны.

Ендрек попытался мысленно остановить снеговой шар. Надежды мало, но попытка, как говорится, не пытка. Куда там! Если даже в борьбе с Мржеком студиозус ощущал себя слабосильным младенцем, то объединившие усилия грозинчанин и султанатец даже не заметили его вмешательства. А если и заметили, то не сочли нужным отвлекаться на такую мошку. Добро бы кусачая, а то просто трепещет крылышками. Муха-поденка, и только.

«Снежок» врезался в ворота с грохотом и треском.

Взлетел на несколько саженей вверх фонтан из ледышек, щепок, осколков камня.

Трое случайно оказавшихся рядом телохранителей короля рухнули ничком, закрывая головы ладонями. Один из отрядников пана Вожика, конопатый, рыжий пан Рацимир, медленно осел, скользя спиной по стенке трапезной. Из рассеченного булыжником лба на бровь и усы текла светло-алая кровь.

— Все сюда!!! — размахивая саблей, выскочил из-за угла Хватан. За ним бежали еще человек десять.

От грозинецких войск рванулись вперед не меньше сотни спешенных драгун. Остальные прикрывали атаку частой стрельбой из арбалетов.

Чародей-грозинчанин — тот самый, русый — вдруг повалился на снег, нелепо взмахнув руками. Заскреб пальцами по жупану, словно тот в одночасье стал тесным и сдавливал грудь, мешая вздохнуть.

— Есть! Достал-таки! — радостно заорал пан Щибор, высовываясь из узкого окошка звонницы.

Лужичане, выстроившись поперек изуродованного проема в ограде, лупили по толпе врагов не целясь, наугад. А попробуй промазать. И захочешь, не выйдет. Успевай только перезаряжать, а там...

Оставшись один, султанатец выбросил подряд с ладони три огненных шара. Маленькие — каждый легко поместится в обычное ведро.

— Бей! Красный Медведь!!! — Драгуны накатывались все ближе и ближе.

Первый огненный шар с треском врезался в стену звонницы.

Брызнул битый камень.

Второй шар угодил прямо в окно. Что-то гулко ухнуло внутри. Крыша провалилась. Взметнулся плотный клуб белого дыма. Раскоряченная фигура пана Щибора Три Серпа слетела на снег и, дымясь, застыла черным крестом.