Книга Червонная дама - Алексис Лекей

Сейчас он старше и умнее, чем был в шестнадцать лет. И гораздо хитрее.

Прежде всего надо найти место, где можно спрятать машину. От нее надо избавиться. Разбить? Нет. Сбросить в реку? Нет. До реки слишком далеко. Лучше в болото или в пруд. Где-то здесь неподалеку должен быть пруд. Рядом с тем местом, где он закопал арбалет.

Разбитый бампер отвалился сам по себе, а вот температура двигателя значительно поднялась. Стрелка водяного индикатора перешла в красную зону, а температура масла приближалась к отметке в 170 градусов.

Он заколотил кулаком по рулю. Розелина, тварь такая. Но ничего, он с ней еще разделается. Разбила машину, которая стоит в сто тысяч дороже, чем она сама со всеми потрохами. Единственную вещь, которой он действительно дорожил. И еще мотоциклом. И еще арбалетом.

Арбалет сейчас лежал у него в кармане, там же, где пистолет, отобранный у женщины-полицейского (хромированная игрушка девятимиллиметрового калибра с обоймой на десять патронов), и ее служебное удостоверение.

Он съехал с департаментского шоссе на узкую дорогу, протянувшуюся между двумя насыпями. Сухая пыльная дорога была изрыта ухабами, и он чувствовал, как они корябают днище кузова и глушитель. Зато здесь было безлюдно — ни гуляющих бездельников, ни охотников. Удача снова с ним. Ему показалось, что сзади раздался какой-то странный звук, но он не обратил на него внимания. Тачка на последнем издыхании. С самого начала, как только он отобрал ее у Розелины, она издавала непонятные звуки.

Он дал себе слово, что когда-нибудь вернется и убьет Розелину. Отомстит ей за все. Но позже. Гораздо позже. Ничего, он умеет ждать.

Наконец показался пруд. Проезд к нему перегораживала ржавая цепь. Он вышел из машины и откинул цепь в сторону.

Дорога к пруду шла под откос. Он зафиксировал руль с помощью палки и подтолкнул машину, надавив на выступ багажника.

Машина враскачку покатилась вниз, хлопая крышкой багажника на каждом бугре, чуть замедлила ход, ткнувшись носом в мутную воду, но продолжила движение вперед и вскоре скрылась под поверхностью пруда. Пока она погружалась, наружу вырвалось несколько крупных пузырей, за которыми последовали россыпи более мелких.

Все было кончено.

Жаннетта начала приходить в себя, когда Розелина подъезжала к автозаправке. Потоки воздуха, проникавшие в приоткрытый багажник, привели ее в чувство. Она поняла, что машина замедляет ход, и тут же стукнулась затылком о дно багажника, — это Розелина резко затормозила. Жаннетта снова ненадолго впала в полузабытье, но почти тотчас же очнулась от криков Розелины и вдруг обнаружила, что ее путы исчезли. Она ухватилась руками за борт багажника и попыталась приподняться, но в этот момент убийца уже успел занять место за рулем, и машина рванула с места. Крышка опустилась, прихлопнув ей пальцы, и она опять потеряла сознание. Минут десять спустя дурнота отступила. Машина мчалась на огромной скорости.

Кто развязал ее? Почему багажник не захлопнут? Кто за рулем?

Она не помнила ни того, как Розелина выводила машину из гаража, ни того, как та пыталась ее напоить. Ей было плохо, очень плохо, но она дышала и более или менее могла двигаться, хотя от слабости тело почти не слушалось ее.

Когда машина замедлила ход и резко свернула на грунтовую дорогу, Жаннетте удалось приподнять крышку повыше и высунуть наружу голову. Автомобиль делал не больше тридцати километров в час. За ним стлался шлейф пыли. Сейчас или никогда.

