Книга Белые велосипеды. Как делали музыку в 60-е - Джон Бойд

Уорд представил Кристину Лаки во время «экспедиции» с целью покупки марихуаны на Уэстборн-Парк-роуд летом 1962-го. То кафе, где они встретились, находилось за углом от места первых выступлений Pink Floyd. За четыре года, разделяющих эти два события, мир изменился до неузнаваемости. Тогда наркотики были экзотической редкостью, употребляемой только выходцами из Вест-Индии и небольшим количеством хипстеров. Когда Кристина нашла убежище в лице Джонни Эджкума, Карибский кризис еще неясно маячил на горизонте. А когда соперники выясняли отношения в рукопашной схватке в Сохо, советские корабли, везущие ядерные ракеты, уже плыли по направлению к Гаване. За ними неотступно следовали американские истребители и подводные лодки. В тот момент, когда нож Джонни располосовал лицо Лаки, «Хрущев моргнул»[277] и корабли повернули назад. Могу поспорить, что из этих двух событий именно поножовщина в Лондоне в большей степени повлияла на политическую историю Британии. Без этого лейбористы едва ли пришли бы к власти на следующих выборах. Единственный способ, которым мы могли воздать должное этому совпадению, заключался в том, чтобы пустить запись в стиле ска «Please Mr Kruschev (Don’t Drop That Bomb)» на заднем плане во время танцев перед сценой драки. Восемнадцать месяцев спустя во Flamingo Club, где дрались Эджкум и Гордон, пройдет первый концерт английского турне Джона Ли Хукера на следующий день после его изящного поклона в зале Hammersmith Odeon.

Мы с Майклом — и наши партнеры Стив Вули и Ник Пауэлл из компании Palace Pictures[278] — планировали «Скандал» как мини-сериал на три вечера. Это было идеально для телевидения: несметное число сюжетных линий с действующими лицами от самых низов до самых верхов английского общества, сходящихся в заключительный вечер, когда Профьюмо сначала отрицает, а затем вынужден признать свою связь с Кристиной и тем самым приводит к отставке правительство Гарольда Макмиллана. На судебном процессе по обвинению Уорда в сводничестве английский истэблишмент излил свою ярость на этого «зарвавшегося сына викария». Уорд был успешным остеопатом, у которого не было никакой необходимости зарабатывать деньги, занимаясь сутенерством Он скорее бы умер, чем взял бы что-то со своих друзей, таких как принц Филипп[279], за то, что представлял их девушкам. Но как большинство пробившихся наверх, он недооценивал жестокость правящих классов. Его приятель лорд Астор, которому Уорд поставлял девушек целыми автомобилями «бентли» и которого таким образом познакомил с его будущей женой, Бронуин, предпочел уехать из страны, вместо того чтобы появиться на суде и свидетельствовать в его защиту.

Мы заключили с ВВС контракт на написание сценария, но, как только об этом узнал Совет управляющих, он был разорван. Channel Four, по идее склонный к риску новый телеканал, отверг нас, найдя, что тема «в самом дурном вкусе, который только возможен». Казалось, ни один из телевизионных управленцев не хотел из-за нашего проекта в самом конце карьеры потерять полагавшийся за многолетнюю безупречную службу рыцарский титул. В конце концов Стив Вули убедил остальных, что единственным нашим вариантом является полнометражный художественный фильм. Мы пригласили Джона Херта на роль Стивена Уорда, Джоан Уолли на роль Кристины и, что было гениальным ходом Стива, Бриджит Фонду на роль Мэнди. А еще мы с Майклом провели несколько пьяных послеполуденных часов, вынимая страницу за страницей из нашего горячо любимого сценария на четыре с половиной часа и швыряя их в камин.

«Благовоспитанный» образ королевской семьи и аристократии на протяжении десятилетий играл роль одного из факторов, предопределяющих социальное поведение. В пятидесятые тинэйджеры бунтовали, но представление Англии о самой себе как о респектабельной, благонравной стране был настолько всепроникающим, что на деле мало что изменилось. Начало шестидесятых принесло судебное разбирательство по признанию книги «Любовник леди Чаттерлей» непристойной, на котором обвинитель вопрошал присяжных: «Дамы и господа, будьте честны сами с собой. Вы действительно хотели бы, чтобы эту книгу читали ваши слуги или жена?» Затем последовал развод герцогини Аргайлской, где одна фотография была предъявлена в качестве доказательства, но скрыта от невинных глаз публики. Она получила печальную известность под названием «фото с безголовым мужчиной», и все знали, что на ней изображено — герцогиня, делающая минет[280].

Потом появились Кристина, Мэнди и Лаки — не только для того, чтобы забить последний гвоздь в гроб респектабельности высших слоев общества, но и для того, чтобы сместить самодовольное правительство консерваторов. Лейбористы были у власти на протяжении последующих пятнадцати лет. Чтобы от них избавиться, потребовалась миссис Тэтчер, а также кое-какие сомнительные интриги сотрудников MI5[281], придерживавшихся правых взглядов. Наши исследования давали основания полагать, что MI5 давно знала о треугольнике «Профьюмо — Килер — Иванов» и пыталась, в духе Джона Эдгара Гувера[282], использовать эту информацию для давления на правительство в том, что касалось глубоко оскорбительной политики «разбазаривания империи». Появившись на первых полосах желтой прессы, эта история стала достоянием гласности, и, должно быть, сотрудники MI5 чувствовали себя обязанными работать против лейбористов, которых их же собственный просчет и допустил в парадную дверь дома на Даунинг-стрит.