Жаннетта попробовала приподняться и с третьей попытки сумела опереться грудью об острый борт багажника. Ребра отозвались нестерпимой болью, но она продолжала карабкаться и смогла подтянуть колени. Продвигаясь вперед сантиметр за сантиметром, она выбралась из багажника и головой вперед полетела вниз, на дорогу. Каблуки стукнули по крышке, и Жаннетта ничком шлепнулась на землю, несколько раз перевернулась и откатилась в сторону. Боли в сломанных ребрах она уже не чувствовала, потому что снова потеряла сознание.

Минуты через две она очнулась. На сей раз она точно знала, где она и что с ней происходит. Точнее говоря, она помнила события последнего часа. Попытка подняться ни к чему не привела — ноги отказывались ее держать. Зато она сумела отползти за деревья, росшие метрах в четырех-пяти от дороги.

Несмотря на жару, почва под ними оставалась сырой и пружинистой. Над ее головой шелестела листва, в просветах между ветками виднелось небо. День стоял погожий. Она была жива. Ее мучили жажда и жар. Спина и бока превратились в сгустки боли. Ей надо напиться. Иначе она умрет. Если она выберется из этой переделки, то пошлет эту паскудную работу куда подальше. Дочка. Вот кем она будет заниматься. Будет целыми днями возиться с дочкой. И плевать на две зарплаты. Выкрутятся как-нибудь. Но сначала — более срочное дело.

Вода. Ей нужна вода. Прямо сейчас. Это вопрос жизни и смерти. Ей только надо немножко полежать и набраться сил. Эти две взаимоисключающие задачи поставили ее в тупик.

Все это время она не отрываясь следила за дорогой. Может, появится прохожий. Горожанин на прогулке. Или местный крестьянин. Или дети.

Издалека донесся звук шагов. Она попыталась встать на колени и проползти вперед. Продвинулась вперед примерно на метр и снова упала. И осталась лежать на земле.

Едва завидев его, она сразу узнала, кто это. Высокий, крепкого сложения, с вьющимися волосами. На руке повязка. Через плечо перекинута куртка или пиджак.

Он остановился в десятке метров от нее, и она вжалась в землю. Он знает, что она где-то тут! Он увидел опустевший багажник и отправился ее искать! Но откуда он знает, что она именно здесь? Или он ее учуял? Наверное, у него и в самом деле нюх как у дикого зверя.

Он вертел головой по сторонам. Он не смотрел вниз. Он смотрел вперед. Он искал не ее. Он искал дорогу. И брюки у него внизу были мокрые. Вода.

Вместо того чтобы продолжить путь по грунтовке, он повернулся к ней спиной и зашагал через сжатое поле, по стерне. Вскоре его фигура уменьшилась. Она видела, как он прошел перед почерневшими стенами разрушенного домишки, направляясь навстречу солнцу, еще высоко стоявшему в небе, и исчез за холмом.

Запад, подумала Жаннетта. Он ушел на запад. Домишко. Вода.

Она снова встала на колени и попыталась подняться на ноги. Под ребра и в поясницу словно ткнули кинжалом. Но она не поддалась боли и через некоторое время смогла опереться о древесный ствол. Постояла несколько минут, пережидая, пока чуть утихнет боль, а потом плюнула себе в ладонь. Слюна была светлой, даже не розоватой. Значит, на боль можно не обращать внимания, решила она, и мелкими, старушечьими шажками пошла по дороге, останавливаясь через каждые три метра, чтобы перевести дух. Так она добралась до ржавой цепи, перегородившей тропинку к пруду.

Она проползла под цепью и кое-как доковыляла до воды. Протянула руку и поднесла влажную ладонь ко рту, потом еще раз и еще. Затем приблизилась к пруду, опустила в него голову и принялась лакать грязную воду. Живот скрутило спазмом, и ее вырвало желчью и слизью. Она ненадолго потеряла сознание, а когда пришла в себя, влезла в пруд сначала грудью, а потом и всем телом. Выпила еще несколько глотков, и на сей раз ее не вывернуло.